Мы взлетали, как утки...
Шрифт:
– Я хочу назначить Вас исполняющим обязанности командира полка с двухмесячным испытательным сроком. Необходимо навести порядок с документацией, летной подготовкой и техническим состоянием машин. Если возражений нет, то подготовьте план реализации этих мероприятий. Начальником штаба полка назначается майор Лышенко, имеющий опыт разработки операций авиации Дальнего Действия.
Лышенко был начштабом дивизии у Водопьянова, а сейчас болтался при штабе дивизии на второстепенных ролях 'помощником начштаба', две шпалы у него 'отрубили' еще в августе. Мы с ним разрабатывали налет на Новогеоргиевск, и он помогал с расчетами на крайний вылет. Штурманом он был замечательным.
Идем
– Александр Евгеньевич, приветствую, как отдохнули?
– Тяжелый вылет, особенно возвращение, Сергей Петрович. Докладываю: топливо и присадка доставлены по всем точкам. Инженер 433-го опять тянет с отправкой людей к месту посадки подбитого самолета.
– Я, как раз, по этому поводу. Беда в том, что командира и начштаба там нет. У меня предложение назначить туда командиром капитана Лизунова, а начштабом майора Лышенко. Оба здесь, я их с собой привел. И что-то надо делать с полком: официально, по бумагам, у него числится 36-ть ТБ и 17-ть 'Галифаксов'.
– Ну, да, я в курсе, поэтому полк до сих пор и не расформирован, потому, что потеряем и самолеты, и личный состав некуда будет отправлять. Вся ремонтная документация на 'ТБ-7' выполнена на него. Ее не переделать до возвращения в строй самолета. В штабе ВВС меня об этом предупредили. В общем, это решает Москва, и пусть решает. Не наша задача. А с назначениями я согласен. Лизунова знаю по совместной работе, требовательный, исполнительный и талантливый человек. Лышенко мне не сильно нравится, слишком педантичен, хотя и был на должности начштаба дивизии. Он был снят с должности в августе.
Он снял трубку и позвонил своему начштаба Шевелеву, и попросил его подойти. Затем вызвал Лизунова.
– Василий Кириллович! Ты какими судьбами в 433-ем? Почему из полка ушел? Он же к нам возвращается, в 81-ю, приказ Главкома уже есть!
– Голованов решил сразу раскачать назначения, потому, что ему не слишком понравилось, что в его дивизии кто-то еще командует.
– Здравия желаю, Александр Евгеньевич, после госпиталя в ЗАПе в Костроме переучился на 'Галифакс'. Четыре раза горел на 'ДБ-3', решил, что с меня хватит. Везение когда-то кончается. Самолет мне нравится. Он один как три 'Дэбэшки'. С нашими, конечно, хотелось бы увидеться.
– А что ко мне не зашел после прилета, так и болтался бы рядовым летчиком, ты же комэск!
– Вы в Москве были, товарищ полковник. Мой экипаж всего пятый день в Тукуме. Но, боевой вылет уже сделали.
В общем, опоздали вы, товарищ Голованов, со своими пряниками. Капитан прекрасно понимал разницу между возвращением в родной полк на ту же должность и получением собственного полка, тем более, что еще один начальник 'покровительствует'.
Пользуясь 'хорошей' погодой и появлением в корпусе первых 'Ил-10', подготовил еще один подарок товарищу Гитлеру. 'Ил' обладал всем необходимым для 'слепого полета', в том числе и радиопеленгатором, поэтому четверку 'Илов' перебрасываем под Гродно, туда, где базировались в июле, на неприметный и маленький аэродром Волокай. Предварительно, с помощью топографов, выставляем две мощные дивизионные радиостанции на расстоянии 250 километров друг от друга, которые образуют между собой створ 45 - 225 градусов. Этот курс выводит прямехонько на антенну радиолокатора, установленного на форте Августов. Связываемся с Рейзендорфом в Крыму, и заказываем работу его радиостанции на сходных частотах. Через Кристи нам дадут самую плохую погоду в Варшаве. Нам нужно, чтобы высота облачности была около 100 метров и желателен сильный снег. Налет готовим на дневное время. В обед. Он у немцев по распорядку. Наконец, все необходимые условия совпали.
– Точка, вниз. Вверх, вижу. На курсе. 6 минут, засек.
Вокруг сплошная пелена, лишь снег летит навстречу. Время как будто остановилось. Стрелка секундомера просто прилипла к циферблату.
– Есть пеленг, прямо по курсу.
– Минута.
Перехожу с циферблата на устный счет: 121, 122, 123... 148, 149, 150. Нос вниз, 12 секунд до залпа. Цель вижу, и очередь в 12 ракет срывается из-под крыльев, доворот, и бью по огонькам открывшего огонь орудия. Тяну вверх, уходя в облака.
– На курсе!
– Сейчас все зависит от штурмана.
– Вправо, триста.
Энергично виражу, с большой перегрузкой.
– На курсе.
Володя вслух считает, чуть спешит, бью правым пальцем по СПУ, двадцать восемь секунд, я помню.
– Вправо, 50!
Также энергично, иду на курс 50. Десять секунд, нос вниз, орудия, бьющие вправо, залп.
– Цель вижу.
Выравниваюсь по крену, работаю одними педалями. Нитку на прицел уложил, откинул предохранитель, смотрю на ЭСБР-3Б, порядок, сброс, сброс и на себя, газ до упора!
Нет времени даже отстреляться по МЗА. Тряхнуло, просто подбросило, но машина слушается! Крепенько сделано.
– Есть пробоины, командир. И, кажется, скис пеленгатор. Антенна не вращается.
– Что с мостом?
– Не видел.
– Передавай! Цель один поражена, цель два вопрос. Имею повреждения, вариант 'буки'.
Для исполнения буки набираю 500 метров, доворачиваю на курс 45 градусов, и мы поползли обратно. Володя раскрутил механизм привода пеленгатора и развернул его фронтально, аккуратно продергивая руками трос. Но, пеленгатор в таком положении находиться не желает. Идем по счислению, больше ничего не сделать. Через 10 минут Овчинников доложил, что один из пролетов пражского моста в воде, он отбомбился по второму с высоты 150 метров, повреждений не имеет. Облачность поднялась. Я завернул остальные машины домой. Смысла рисковать людьми не было.
– Володя, доложи в Москву.
– С такой высоты не достанем.
– Все равно отстучи, нас хотя бы запеленгуют.
– Добро.
– он минут пять стучал на ключе, затем поймал подтверждение, что мы запеленгованы.
'Галифакс' подходит к линии фронта, но нас пока не наблюдает. Просит подняться выше и еще раз поработать на ключе. Так и делаем, у нас уже 1500 метров.
– Первый ноль 17. Вас вижу, вам курс 38.
– Понял, исполняю.
– Первый, вам курс ноль, следовать 6 минут.
– Принял, курс ноль.
– это скорее всего нас Белосток обойти заставляют. Через шесть минут дали курс 45, но, Волокай дал отбой по погоде. Принять могут Кейданы, и мы пошли туда. Под нами уже наши, так что выкрутились. 'Галифакс' ходит кругами чуть выше облаков. Я запросил погоду в Кейданах, дали 200 метров нижней кромки, и мы пошли вниз, как только пробились и определились, так отпустили 'бомбера', чтобы помог остальным дойти до Кейдан. Мы сели, через семь минут сел Овчинников, затем Степанов и Лужин. Рейд закончен. Варшаву мы временно ослепили. Теперь нужна высокая облачность. Километров пять.