Мы те, которых нет
Шрифт:
– Лежать, полиция!
Зена, хорошая девочка, наставила на второго телохранителя ствол и пропела ласково:
– Только квакни. На колени, руки за голову.
Тот подчинился.
В это время Глицерин мельтешил рядом, испуганно подпрыгивая и что-то порываясь пролепетать.
Разложили телохранителей на неостывшем после дневной жары асфальте мордой вниз. За полминуты я надежно скрутил быков специальной веревкой – за спиной их оставлять нельзя. Афон, Жаб и Конан ждали у входа в ресторан, расставив вдоль стеночки
По плану Жаб остается сечь картинку снаружи, остальные заходят в зал.
– Вперед, – приказал я.
Путь открыт. Я шел первым. Навстречу нам вынырнул представитель администрации.
– У нас спецобслуживание, – залепетал он напористо.
– Мы сюда что, жрать пришли? – Конан влепил ему рукояткой в лоб.
Фойе. Коридорчик с туалетами. Тут оставим Конана – пусть присматривает. А вот и банкетный зал.
Столы поставлены буквой «П». На них салатики, нарезочки, бутылки. Фужеры наполнены и опустошены не по разу. Горячего еще не подавали. Привычный застольный гвалт обрубается – будто звук выключили. Все завороженно пялятся на нас.
Виновника торжества во главе стола нет! Его вообще нет в зале.
Я схватил за шкирку официанта, ткнул в нос стволом автомата:
– Где юбиляр?! Отвечать!
– Вышел, – выдавил официант, завороженно глядя на ствол автомата. – В умывальную.
– Какая полиция? – неожиданно начал качать права важный бобер, приехавший на представительском «БМВ». – Я генерал ФСБ!
– Ага, на ловца! – Глицерин неожиданно диковато захохотал.
Грохот выстрелов в закрытом помещении резко бьет по ушам. Это Глицерин всадил в толстое пузо бобра очередь.
– Рано, сволочь! – крикнул Афон сорвавшимся на визг голосом.
И тут в моей голове сложилась картинка. Я все понял. Разом ухватил и замысел, и детали. И то, что в сегодняшней пьесе мы жалкие марионетки.
– Он там! – Афон рванулся из зала в сторону туалетов, где скрывался юбиляр.
Я посмотрел ему в спину. Поднял автомат. И нажал на спусковой крючок.
Рявкнул «АКС-74У».
Афон рухнул как подкошенный. Три пули в спину – ему хватит.
Я направил ствол в сторону Глицерина. Тот взвизгнул и бросился прочь из зала.
Зена ошарашенно глядела на меня, на свое счастье не пытаясь направлять в мою сторону оружие.
– За мной, Зена! – прикрикнул я. – Если хочешь жить!
– Зачем ты…
– Быстрее! Все объясню!
Снаружи послышались автоматные очереди и отчаянные вопли:
– Оружие на пол! Сдавайтесь! Лежать, суки!
Опять очередь.
У входа в ресторан свара. Нам это ни к чему. У нас есть маршрут отхода.
С помощью Куратора я еще вчера имел план ресторана и коммуникаций. И отлично знал, как покинуть это место.
Вон, неприметная дверь в уголке зала, за эстрадой с усилителями, инструментами и колонками. Там проход в служебные помещения.
Я дернул
Прямо и направо – запасной выход. Нам он не нужен. Слева еще один коридор. Нам туда.
Еще одна дверь. Замок, крепкий. Напрягшись, я рванул на себя металлическую ручку. Кажется, порезал кожу на ладонях. Ну и ладно. Зато замок вылетел. Хорошо иметь много дурной силы!
Дальше ступеньки вниз – в просторный подвал. Из него ведет ход в катакомбы и бомбоубежище. Двери там запираются. Но вчера я приехал сюда, покрутился, проник в подвалы и аккуратненько спилил все замки.
По влажным стенам подвала заплясал луч фонарика-карандаша – его я всегда таскаю с собой.
– Вперед, – прикрикнул я, подгоняя спотыкающуюся Зену…
Вот лестница наверх. Вот подвал жилого дома. А еще выше – свет и свобода.
Мы оказались в тенистом дворе. Со стороны ресторана «Зенит» послышались два одиночных выстрела.
У подъезда стоял «Фольксваген Гольф» дурацкого фиолетового цвета. Долговязый парень загружал в него картонные ящики.
– Ключи от машины! – крикнул я.
– Ты че, опух? – Парень уставился на автомат.
– Убью, сука! – Я пнул его ногой под коленную чашечку.
Парень вскрикнул. Решил, что жизнь дороже. Вытащил из кармана ключи, протянул мне дрожащей рукой.
– В машину! – крикнул я Зене.
Та сжимала пистолет-пулемет. Инстинкт самосохранения у нее работал, и она не направляла его в мою сторону. Понимала, что тогда я ее пристрелю.
– Ты убил Афона! – вдруг взбрыкнула она.
Я шагнул к ней, схватил за плечо. Сжал болевую точку. Пальцы ее разжались, я успел подхватить выпавший пистолет-пулемет. Толкнул Зену к машине. Бросил на заднее сиденье «Клин».
– Оружие девочкам противопоказано.
Машина тронулась с места. Истошно заверещал ее хозяин. Ничего, пускай понадрывает горло…
Дальше отход прошел штатно. Оружие мы оставили в брошенном «Фольксвагене». Попетляли по городу. И оказались на резервной квартире в Капотне, которую я снял три дня назад для таких случаев. Девятиэтажное длинное здание – бывшая общага. Половина квартир – настоящие притоны. Никому тут ни до кого дела нет. Полиция здесь редкий гость.
В комнате я усадил Зену на диван и уселся напротив нее.
– Ты зачем убил Афона? – в ее голосе звучал металл.
– Он отдал нас на заклание.
– Так я и думала, – неожиданно выдала она.
– Думаю, твой контракт с «Альянсом действия» разорван. Тебя хотели разменять. И меня тоже. А я этого не люблю.
– Свиньи. – Зена глубоко вздохнула. – Животные!
Я включил телевизор. Чего не отнимешь – телевизионщики научились оперативно прибывать на место терактов и катастроф и выдавать репортажи без задержек.