Мы видели звезды лишь на старых фотографиях
Шрифт:
— Привет. А почему... — я тут же осеклась, увидев на месте рядом с Биллом его сумку. — Можно я сяду? — тихо проговорила я, начиная обзаводиться неприятными подозрениями.
Билл повернулся в мою сторону. Из-под чёрной чёлки на меня взглянули его карие глаза, сейчас совсем не светящиеся теплотой и добром. Брови парня были приподняты и изогнуты. Сложив картинку воедино, я поняла, что он, скорее всего, на что-то (или кого-то?) очень зол.
— Здесь занято, — ровным тоном бросил он и вернулся к расписыванию своей ручки, которая, кстати, судя по исчерканному
— Кем же? — удивлённо расширив глаза, спросила я.
— Моей сумкой, — скрестив руки и посмотрев вперёд перед собой, утвердил Билл.
— Поня-я-ятно, — протянула я. — Ты что-то хочешь мне сказать? Я о чём-то не знаю? — осторожно взяв сумку Билла в руки, я спокойно опустилась рядом с ним. — Что-то случилось?
Ноздри Билл резко расширились, а брови вскочили ещё выше и, казалось, будто сейчас они подпрыгнут до самых волос. Я чуть не рассмеялась, потому что представила, что Билл сейчас закипит и выпустит пар, как старый чайник. Никогда ещё не видела его таким... Злым?
— Что случилось, Билл? — выделяя каждое слово, повторила я.
— А ты спроси у своих дружков! — резко вскочив на ноги, выкрикнул парень.
Весь класс резко обернулся на него, и в кабинете повисла гробовая тишина. Билл быстро выдернул из моих рук свою сумку и, не сказав больше ни слова, быстрым шагом покинул помещение. Дверь, которую он закрыл, хлопнула так громко, что почти оглушила меня.
Отлично. Сегодня сижу одна.
POV Билл
Tokio Hotel – Zoom Into Me
Громко топая от злости, я зашёл в гараж и закрыл за собой откатные двери. Плюхнувшись на старый диван, обтянутый потёртой кожей чёрного цвета, я, наконец, перевёл дыхание.
Возвращаясь домой из музыкальной школы, я практически бежал. Мне было плевать на урок сольфеджио, который я пропустил, на строгую мисс Хэтчинсон и все остальное — мне не хотелось оставаться в стенах учебного заведения больше ни на минуту.
В моих мыслях постоянно была Виктория. Я всегда думал об этой девушке с улыбкой на лице, вспоминая её чёрные глаза, озорные веснушки и весёлый смех. Но после вчерашнего, её образ в моей голове словно подёрнулся легкой дымкой, и мне было сложно разглядеть в ней ту девушку.
Я то оправдывал Викторию, то находил в произошедшем её вину. Это противоречие дико мешало мне мыслить здраво, вызывая головную боль.
Я достал из кармана телефон и открыл папку с входящими сообщениями. Последнее послание было от Виктории. Я в тысячный раз перечитал её сообщение: «Сейчас я думаю о том, что у тебя очень красивые глаза».
Зачем она написала мне это? Посмеяться надо мной или действительно так думает? А может, девушка просто прикалывалась надо мной вместе со своей долбанутой компанией? Не важно. В любом случае отвечать я не собирался. Ни вчерашним вечером, ни сейчас.
Сегодня в глазах Виктории я прочитал полнейшее непонимание моего дерзкого поведения, и это очень меня смущало. Либо она действительно не при чем, либо делает вид, что не понимает происходящее. Сначала, нагрубив девушке, я был уверен
Наверное, зря я был так резок с ней... Напрасно вспылил... Но сделанного не воротишь, и из-за собственной же глупости я буду вынужден постоянно обдумывать то, что сказал девушке, как посмотрел на неё и как убежал прямо с урока, оставив её в растерянности.
Резко встав с дивана, я направился к своему электронному пианино и сел за инструмент. Легко открыв крышку из гладкого тёмного дерева, я положил руки на белоснежные клавиши и, прерывисто вздохнув, заиграл.
— Гуляет ли кто-нибудь там
В одиночестве? Есть ли там кто-то, кто замерзает? Одно сердцебиение, Затерявшееся в толпе Кричит ли там кто-нибудь то, Что никто не слышит? Тонет ли там кто-нибудь, Идя ко дну от страха? Я могу почувствовать тебя. Не отворачивайся.
Мои пальцы плавно скользили по клавишам, глаза были полузакрыты, а вся боль, которую я ощущал в данный момент, совершенно точно отображалась на моем лице.
— Приблизься ко мне,
Стань ко мне ближе. Я знаю, ты боишься. Если вдруг ты не сможешь дышать, Я буду рядом. Приблизься ко мне.
На секунду, подняв руки над клавишами, я набрал в грудь побольше воздуха и продолжил петь:
— Там кто-нибудь смеётся,
Чтобы убить боль? Там кто-нибудь кричит, Чтобы прогнать тишину? Просто открой свои уставшие глаза... Приблизься ко мне, Стань ко мне ближе Я знаю, ты боишься, Но если ты не сможешь дышать, Я буду рядом. Приблизься ко мне. Подойди ближе... Ещё ближе... Если ты не сможешь дышать, Я буду рядом Приблизься ко мне, Приблизься ко мне, Стань ко мне ближе. Когда мир разрывает тебя на части И ты начинаешь истекать кровью, Если ты не сможешь дышать, Я буду рядом Приблизься ко мне. Стань ко мне ближе.
— Браво!
Я резко обернулся и увидел стоящего неподалеку от меня Тома. Он слегка похлопывал в ладоши и еле заметно улыбался. Я бегло оглядел брата и, опустив голову, сложил руки на коленях.
Том подошёл ко мне и, пакостливо улыбнувшись, одним пальцем нажал на клавишу верхнего регистра фортепиано.
— Давно написал эту песню? — спросил он, опираясь на музыкальный инструмент.
— Да нет, — я покачал головой, вспоминая о том, как записывал её слова в школьных тетрадях. Однажды, на алгебре меня резко охватило вдохновение и, проигнорировав ненавистный урок, я с удовольствием поддался творческому порыву.
— О чём она? — брат направился к своему инструменту и, взяв гитару в руки, принялся что-то тихонько наигрывать.
— Просто так, ерунда, — отмахнулся я и тут же покинул место, на котором сидел. Захлопнув крышку пианино, я неловко переминался с ноги на ногу.
— По твоему лицу во время исполнения этой песни так не скажешь, — не отставал близнец, буравя меня своим пристальным взглядом.
Я закатил глаза. Вот любит же Том пристать ко мне со своими расспросами! Такое ощущение, что для него это — как смысл жизни.