Мы те, кто мы есть
Шрифт:
создало пропасть между вами.
134
Мы те, кто мы есть. Шериз Синклер.
– Да, - она слегка потянула его за волосы. - Мне следует поколотить тебя за то,
что заставил их плакать, но спасибо тебе.
– Её дыхание сбилось.
– Боже, Сэм, спасибо.
Я вернула себе своих детей.
Он понимал облегчение, которое она испытала. Они с Николь прошли через
многие отвратительные ссоры.
злилась на него.
Они покачались ещё немного, увидели, как дети остановились около фонтана на
переднем дворе, чтобы восхититься рыбами кои, а затем направились к пастбищу за
стойлами. Лошади, всегда ненасытные, рысью прибежали к ограде за угощением. Над
фруктовыми садами пушистые облака разбавляли синеву неба. Прохладный воздух
пах смесью океана и пастбищ. А от Линды исходил запах его мыла, и ему это
нравилось, вот каким собственническим ублюдком он был.
– Пошли, накроешь для меня стол, - произнес он, наконец, и поднял её на ноги.
– Для нас пятерых, - уточнила Линда. Пока он доставал курицу с картошкой, она
постелила скатерть и расставила тарелки.
За дверью послышался шум шагов и смеха, когда дети остановились на крыльце,
чтобы допить свои напитки. До них донесся чистый голос Николь:
– Отец - извращенец? Ох, кто-то что-то упоминал однажды, но и... мысль о
собственном отце, занимающимся сексом, вызывает желание сделать лоботомию,
разве нет?
Линда фыркнула и ухмыльнулась в его сторону.
– Я испытываю те же чувства. Мне не нравится представлять Николь с каким-
нибудь придурком, - пробормотал Сэм. - Когда она начала ходить на свидания, я
повесил кнут за дверью. Просто на всякий случай...
И почему, черт возьми, это вызвало такой громкий смех у Линды?
***
После долгого и веселого ужина дети Линды заключили её в теплые объятия и
последовали за Николь к своим машинам. Назад к своим жизням.
Пока Линда бренчала на гитаре Сэма, её глаза наполнились слезами... опять. Риск
потерять своих детей потряс её больше, чем она когда-либо была готова признать.
« Боже, благослови Сэма».
Услышав её громкий всхлип, он поднял взгляд и, увидев слезы, неодобрительно
покачал головой. Но он ничего не сказал, лишь продолжал плести кожу в запутанный
узор вокруг рукояти кнута. Его спокойное занятие плетением приносило ощущение
покоя в комнату.
И, наблюдая за уверенными движениями его худых пальцев, она почувствовала,
как по ней расползается жар, начиная с её стоп и заканчивая кончиками пальцев на
руках.
хотела ощутить их на себе. Честно говоря, она превращалась в нимфоманку.
«И это в моём-то возрасте». Как забавно, у них обоих были взрослые дети. Она
улыбнулась и вернулась к наигрыванию старинной баллады. У Сэма была прекрасная
дочь. Умная, дружелюбная и имеющая на всё своё мнение, начиная от политики
Тампы и заканчивая земляными червями. А Сэм лишь слушал ее со смехом в глазах.
Он ни разу не выразил словами свою привязанность к девочке, никаких "люблю тебя",
которыми обменивалась она со своими детьми, но то там, то тут он оборачивал руку
вокруг её талии и приобнимал Николь или трепал её торчащие темные волосы. Во
всем этом была видна его любовь к ней.
Комментарий Николь о её нежелании знать о сексуальной жизни отца был...
интересным. Хотя Сэм упоминал, что никогда не приводил женщин домой. Не то
чтобы он сильно углублялся в эту тему. Или вообще когда-либо обсуждал это с ней.
135
Мы те, кто мы есть. Шериз Синклер.
Она замерла над струнами гитары. Была ли эта скрытность чертой его характера, или
существовала другая причина? Иногда было бы проще обсуждать некоторые вещи,
если бы она лучше знала его.
Когда они встретились взглядами, Линда осознала, что всё это время пялилась на
него. Он послал ей полуулыбку.
– Позволь мне убрать это, и мы можем посмотреть какое-нибудь шоу, если
хочешь.
– Хорошо.
Подвинув Кона, Сэм встал и пересек комнату.
Линда вернула гитару на подставку и свернулась в углу дивана, пытаясь собрать
в кулак всю свою смелость. Без горящего огня в камине комната казалась прохладной.
Она решила достать свои принадлежности для плетения корзин. Ей нужно было занять
себя работой.
В этот момент её ладони накрыли большие руки.
– Что тебя беспокоит, девочка? - присев на большую кожаную оттоманку, Сэм
внимательно изучал выражение её лица.
Она прочистила горло:
– Это насчет сегодня.
Он ждал.
Черт его дери, было бы проще, если бы он подталкивал её или что-то в этом роде.
– Я-я ценю то, что ты сделал. Чтобы вернуть моих детей. Полагаю, что не стану
убивать тебя за вмешательство.
Его губы дрогнули: - Похоже, сегодня я могу спать спокойно.
Бить его сейчас было бы неразумно.