Мы спасаем попаданцев

Карпин Дмитрий

'Ежик' что-то недовольно зафырчала 'богатырю' вслед. Затем вытащила из кармана мини-юбки вейп - довольно необычный, явно авторский, серебристый и напоминающий внеземное устройство непонятного назначения. Нажала на кнопку, несколько раз обильно затянулась и выпустила клуб ароматного пара со вкусом овсяного печенья.

– Ладно, нам тоже пора, - произнесла Юля.
– Громов не любит, когда опаздывают.

Денис кивнул, и они вместе двинулись вслед за Игорьком.

Кабинет Громова оказался расположен в дальней части реального 'Отдела защиты истинности истории и граждан, попавших в петлю времени', а не фиктивного маленького закуточка,

находящегося в стенах здания Главного штаба. Большая стеклянная дверь отделяла кабинет главы отдела от основного помещения. Кабинет был просторным, в центре стоял длинный стол с десятком офисных стульев. Во главе стола сидел сам шеф, уже успевший переодеться в современный серый костюм. Неподалеку расположилась сексапильная блондинка-секретарша Катенька, по совместительству девушка Игорька. Сам 'богатырь' сидел рядом, поместив своего хомяка на стол, он кормил его дольками морковки. Гризлик с хомячьей жадностью впихивал в себя огромные дольки овоща и предусмотрительно прятал их в защечные мешочки-амбары, отчего его щеки надувались, словно наполняемые гелием шарики. На жадного грызуна с интересом смотрел еще один человек в белом халате, которого Денис раньше не видел. На вид ему было лет шестьдесят или того больше: худой, седой, но с пытливым взглядом, неутратившим интерес ко всему окружающему, включая наблюдение за хомяками. Заметив вошедших, старичок оторвался от созерцания грызуна и, с интересом взглянув на Фадеева, улыбнулся.

– Так, все в сборе, - произнес Громов, когда Денис и Юля уселись за стол.
– Тогда начнем. Денис, хочу представить тебе профессора Максима Эдуардовича Лыкова - нашего главного физика и выдающегося ученого.

– Ну не такого уж и выдающегося, - смущенно отозвался профессор.
– Во всяком случае, о моих заслугах осведомлен лишь узкий круг посвященных.

– Это верно, подобные заслуги должны держаться в строжайшей тайне, и временного ограничения на подобные секреты быть не должно, - кивнул Громов.
– Максим Эдуардович первым научился вычислять межвременные разрывы материи, путем их взаимодействия с человеком и изобрел способ проникать в них и возвращаться обратно. Но об этом, Денис, мы поговорим позже. Пока же вернемся к прошедшей миссии. Профессор, вам слово.

Лыков прокашлялся, вытащил из нагрудного кармана халата очки, надел их и, взяв со стола лист бумаги, заговорил:

– Что могу сказать... Если судить по прибором, то все прошло успешно. Колебание 'p' волн в рамках нормы на уровне 0,197 %, 't' показатели 0,036 %, выброс 'z' частиц равен 0,013 %, из которых 0,004 % возможно расщепить.

'Каких волн, каких частиц?' - Денис даже открыл рот.

Это не осталось не замечено Громовым.

– Профессор поясните, пожалуйста, для Дениса, о чем вы.

Лыков взглянул на Фадеева и, поправив очки, произнес:

– 'P' волны, молодой человек, это последствия действий попаданца, 't' волны это последствия действий нашей группы. Те и те колебания влияют на изменения исторических процессов. От 0 до 3 это почти без изменений, до 5-и это норма, а вот дальше идут колебания, которые влекут за собой изменения в исторических процессах от незначительных до 10% до... Ну вы понимаете?

Денис кивнул, кажется, он начал врубаться, хотя и не до конца.

– А вот 'z' частицы это уже интересней, - продолжил профессор, при этом его глаза за стеклами очков озорно блеснули.
– 'Z' частицы появляются при перемещении во времени и накапливаются

в нашей реальности. Впоследствии накопленные 'z' частицы как раз таки и образуют разрывы в межпространственной материи.

Фадеев потупился:

– Выходит мы сами, не желая того, вызываем эти самые провалы во времени?

– Не совсем так, Денис, - произнес Громов.
– Но кое в чем ты прав. Профессор.

– Да, - кивнул Лыков.
– Выбросы от наших перемещений весьма незначительны, поскольку мы научились брать 'z' частицы под контроль. Некоторые мы расщепляем и берем под контроль. К примеру, наша электро-плазма, с которой ты возможно уже знаком это как раз таки продукт расщепления 'z' частиц, потому, возможно, от них такой странный эффект в виде провала в памяти. С помощью других же, не подверженных расщеплению, мы сами повторно проходим через межпространственные разрывы, пока они не затянулись. Но все же есть некоторые частицы, которые невозможно уловить, и они накапливаются в пространстве нашей материи. Но, - профессор поднял палец кверху, - чтобы нам самим разорвать материю и собственнолично открыть временной портал необходимо совершить от 593 до 731 прыжка уже через существующие разрывы. При этом мы сможем разорвать материю лишь на какие-то 10-15 лет в прошлое.

'Человеку бедному мозг больной свело', - подумал о себе Денис. Понимать и улавливать суть оказалось сложно, вдобавок сказывались полученное сотрясение и усталость. Будто прочитав его мысли, хотя, скорее всего все было написано на самом лице, Громов взял инициативу на себя.

– Иными словами, ни одного прямого и намеренного перемещения в прошлое не было, - произнес шеф.
– Мы лишь можем идти по следу попаданцев, пользуясь разрывами, которые вырвали их из нашей материи, а создавать собственные разрывы не можем. У нас просто никогда не найдется столько 'z' частиц.

– Или найдется, но лет через сто, - вставила 'рыжая всезнайка'.
– Для коротенького разрыва материи лет на 30-50 в прошлое.

– Ну, или так, - кивнул Громов.
– Но во всех этих колебаниях и частицах ты еще научишься разбираться, Денис. Пока же пропустим голые цифры и перейдем к разбору полетов.

Юля присвистнула.

– Зря, - покачал головой шеф.
– Ругать не буду. Операция прошла успешно, хотя и не без нюансов.

– И этот нюанс сидит справа от меня, - не преминула выпустить иголку 'ежик'.

– Чья бы мышка пищала, - пробормотал Игорек.
– Верно ведь, Гризлик?
– Здоровяк погладил хомяка по спинке и протянул ему очередной кусочек морковки, который грызун тут же принялся запихивать и в без того уже набитые защечные мешки.

Юля бросила на Игорька испепеляющий взгляд, и уже было открыла рот, но шеф поднял ладонь, и ротик девушки схлопнулся.

– Немного грубое, но дельное замечание, - произнес Громов.
– Юленька, напомни-ка мне показатель 't' волн после твоего первого путешествия в прошлое.

Девушка насупилась, сложила руки на груди и запыхтела что-то себе под нос.

– Гораздо выше, чем после первого путешествия Дениса, не правда ли?!
– приподнял брови шеф, а затем перевел взгляд на Фадеева, и глаза его вдруг стали холодные и пронзающие.
– Но это ни в коем случае не оправдывает твои самовольства и ошибки, парень!

Денис даже поежился. От этого взгляда и этих слов ему стало как-то не по себе. Да еще и это обращение 'парень', почти, как 'салага', не предвещало ничего хорошего.