Мы убиваем за Игниум
Шрифт:
— Я тебя достану, сука!
— Отставить огонь! — приказал я. — Возвращайся к ракетным блокам, мы идём на штурм.
— Да, сейчас только…
Самолёт на моих глазах пошатнулся, сильно дёрнув крылом. А потом крыло вообще оторвалось. Я видел быстрые следы снарядов автопушек. Прибыли наши катафракты. Самолёты при появлении новой угрозы поднялись выше.
Многие из них скинули бомбы, но кто-то явно корректирует огонь дредноута. А большой корабль убрался очень далеко, и я его почти не видел. Остальные же корабли,
— Толстяк и Огненный Молот прибыли, — доложил радист.
— Пусть держатся на дистанции! — сказал я. — И отгоняют от меня самолёты.
Что-то взорвалось очень близко. Я переключил перископ, чтобы посмотреть назад, не останавливая свою риггу. Ничего не видно из-за взрыва и дыма. Но, когда всё осело, одна ригга завалилась набок. В борту деформированного продавленного корпуса видна здоровенная дыра.
Следом туда же прилетели ещё несколько снарядов поменьше, лишая выживших членов экипажа шанса отойти.
— Передай Огненному Молоту, пусть отступает! — приказал я радисту. — Он такой обстрел не выдержит.
Второй катафракт не смог уйти далеко. Самолёт сбросил на него бомбу, и боевая ригга пошатнулась.
— Пилот выжил! — крикнул радист. — Повреждён синхропривод, уходит в ручном режиме.
— Продолжаем штурм, — сказал я.
Больше вариантов не оставалось, портовые здания и склады были близко. Крейсер перенёс огонь на катафракта. Союзная ригга едва ковыляла, а от самолётов отбивалась единственная оставшаяся автопушка.
Катафракт не сможет уйти, а я ничем не могу ему помочь, разве что подставить под стрельбу исполина. А этим я подставлю всех остальных. Мы уже слишком близко к порту.
— Анджей, что по целям? Давай начинать! Пока… вот дерьмо.
Радар игниумовых выбросов будто сошёл с ума. Позади меня было всего две точки, одна от уходящей ригги, другая от уже подбитой, где совсем недавно сдетонировал топливный бак. Но впереди…
На зелёном экране всё мельтешило от загорающихся точек. И это не из-за того, что от пристани отплывали грузовые корабли, медленно и неловко, пытаясь не сталкиваться друг с другом и теми, кто уже отплыл заранее. Я видел в оптику ригги, укрытые за домами и складами, а то и замаскированные под них. Двигатели заводились только сейчас, а стволы орудий нацеливались на меня.
Светились тонкие игниумовые копья, натыканные повсюду. Они ждали, когда я буду вынужден подойти ближе вместо того, чтобы убраться подальше. Ведь на большой дистанции у них не было шанса уничтожить меня.
А теперь уже у меня нет шанса убраться отсюда подальше. Мне точно конец. Но если я смогу поразить всё, до чего дотянусь… хотя бы получится отложить наступление.
— Огонь по готовности! — крикнул я. — Из всего, что есть! Анджей, Василий, следите за всем вокруг. Мы должны взорвать эти долбанные склады. Если на складе начнётся пожар,
По броне уже замолотили первые снаряды от вражеских шагоходов. Скоро зарядятся игниумовые копья, и на такой дистанции они прожгут всю броню.
Я выпалил из главного калибра на каждой руке исполина. Сначала разлетелся один длинный склад, а следом за ним второй, на другом конце порта.
— Канонир, главный калибр, заряжай!
Анджей, не переставая палить из вспомогательных пушек, отправил ещё два огромных снаряда в стволы через систему заряжания. Василий Радич стрелял из ракетных блоков вниз, не особо целясь.
Нужно найти, где хранится их игниум. На кораблях его точно нет, никто в здравом уме не будет привозить топливо из мест, где оно добывается по крохам. Да и не стрелять же мне по грузовым судам, у которых нет никакого оружия?
— Пожар в четвёртом отсеке! — кричали механики по рации.
— Двигатели Б и Д перегреты!
Исполин начал поворачиваться медленнее, а правая рука и вовсе отказала. Красная лампочка в кабине взорвалась от перегрузки, что-то искрило и хлопало в электрокамере.
По внутренней связи продолжали раздаваться панические крики.
— Пробитие в десантном отсеке!
— Двигатель Д горит!
— Займитесь им!
— Двигатель Б пошёл вразнос!
Я пальнул из левого главного орудия. Мощный взрыв, но не то, на что я рассчитывал. В ствол досылался последний большой снаряд из крупного орудия.
Анджей тем временем выбросил две полутонные бомбы из пневмокатапульт на плечах. Взрывы были настолько мощными, что нас затрясло сильнее. Жаль только, что таких бомб всего две.
— Привод автодрайвера на правой платформе перегрет! — надрывалась рация.
— Пожар в третьем отсеке!
— Он умер! — кричал кто-то истеричным голосом.
— Пожар в десантном отделении!
— Помогите, я ранен, — чей-то тяжёлый хрип почти неслышно на фоне всего остального.
Отказала и левая рука. Я вытащил собственные руки из прицельных приспособлений. Теперь только рычагами. Риггу трясло, рация хрипела. Со всех сторон раздавались взрывы. Мы остановились, что-то заклинило в ходовой.
Это всё.
Ко мне подбежал Василий, мокрый от пота, и с мутными от ужаса глазами. Сейчас он, наверное, будет кричать от паники и требовать, что я вытащил всех нас отсюда. Не поможет, мы покойники.
— На три часа! — взвизгнул он очень тонким голосом. — В двух километрах!
— Что там? — я сдвинул наушник и чуть не оглох от звуков того, как по броне долбили снаряды.
— Здание горит, посмотрите. Это оно на радаре, генерал!
На радаре среди множества точек видна одна, большая и пульсирующая. Где-то игниум вошёл в реакцию. Её можно остановить, ведь игниум обычно хранят изолированно. Но нас это бы не устроило.