Мы те, кто мы есть
Шрифт:
ударил её.
– Ты не будешь думать до тех пор, пока я не прикажу тебе, - прорычал он, прежде
чем ударить её по второй ягодице.
Жжение мгновенно поднялось до поясницы. Её мозг отключился, будто он нажал
на переключатель.
18
Мы те, кто мы есть. Шериз Синклер.
Прежде чем она смогла снова собраться с мыслями, Линда услышала, как он
произнес: - Хорошая девочка.
Прижавшись
спины, посылая жалящие искры боли сквозь нее, прерывисто распространявшиеся по
ее телу, словно неровное свечение в неисправном светильнике. Земля окончательно
ушла из-под её ног.
Сэм протянул руки и обхватил её груди своими большими ладонями, и эта ласка
потрясла её до самой глубины, оживляя то, что, казалось, навсегда было иссушено и
погибло в ней.
– Сэм.
Это прозвучало как протест, но она услышала мольбу в собственном голосе.
Его зубы сомкнулись на её плече, вгрызаясь в плоть, удерживая Линду, пока руки
гладили её грудь, заставляя кровь прилить к соскам. Когда его пальцы сомкнулись на
набухших вершинках, ошеломляющее ощущение заставило задрожать её колени.
Мужчина рассмеялся грубым смехом.
– Я мечтал о твоей груди.
Его голос был низким, теплое дыхание щекотало её ухо. Он ущипнул сильнее,
усиливая давление до тех пор, пока всё внутри неё не расслабилось. Она застонала,
теряя себя в жаре, опалившем её нервные окончания.
Он довольно зарычал, а затем отодвинулся, оставляя её груди пульсировать.
Вытащив флоггер из своей сумки - один из жестких, который он использовал на
другой женщине - он пощекотал им её спину. Ощущение кожаного изделия пронзило
её, запах напомнил о другом БДСМ-клубе. И времени, когда боль она встречала с
радостью. Её глаза закрылись, она сделала глубокий вдох.
Он прошелся легкими пробными ударами по ее плечам и ягодицам, легкие
шлепки были потрясающими.
– Эдвард хорошо тебя разогрел. Давай окрасим эти прекрасные плечи в красный
цвет.
У её мужа всегда был такой сухой тон. "Похоже, собирается дождь". Но
Фредерик никогда бы не заговорил о том, чтобы причинить ей боль. "Это не то, чем
занимаются порядочные люди, Линда". Она не была порядочным человеком. Она была
извращенкой и...
Сильнейший удар по заднице заставил её резко вдохнуть и оборвал все ее мысли.
– Ты невнимательно меня слушала, девочка?
– спросил Сэм.
Он отвёл свою руку назад, и последовало еще три тяжелых удара.
Слезы обожгли глаза Линды, и когда жжение перешло в интенсивное
удовольствие,
боль, словно цветы живительную влагу после засухи, а тело начало дрожать. Это
нехорошо. Она не справится. Она сломается. Но Сэм... Сэм поможет ей, даже когда
она распадется на части.
Сильная рука поймала ее подбородок, и он внимательно всматривался в ее лицо.
– Вот так. Теперь ты готова к рыданиям.
Он провел рукой вниз по её спине, и на какой-то момент её охватила паника,
когда за этим не последовало прикосновение. А затем флоггер ударил по её попе. В
тех точках, где хвосты соприкасались с уже отшлепанными местами, кожа будто
впитывала удары, словно дышала ощущениями вместо воздуха.
Слева-справа, слева-справа. В легком ритме флоггер переместился с её зада чуть
выше, пропуская места под ребрами, чтобы не задеть почки, затем двинулся еще выше
по спине, и глухие удары стали более ощутимыми. Каждый удар был достаточно
сильным, так чтобы она замирала перед каждым последующим. Каждый ожог боли
19
Мы те, кто мы есть. Шериз Синклер.
проникал глубоко внутрь неё и концентрировался внизу живота. А затем каждая её
мышца снова сжималась в ожидании. Несколько быстрых ударов подряд лишили её
возможности замереть между ними.
Звук удара флоггера о плоть сменился на более жесткий, когда он переместился к
джинсам. Музыка переключилась, басы вибрировали на её теле. Хвосты флоггера
опустились ниже, на её зад, усиливая глубокое жжение, будто садист наслаждался
видом её дергающихся бёдер. Удар – боль - удовольствие. Удар – боль - удовольствие.
Ритм затянул её в свой круговорот. Голова была легкой, тело напряженным.
– У тебя потрясающая круглая попка. Давай заставим её танцевать, девочка.
Удары усилились, когда он толкнул её за пределы комфорта, усилились
настолько, что её бедра дергались, пытаясь их избежать, и в то же время
приподнимались, желая еще больше этого острого наслаждения.
Он рассмеялся.
– Прекрасно. Но я хочу большего.
Хвосты спустились ниже, посылая всполохи огня по внешней стороне и бокам её
бедер. Прекрасная боль. Она услышала низкие звуки разгорающегося рыдания, и оно
принадлежало ей. Линда стала захлебываться от слез, когда всё внутри неё вскипело,
выпуская напряжение наружу. Он не остановился, сохраняя настойчивый ритм, за