My Ultimate Winter Playlist or Let's Do It
Шрифт:
– Это Муха?
От гордости, что хоть кто-то узнал украшения, я расфуфырилась, как павлин:
– Вот видишь, Бенедикт, люди знают, что это сделано по эскизу самого Альфонса Мухи, а ты мне все железки да побрякушки, - я не упустила шанс задеть своего и так дерганого кавалера.
– Завтра все фэшн-блоги будут о тебе писать, поверь. Строгое корпоративное платье, античная прическа и модерные украшения – ты мастер эклектики.
Я улыбнулась и отмахнулась от его комплимента в духе мема “Оh, stop it, you!”, а потом добавила:
– Кому, как не тебе знать,
Франц как-то слегка растерянно улыбнулся, понял, что я знаю его маленький секрет. Бенедикт еще сильнее сжал мою талию, его взгляд, направленный в пустоту, был холоден, как льды Северного Ледовитого, губы превратились в тонкую линию, а желваки взыграли от недовольства. Взрыв через три, два…
– Бенедикт, что-то здесь душно стало, не проведешь меня подышать свежим воздухом, - прошептала я ему на ухо, он еще секунду стоял, как древнегреческая статуя, но потом изобразил что-то вроде великосветской улыбки и сообщил Францу, что мы его покинем, я улыбнулась парню и последовала за своим спутником.
– Только верните ее поскорее, Бенедикт, - решил пошутить Франц. Дурак! Бенедикт остановился, его глаза сверкнули, вот сейчас должно было случиться «один», но…
– Пойдем, Камбербэтч, - сказала я и вывела его из зала. Мы вышли в холл, пустой и плохо освещенный. Я осмотрелась в поисках стратегически выгодного места дислокации и затащила его в нишу между мраморными колоннами, которую полускрывала портьера. – И запомни, это одноразовая акция.
Он недоуменно посмотрел на меня. Я привстала на цыпочки, потерлась щекой о его шею, нежно коснулась губ, чтобы не превратить его в Рокки Хоррора или еще какого персонажа со страстью к косметике, и сказала:
– Мне не нужен никто, кроме тебя, идиот. И не заставляй меня повторять этот достойный мелодрамы перформанс еще раз.
Вместо ответа он притянул меня к себе, его руки скользнули по бедрам и грубо сомкнулись на ягодицах, его животное поведение заставило меня собрать жалкие остатки рассудка и попробовать вразумить, но вместо возмущения я выдала сладострастное: «Бенедикт».
– Не думал, что мое имя может звучать так пошло. Всегда считал, что оно слишком длинное для томных стонов, - низким, наждачным голосом прошептал он, прерываясь на то, чтобы терзать мои губы жаждущими поцелуями.
Дверь зала открылась, пуская свет в сумрак коридора, мы замерли, молясь, чтобы нас не застал кто-то, кто может потом выложить эротичную фотосессию в интернете. Мимо, не заметив нас, прошла какая-то парочка.
– Нам бы стоило последовать их примеру.
– Уверена? Не хочешь вернуться к Францу?
– Не думаю, что это хорошая идея. К тому же, Мышкин, Вам не идет коричневая губная помада.
– Обожаю, когда ты так литературно обзываешь меня идиотом.
_____________________________________________________
* Никого, никого другого, кроме тебя. ST записали также русский вариант песни «Только, только для тебя».
** австрийская актриса и писательница, в образе Цирцеи ее запечатлел немецкий художник Франц фон Штук. Так же она вдохновляла Огюста Ренуара,
Комментарий к Niemand, Niemand Anderem Als Dir
http://vk.com/doyoubelieveinfaeries
Хештэг к главе #MUWP_NiemandAnderem
========== The DirtyDirty Girls Love Benedict Cumberbatch ==========
Inspired by: Weebl’s Stuff – The DirtyDirty Girls Love Benedict Cumberbatch
– Не будь занудой, пройдемся пешком, - уламывала я Бенедикта на прогулку до Фридрихштрассе. – Всего каких-то двадцать минут, но я получу массу удовольствия. Давай же, когда еще ты пройдешься нетвердым шагом после шампанского по ночному Берлину?
– Да хоть завтра, - мой спутник явно не был настроен на полную восторгов и энтузиазма волну. – Мы закажем в номер столько шампанского, сколько захочешь, а потом совершим променад нетрезвым шагом. Только ты наденешь сапоги, шарф и шапку.
– Ага, а еще шерстяные носки и рукавички с котятами, - пробубнила я, но потом воспрянула духом, когда увидела, как над городом медведей трухнуло снегом. – Бенедикт, смотри! Снег! – я выбежала из-под навеса и начала танцевать в круговороте снежинок. – Красота-то какая! – они отливали медью от приглушенной подсветки театра, серебряным светом уличных фонарей и торговых центров, и дальше по Потсдаммерштрассе рекламные вывески разукрашивали их всевозможными цветами. Никогда не думала, что после метровых сугробов дома соскучусь по снегопадам. – Будет ли у нас завтра такая возможность?
Он понял, что попробовать меня вразумить, равносильно попытке остановить поезд, выскочив на пути прямо перед ним, и спустился вниз.
– Только в темпе, - сказал Бенедикт, - если ты заболеешь, то я… - он задумался, но так и не придумал достойной угрозы. Я улыбнулась и уцепилась в него обеими руками. Снег продолжал падать, шампанское выветриваться, а я начинала понимать авантюрность затеи прогуляться в лодочках по снегу. Ноги промокли еще минут десять назад, тогда же, когда волосы покрылись капюшоном из снега, и это еще Бенедикт периодически струшивал с меня сугробы. Дальше я осознала, что шарфом пренебрегать тоже не стоило, и сама вытрушивала снег из-за шиворота.
Когда мы наконец-то добрались до отеля Angleterre, я была похожа на статую с выставки ледяных скульптур. Момент, когда это могло напоминать Снежную королеву, был упущен еще, как мы свернули на Фоссштрассе. Я буквально примерзла к Бенедикту. В лифте непослушными холодными пальцами расстегнула ему пальто и попыталась погреть руки об его спину, он молча запахнул на мне полы и крепче прижал к себе.
– Если ты сейчас же не отлепишься от меня, я затолкаю тебя под душ прямо в одежде, - прибегнул Бенедикт к последнему аргументу. Пока мы шли от лифта к номеру, я не пожелала выбраться из-под его верхней одежды, только развернулась лицом в другую сторону, и ему пришлось тащить меня по коридору, стараясь не наступить на ноги. В номере я тоже не дала ему снять пальто и только, развернувшись в изначальную позицию, дышала в шарф, пытаясь отогреть окоченевший нос и синие губы.