Мы убиваем за Игниум
Шрифт:
Я много об этом думал, но мои мысли прервал гость, о котором мы часто говорили, но которого я не видел со времён Академии. Хотя недавно довелось пообщаться с ним по рации.
В мою палату вошёл лично Кэлвин Рэгвард. Он изменился, как и все мы. Мягкие юношеские черты лица огрубели, теперь он выглядел взрослее, чем во время нашей последней встречи. Только глаза всё те же, один зелёный, другой карий. А в них застыла вечная усмешка.
Выдавить бы их ему.
— Это было чудо, что ты выжил, камрад, — Кэлвин похлопал меня по плечу, а потом поставил возле кровати табуретку и
— Что с ним. Что с Янеком? — я приподнялся на кровати, не обращая внимания, что боль усилилась.
— А сам-то как думаешь? — Кэлвин отряхнул пылинку с рукава мундира. — Но я сразу признаюсь честно: мне жаль этого парня. Он спас мне жизнь, как и ты. Мы бы с ним стали отличными друзьями, я бы олицетворял собой ум, а он силу. Мы были бы хорошей командой. Но в бою не до сантиментов. Мне пришлось его убить. Ты, наверное, и сам это видел. Было близко, я уже почти смирился с тем, что умер. Но я успел выстрелить раньше.
— Где… — в горле застрял комок. — Где его похоронили?
— Где-то, откуда я знаю, — он пожал плечами. — Это Ван Чэн хоронит своих врагов, а мне не до этого. Ян Варга мёртв, его генералы тоже, а из всего класса гарданов остались только ты… и Анита, которую отец забрал и сбежал домой со всем своим войском
Я устало откинулся на подушку и посмотрел в потолок. Лучше бы это было сон.
Но это не сон. Это была реальность. Я помню, как однажды сказал Янек — в этой реальности жить совсем не хочется. Как же теперь я был с ним согласен.
Но я не мог поверить в эти сухие слова. Мои друзья не могли так умереть. Это невозможно. Так не бывает.
Я не верю в это!
— Ты ублюдок, Кэлвин, — сказал я. — Ты сраный ублюдок.
— Марк, это странно слышать от человека, который превратил часть моих земель в радиоактивное болото. И того человека, кто потопил кучу кораблей с зерном. Знаешь, как тяжело будет всем пережить эту зиму? Будет голод, нам будет тяжело с ним справиться.
Он поправил свой мундир. Чистюля. А вот его руки мелко трясутся, я не сразу это заметил.
— Но я на примере Янека кое в чём убедился, — продолжил Кэлвин. — Жить прошлым — прямой путь в могилу. Варга был одержим своей местью, а его сестра жаждой власти. Её мне было не жалко, а вот у Яна могло быть большое будущее в новом мире. Он же не виноват в том, что родился под такой фамилией, и что считал то, что месть его долг. Жаль, что он не увидит новый мир, ему бы понравилось. Но ещё можешь увидеть ты, камрад.
— Ты всё о своих сказках, — я попробовал усмехнуться, но не уверен, что это получилось.
Если честно, мне хотелось не смеяться, а кричать от боли и ярости. Почему так получилось? Где мы свернули не туда?
— Это реально, Марк. И теперь я в силах это осуществить. Но сначала надо устранить парочку препятствий.
— Уже
— Ещё нет. И к сожалению, из-за сопротивления дома Варга всё пошло намного сложнее. Хоть мы и покончили с вами быстро, остальные Дома думают, что я слаб, ведь можно было закончить ещё быстрее. Жаль, что придётся воевать дальше. Но это цена, которую придётся заплатить всем. И когда люди увидят, к чему я стремился, они поймут, что я был прав. Но я пришёл не для того, чтобы издеваться над тобой. Я хочу для тебя лучшей жизни, я уверен, что ты её заслужил. Но надо, чтобы ты тоже её захотел.
Он встал и подошёл к окну.
— Я рад, что ты выжил, Марк. Это правда. Я гарантирую тебе безопасность и уход. Мои доктора вылечат твои ноги, будет крепче, чем раньше. Будешь ходить и бегать. Но потом… а потом мне будет нужна твоя помощь, камрад.
— Моя помощь? — я не удержался от смешка. — Ты серьёзно?
— Что в этом смешного? Ты опытный пилот, а ещё показал себя хорошим тактиком, ты мне пригодишься. Чем быстрее мы будем завершать войны, тем меньше будет жертв. Тем меньше будет тех случаев, вроде того, что вы провернули с моей страной, когда взорвали бомбу и затопили мои земли.
Он повернулся ко мне и шлёпнул кулаком в ладонь.
— Войны должны заканчиваться быстро. Один удар, одно генеральное сражение и всё, все только победили, даже те, кто понёс поражение. Нужно несколько решительных ударов. Великих Домов теперь осталось меньше, а потом их и не будет и вовсе. Это цена, которые мы должны заплатить за вход в грядущее будущее.
— Ты долбанутая мразь, Кэлвин.
— Это обидно слышать, камрад. Я буду признателен, если ты обойдёшься без оскорблений.
— Ты лжец. Не знаю, почему я так думаю, но мне кажется, что ты лжец.
Я попробовал передвинуть подушку, но тело пронзила боль. Кэлвин надо мной склонился и помог.
— Так лучше? Может быть, воды?
— Да, спасибо, — прошептал я и сделал глоток. — На чём я остановился?
— Что я лжец.
— Да. Хотя не знаю, правильно ли будет это называть, вдруг ты веришь в свои слова? Но как по мне, ты такая же лицемерная мразь, как Александр Ульдов. Может быть, вы и хотели разных целей, но у вас одни методы, — от такой долгой фразы я устал. Боль возвращалась.
— Марк, ты меня обвиняешь, потому что твои друзья погибли на этой войне. Но я не топил корабли с зерном, я не взрывал ядерную бомбу, я даже не бомбил ваши города, чтобы не пострадало мирное население. Сам знаешь, людей у нас не хватает. Часть придётся вывезти с севера, чтобы у нас было кому работать.
— В рабство? Какой ты благородный.
— Называй это, как хочешь, но это временно. Да, можно сказать, что это была самая чудовищная война, что у нас случалась. Великую Тысячелетнюю Войну вели всякие мрази, готовые на всё, лишь бы захапать больше игниума. А эту войну вели хорошие люди, которым пришлось делать плохие поступки. Это была война, в которой каждый сражался за свои убеждения. Её можно было предотвратить, но увы. Она закончилась. Погибло много хороших людей. Но это было необходимо. Это первый шаг в будущее, которого мы достойны.