Мы в дальней разлуке
Шрифт:
— В космос?! — восторг девушки был неподдельным. — Кто? Когда! Вот это да! Просто не вериться!
— Наши первые полетели, Юрий Гагарин.
— Ура! Я так и знала, что у России великое будущее. — тараторила возбуждённая девушка, не заметив, что на последней фразе лицо Павла стало кислым. — А что за войны? С немцами? Наши победили?
— Во Второй — мы, а в Первой, пожалуй, ни мы, ни они. У нас и у них революции случились. Тогда все империи развалились.
— Как развалились? И Россия?
— И Россия!
— Я хочу взглянуть на карту, на современную карту. Карта есть? — безапелляционно
— Сейчас. — Павел сел к столу и некоторое время стучал по клавиатуре, наконец встал и, указав Наталке на стул, сказал: — Вот. Смотри!
Наталка уселась, и некоторое время внимательно изучала, выведенную на монитор карту России. Подняла на Павла печальные глаза:
— Это что же можно было со страной сделать, что она так усохла?
— Ну-у, она и так — самая большая в мире.
— Да при чём здесь это! Как она оказалась в допетровских границах? Откуда взялись все эти государства? Возле Балтики какие-то карлики с непонятными названиями торчат. Почему все южные земли России оказались какой-то Украиной? Этой страны и не существовало никогда. А вот здесь написано Белоруссия, какая такая Белоруссия? Литву знаю, была такая страна, Польшу тоже знаю, а Белоруссию и Украину не знаю! Что за страны? Зачем надо было новые страны придумывать? А это монстр, что к Волге подходит — Казахстан — это что, новая Золотая Орда образовалась? Кто им всё отдал? Что случилось с МОЕЙ страной?
— Ну-у… — Павел не знал, что и ответить, да чтобы в подробности не вдаваться, так сразу и не скажешь. — Не всё так просто, как ты излагаешь. Понимаешь, после революции все окраины отложились. Была революция, война, жестокая гражданская война, которую выиграли большевики. Они и объединили все образованные республики в одно государство — Союз Советских Социалистических Республик. Это была великая страна. Мы выиграли Вторую Мировую войну, запустили человека в космос, овладели атомной энергией. Но в 1991 году эта страна распалась на отдельные республики. Говорили, чтобы не было конфликтов, решили административные границы сделать государственными. Я этого ничего не помню — совсем маленький был. Но мы привыкли, так и живём.
— Как привыкли? Была страна, и нет страны, а вы привыкли?
Тут Наташа запнулась, опять как и в обезьяннике вспомнив зимний разговор с неким поляком. Он же тогда обо всём этом говорил! Неужели у них получилось? Против её воли глаза стали намокать, и, чтобы Павел этого не заметил, она отвернулась у стеллажу и машинально взяла с полки бронзовый бюстик человека с клинообразной бородкой в помятой фуражке. Повертела его в руках, наконец, совладав с собой, обернулась обратно.
— А это кто? — она вытянула руку с бюстом.
— Дзержинский, Феликс Эдмундович. — ответил Конюшкин. — Он после революции руководил созданием правоохранительных органов. Он как раз из этих, из большевиков, что победили в гражданской войне. Многие его клянут, но в полиции его уважают, это наша история.
— Поляк?
— Да, поляк.
— Есть… то есть был у меня знакомый революционер, тоже поляк, я к нему на подпольный кружок ходила. Замечательный человек! Если все революционеры такие — тогда за ними правда. Да, Пашенька, видимо мне и за историю тоже нужно садиться, чтобы знать, что в стране произошло. —
— Да ты что! — у Павла от волнения стал прерываться и дрожать голос, он вдруг испугался, что потеряет Наталочку. — Куда ты собралась? Там скоро начнётся кровавая каша, бойня. Красный террор, белый террор, бандиты, репрессии, дворян резать будут и усадьбы жечь… — он прервался, чтобы отдышаться. Павел устал от возбуждения, хотелось сказать много — получилось мало, но пауза сделала своё дело — он кое-что вспомнил. — Когда, говоришь, ты перенеслась, какого числа?
— 31-ого июля 1914 года, вечером. — ответила девушка.
— Так вот, завтра, 1 сентября 1914 года начнётся Первая мировая война!
— А-а-а! — услышав эту новость Наташа открыла рот и сразу прикрыла его рукой.
— И неизвестно, что вас всех ожидает в будущем. Кто вообще останется в живых, и останется ли вообще кто-нибудь? Наташа, может это судьба? Может она даёт тебе второй шанс остаться в живых и прожить жизнь в этом мире?
Глава 6. А в ресторане
«Только я глаза закрою — предо мною ты встаёшь!
Только я глаза открою — над ресницами плывёшь!»
В туалете Наташа первым делом прислонилась лбом к холодному стеклу зеркала. Что с ней творилось. Это же гадко, мерзко, плохо! Нельзя так играть человеком. Он же ей совсем не нравится! Или всё-таки нравится? Конечно не так, как её Николка, по-другому. Он — высокий, стройный, красивый. Отличный мужской экземпляр! И, главное, влюблён в неё по уши, краснеет как мальчишка. Девушка вспомнила, что стоило только упомянуть, что голодна — тут же вызвался сопроводить её пообедать. А как метнулся за дверь, когда она напомнила, что одежды-то на ней почти нет! Принёс целый пакет, который оказывается, собрала для неё сердобольная Антонина Генриховна. Спасибо ей, и в этом времени, насколько она могла понять, встречаются не одни уроды, настоящих людей больше.
— Что ты творишь, коза? — спросила Таша себя, глядясь в зеркало. — Зачем играешь с человеком?
Ведь скоро примчится её родной Николка и заберёт отсюда домой. А примчится ли, а заберёт? Последние слова Павла посеяли зёрна сомнений в её голове. Её стало пугать будущее, нарисованное Павлушей, как она стала про себя называть нового кавалера. Сколько нужно ждать помощь? По идее Николка должен появиться в это же время и в этом же месте, то есть в этой чёртовой квартире. Не появился! Не нашёл меч? Или немцы успели удрать? Да-а, началась война. А что, если её Николку отправили воевать? Конечно, он ещё молод для призыва, но во время войны всякое бывает. А что, если!.. Наташа от ужаса закрыла рот рукой. Нельзя о таком думать! Николка жив! И всё у него будет хорошо, и он найдёт способ помочь ей. А если не найдёт? А если им так и суждено жить: он там, а она здесь. Бр-р-р. Ничего себе, перспектива! Сколько же ждать милого? Не всю же жизнь? Так ничего не решив насчёт будущего, Таша обратилась к содержимому пакета Антонины.