«Мы жили обычной жизнью?» Семья в Берлине в 30–40-е г.г. ХХ века
Шрифт:
Столь же различного характера документы, включая как неопубликованные архивные материалы, так и выдержки из газетных и журнальных публикаций собраны в издании К. Х. Янке и М. Буддруса «Германская молодежь. 1933–1945» [19] . В основном как раз из-за неоднородного характера источников эта подборка представляет интерес, однако воспоминаний, писем и других документов личного характера там практически нет, как нет и авторских комментариев.
Выдержки из школьных сочинений военного времени, прописей и детских писем опубликованы в целом ряде изданий, в частности, в монографии Х. Лангер и Е. Вайднер «Глория, Виктория!» [20] .
19
Jahnke K.H., Buddrus M. Deutsche Jugend. 1933–1945. Eine Dokumentation. Hamburg, 1989.
20
Langer H., Weidner E. Gloria Viktoria! Sch"uleraufs"atze 1914–1944. Berlin, 1989.
Для представления об общей ситуации в стране важны секретные годовые отчеты службы безопасности СС о положении в рейхе [21] .
Этот список можно было бы продолжить [22] , однако подобные публикации не содержат материала исключительно берлинского происхождения, поэтому носят вспомогательный характер в рамках
Весьма ценными для исследования оказались материалы из частных собраний и семейных архивов, хранящихся дома и предаваемых детям и внукам. В основном были использованы письма, фотографии, отрывки из дневников, личные документы старых берлинцев, согласившихся дать интервью о своем детстве, что придавало им особую значимость, подкрепляя услышанное в устном рассказе. Даже сама «выборка», т. е. то, что люди считали для себя ценным и дорогим, сохраняли годы и годы, например, «Паспорт предков» или «Книга происхождения семьи» (свидетельства «арийского происхождения» с 1800 г.), «Книга семейной истории» с портретом Гитлера на первой странице, свидетельствует о многом в восприятии исторических событий, семейной повседневности и самоидентификации. Наиболее массовый источник этой группы — тщательно сберегаемые семейные фотографии иногда уже безымянных родственников, бабушек и дедушек из 30-х гг. — служит наглядным пособием по образу жизни немецких семей среднего сословия в те далекие годы. Особенно поражают иногда снимки военного времени: мирная встреча Рождества под елкой с роскошно накрытым столом, игры девочек в белых платьицах и с кукольными колясками в 1943–44 гг., семейные пикники и выезды на природу…
21
Boberach H. (Hrsg.) Meldungen aus dem Reich. Die geheimen Lageberichte des Sicherheitsdienstes der SS. 1938–1945. Bd. 2. Herrsching, 1984.
22
Stern C./Brodersen I. (Hg.) Eine Erdbeere f"ur Hitler. Deutschland unterm Hakenkreuz. Frankfurt am Main, 2006. В этом сборнике работ нескольких авторов и одновременно публикации документов, в том числе воспоминаний, рассказывается о различных сторонах режима и жизни при национал-социализме. Для меня наибольший интерес представляла глава Х.Лоренц «Вместе с фюрером. Как национал-социалисты завоевали повседневность». Можно упомянуть еще несколько документальных и справочных изданий последних лет: Bode S. Die vergessene Generation. Die Kriegskinder brechen ihr Schweigen. Piper Verlag GmbH, M"unchen. 10. Auflage. 2008. Gr"un M. von der. Wie war es eigentlich? Kindheit und Jugend im Dritten Reich. M"unchen, 1996. Kammer H. Jugendlexikon Nationalsozialismus. Begriffe aus der Zeit der Gewaltherrschaft 1933–1945. Berlin, 2006. Miller-Kipp G. (Hrsg.) «Auch du geh"orst dem F"uhrer». Die Geschichte des Bundes Deutscher M"adel (BDM) in Quellen und Dokumenten. Weinheim/M"unchen. 2001. Steinhoff J. u.a. (Hg.) Deutsche im Zweiten Weltkrieg. Zeitzeugen sprechen. Bergisch Gladbach. 1995. Vinke H. Das Dritte Reich. Eine Dokumentation mit zahlreichen Biografien und Abbildungen. Ravensburg, 2005.
23
Уникальной как по разнообразию представленного биографического материала, так и по хронологии является «Книга класса. История одного поколения женщин», подготовленная к печати одной из бывших одноклассниц Евой Янтцен и издательницей М.Ниусс. Это полная, как и любая человеческая жизнь, грустных, трагических и радостных, счастливых моментов книга памяти выпускниц женского лицея королевы Луизы в Эрфурте, состоящая из отдельных писем-репортажей о событиях в своей жизни с 1932 по 1976 г., своеобразный коллективный дневник длиною в жизнь. Становление этих судеб, создание собственных семей пришлось на межвоенный период, и, хотя этот источник был использован лишь для ознакомления с жизнью горожан и молодежи в 30-е гг. в целом, но некоторые из бывших одноклассниц оказались в 30–40-е гг. ненадолго в Берлине. В конце книги имеется послесловие издательницы с характерным для жанра гендерной истории и исследований повседневности названием «Истории женщин — женская история». Уникальность книги состоит не только в освещении всей жизни женщин, включая, конечно, прежде всего семейную и профессиональную сферы, но и в обостренном эмоциональном восприятии событий, свидетельницами которых они являлись: отдельные части, особенно сначала, когда переписка между девушками была наиболее оживленной, написаны всегда под непосредственным впечатлением от происходящего вокруг и в личной жизни. Мы видим, как с годами меняется тон повествования, акценты и приоритеты, как выдерживают вчерашние школьницы-горожанки все тяготы, выпадающие на их долю, следим за их судьбой в военные годы, отмечаем постепенные перемены в оценках политических событий, режима национал-социализма, жизненных ориентиров в целом. Jantzen E./Niehuss M. (Hg.) Das Klassenbuch. Geschichte einer Generation. Hamburg, 2002.
Что касается публицистики, то из многочисленного наследия 30–40-х гг. были отобраны работы двух авторов-женщин. Это книга Эрики Манн, дочери Томаса Манна, «Десять миллионов детей. Воспитание молодежи в Третьем Рейхе», вышедшая впервые в 1938 г. в Амстердаме с предисловием Томаса Манна [24] . Это страстный, насыщенный эмоциями манифест убежденной противницы национал-социализма, стиль которого местами приближается к стилю художественного произведения. Ей противопоставлены мемуары и подборка документов с тенденциозными авторскими комментариями лидера нацистского женского движения и одновременно образцовой национал-социалистической матери Гертруды Шольц-Клинк [25] , которая не менее убежденно выступает против извращения, по ее мнению, смысла семьи, роли женщины и процесса воспитания при национал-социализме и пытается последовательно отстаивать здоровые, истинно немецко-национальные принципы семейной политики нацизма.
24
Mann E. Zehn Millionen Kinder. Die Erziehung der Jugend im Dritten Reich. Verlag Neues Leben. Berlin, 1988.
25
Scholtz-Klink G. Die Frau im Dritten Reich. Memoiren. T"ubingen, 1978. Ее же: Eine Dokumentation. T"ubingen, 1998.
Кроме этих заостренных в своей противоположной направленности работ для характеристики уровня культуры и рекомендуемой национал-социалистами литературы для женского и семейного чтения были привлечены книги самого «крупного специалиста» в Германии 30-х гг. по воспитанию немецких детей, врача и матери двух близнецов Иоганны Харер (1900–1988) [26] . Вышедшее в 1934 г. первое издание книги «Германская мать и ее первый ребенок» имело огромный успех. Внешне гигиенически обоснованные и далекие от политики советы доктора Харер стали своеобразным катехизисом молодой матери, пережив свое время. Интерес к ее творчеству стимулировался упоминанием в интервью одной из опрошенных женщин, что ее собственная мать считала рекомендации Харер по гигиене маленьких детей весьма авторитетными и после рождения ребенка (50-е годы) подарила ей эту книгу, переизданную в 1949 г. под названием «Мать и ее первый ребенок». В предыдущем названии была слишком явно отражена квинтэссенция представлений национал-социалистов о расовой гигиене и материнстве, книга в довоенной редакции была написана именно для германской матери и о ее лишь первом, т. е. будущем старшем ребенке, пропагандировала нормы и правила ухода за детьми раннего возраста и их воспитания в соответствии с воззрениями нацизма.
26
Haarer J. Die deutsche Mutter und ihr erstes Kind. Berlin, 1934. Ee
В вышедшей накануне войны книге для семейного чтения «Мама, расскажи об Адольфе Гитлере!» Харер уже полностью реализовала себя как фанатично настроенную активистку национал-социалистической пропаганды в области семьи и семейного воспитания. Книга насыщена «рекомендациями» по внедрению в детское сознание харизматического образа фюрера, жестко регламентирует самые интимные моменты общения родителей с детьми, например, ежевечернее совместное чтение.
Из разнообразной по названиям, но монотонной по содержанию прессы периода национал-социализма после просмотра главного рупора режима — газеты «Фелькишер беобахтер» [27] — внимание было сосредоточено на семейных и женских изданиях, начиная с приложения к этой газете — «Немецкая женщина» [28] и политически ангажированного, нарочито «интеллектуального» журнала «Немецкая женщина-борец» и кончая развлекательными, литературными, домоводческими журналами, приложениями для семейного чтения и журналами мод и дамских рукоделий [29] . На читателя было призвано воздействовать, конечно, не только идеологизированное содержание статей, но и само оформление печатного издания, подбор иллюстративного и художественного материала.
27
V"olkischer Beobachter. 1933–1944 (просмотр номеров по принципу случайной выборки).
28
Die deutsche Frau. Для сравнения были взяты выпуски за 1933 и 1939 г.г.
29
См. указатель Sperlings Zeitschriften- und Zeitungsadressbuch. Nr. 60. 1937. S. 26ff. Frauen-, Haus- und Modebl"atter. В Немецкой Государственной библиотеке были просмотрены имеющиеся номера разных лет Die Dame, Das deutsche Frauenblatt, Frauenkultur im Deutschen Frauenwerk, Deutsche Frauen-Zeitung, Deutsche Hauswirtschaft, Die deutsche K"ampferin, Nationalsozialistische Frauenwarte u.a.
Статистические данные о населении Берлина, в том числе и по составу берлинских семей, доходам, национальной, религиозной, социальной и профессиональной принадлежности их членов, рождаемости, смертности, жилищным условиям, продовольственному потреблению и т. д. собраны в справочном издании «Берлин в цифрах» [30] , изданным Берлинским ведомством статистики в 1945 г. В нем имеются разнообразные материалы статистики вплоть до берлинской погоды с середины 20-х г.г. и до 1944 г. включительно.
30
Berlin in Zahlen. Taschenbuch. Hrsg. vom Statistischen Amt der Stadt Berlin. Berlin, 1945. См. также: Tatsachen und Zahlen "uber Deutschland. Januar 1941.
В целом источниковая база для изучения повседневной жизни семьи среднего сословия в Берлине 30–40-х г.г., как и других исследований по истории повседневности, отличается крайним разнообразием и воистину бесконечным объемом, поскольку ни один исследователь не в состоянии найти и охватить все многочисленное наследие ушедшей жизни людей. Тем более важно аналитически оценить доступные материалы, показать в равной степени их своеобразие и типичность, вычленить элементы как материальной истории, так и ментальной составляющей человеческой жизни.
Что касается степени исследованности данного аспекта истории повседневности, то, несмотря на наличие определенного количества интересных работ в основном последних лет по семейной истории, повседневности периода национал-социализма, истории Берлина под властью нацистов (см. Библиографию), о них можно сказать всего несколько слов: каждое из этих исследований преследует свою отдельную цель, будь то формы и особенности развития немецкой семьи или социальная политика нацизма, повседневная жизнь в Германии в целом без региональной дифференциации или краеведческо-иллюстративная история Берлина, но до сих пор не была предпринята ни одна попытка синтеза этих аспектов в рамках методического аппарата истории повседневности.
Политика национал-социализма по отношению к семье, женщинам и детям
Каковы были цели политики национал-социализма в отношении семьи? И какова была семья берлинца из средних слоев в 30-е годы? Без ответа на эти основополагающие вопросы невозможно представить себе повседневную жизнь и восприятие режима, реконструировать поиски групповой и индивидуальной идентичности.
Буржуазная семья в Германии в первой половине ХХ века, оставшись в своей основе неизменной, испытала к началу 30-х гг. тем не менее множество потрясений. Иллюзия вечной действенности этой семейной модели, которая смыкалась с иллюзией незыблемости общественного порядка, в рамках которого она и существовала, была разрушена Первой мировой войной и последовавшей за ней революцией 1918/19 гг. Ориентация на законный брак, освященный авторитетом церкви, подвергалась критике со стороны приверженцев теорий «свободной любви» и «стакана воды», незыблемость материальных устоев, основанных на имуществе отца и его роли единственного кормильца, также пошатнулась, протестанско-аскетическое понимание ролей мужчины и женщины в их совместной жизни и воспитании детей, основанное на «разумной любви», уступало место любви романтической, признанию за детьми права на самостоятельный выбор спутника жизни. Любовь, а не материальные соображения, становилась важнейшим условием заключения брака. Супружеская любовь-долг постепенно эротизировалась, наполнялась как и культура в целом сексуальностью, от брака стало естественным ожидать удовлетворения сексуальных потребностей, причем не только мужчины, но и женщины! Даже такое сакральное понятие как девственность, ранее являвшаяся обязательным условием для начала «честного супружества» в бюргерской семье, в ряде случаев уступает натиску пока по большей части лишь со стороны жениха [31] .
31
Об этом говорится почти во всех воспоминаниях, собранных Херцбергом, которого как этнолога этот вопрос интересовал особо. Однако практически все женщины, выйдя замуж, оставляли работу или учебу и не протестовали против этого, статус жены-домохозяйки был для них высоким и желанным. См. Humboldt-Universit"at zu Berlin. Institut f"ur Europ"aische Ethnologie. Archiv der Landesstelle f"ur Berlin-Brandenburgische Volkskunde. Nachlass von Wolfgang Herzberg. Lebenserz"ahlungen der Arbeiter des VEB Berliner Gl"uhlampenwerk (1979–1981). Bd. 3. S. 0865. Воспоминания женщины 1915 г. рожд.
Развитие женской эмансипации подняло статус жены даже как хозяйки дома, новые партнерские отношения подразумевали равноправие, взаимное общение, советы и обсуждение как внутрисемейных дел, так и общественных событий между супругами. Эта ситуация потребовала дальнейшей индивидуализации как семьи в целом, так и самих мужа и жены: в партнере наиболее ценимой стороной становилась его личность, религиозный догмат единственного брака получил в этом отношении неожиданное подкрепление, так как семейное счастье базировалось отныне на взаимной коммуникации и понимании [32] , число разводов по-прежнему было сравнительно невелико. Тем не менее традиционное разделение семейных ролей сохранялось: в семье с определенным уровнем материального достатка женщина, даже получив в девичестве образование, не должна была работать, а занималась собой, вела дом и воспитывала детей. По хозяйству ей помогала прислуга, обычно приходящая домработница. Для маленьких детей в семью часто приглашалась няня.
32
Sieder R. Sozialgeschichte der Familie. Frankfurt-am-Main, 1987. S.131ff.