«Мягкая сила», «цветные революции» и технологии смены политических режимов в начале XXI века

Наумов Александр Иванович

Вообще, аллюзии к «бульдозерной революции» постоянно проскальзывали в выступлениях лидеров грузинской оппозиции. Еще в январе 2003 года в эфире национального телевидения Саакашвили заявлял, что оппозиция должна объединиться для победы на парламентских выборах, «также, как это произошло в Югославии, когда был побежден Милошевич». Во время публичных дискуссий в Вашингтоне в апреле 2003 года Саакашвили вновь неоднократно возвращался к сербскому опыту, а себя называл «более удачной версией Джиджича» (который к этому времени уже был застрелен). Спустя месяц будущий лидер «революции роз» угрожающе предостерегал Шеварднадзе от разыгрывания «этнической карты» в Грузии, напоминая о негативном опыте свергнутого президента Милошевича [194] .

194

Welt С. Op. cit. Рр. 45–46.

14 ноября грузинский президент выступил с телеобращением к народу, сообщив, что в сложившейся в стране ситуации его отставка была бы «безответственным

шагом». В этот же день на грузинском телевидении появился Саакашвили, который заявил, что по его данным Шеварднадзе «вступил в сделку» с Абашидзе и «пообещал ему возможность назначить министров внутренних дел и госбезопасности и контроль над парламентом страны», а в 2005 году, после истечения срока своих президентских полномочий, передать власть в стране аджарскому лидеру. Более того, по информации Саакашвили, Шеварднадзе якобы даже договорился с Абашидзе «о физической нейтрализации лидеров оппозиции и руководителей независимых телеканалов» [195] .

195

«Революция роз» в Грузии в ноябре 2003 года // Сетевое издание «РИА Новости». URL: http://ria.rU/spravka/20131123/978914952.html#ixzz3ORoClxq7.

К этому времени уже пришли данные о голосовании в Аджарии, которые действительно выглядели крайне противоречивыми: при явке в 98 % партия Абашидзе получила 95 % голосов избирателей, причем число самих избирателей по сравнению с 1999 годом выросло на 22 %. Подлог был очевиден и рядовым гражданам, и международным наблюдателям, которые особенно указывали на факт фальсификаций в этом регионе Грузии [196] . Шеварднадзе же демонстративно отправился в Аджарию, где вместе с Абашидзе выступил на митинге, заявив, что «ничто не может разъединить нас, мы (Шеварднадзе и Абашидзе — А. Н.) будем держаться вместе» [197] . Из Аджарии в грузинскую столицу направились сотни сторонников Абашидзе для организации митингов в поддержку законности прошедших выборов.

196

Nichol J. Coup in Georgia (Republic): Recent Developments and Implications. P. 2.

197

Welt C. Op. cit. Pp. 11–12.

В Тбилиси, тем временем, состоялся очередной массовый митинг оппозиции, в ходе которого по заранее подготовленному плану вокруг Государственной канцелярии Грузии была образована живая цепь из трех тысяч человек. Толпа попыталась прорваться в здание парламента, но из-за недостаточного количества людей эта попытка успехом не увенчалась. Оппозиция приступила к мобилизации сторонников по всей стране, чему активно способствовала информационная работа «Рустави-2».

В этих условиях Шеварднадзе решил перейти в наступление. Когда оппозиция анонсировала перерыв на выходные, территория вокруг парламента была немедленно занята представителями проправительственных фракций, в том числе контингентом из Аджарии. 20 ноября были объявлены окончательные итоги парламентских выборов: блок «За новую Грузию» получил 21,32 %, «Союз демократического возрождения Грузии» Абашидзе — 18,84 %, «Единое национальное движение» Саакашвили — 18,08 %, лейбористы — 12,4 %, блок «Бурджанадзе — Демократы» — 8,79 %, Новые правые — 7,35 %.

Оппозиция отказалась признать официальные итоги выборов. Команда Саакашвили сделала ставку на сто двадцать четвертый метод ненасильственной борьбы Дж. Шарпа — бойкот выборов [198] . Официальный Вашингтон устами представителя Госдепартамента объявил результаты выборов сфальсифицированными и призвал наказать виновных. В США были «крайне разочарованы» как результатами выборов, так и самим грузинским руководством. Уже 21 ноября это заявление было процитировано и растиражировано целым рядом грузинских печатных и электронных средств массовой информации, в том числе ведущими телеканалами страны [199] . В грузинском обществе американский демарш был справедливо расценен как факт окончательного отказа Вашингтона от поддержки Шеварднадзе и «зеленый свет» для действий оппозиции по смене политического режима.

198

Шарп Дж. Ук. соч. С. 106.

199

Welt С. Op. cit. Р. 42.

В этот же день, вечером 21 ноября, завершился «марш на Тбилиси» — в столицу на различных видах автотранспорта прибыли несколько тысяч сторонников оппозиции, в основном, из Западной Грузии. На главной площади Тбилиси был разбит «революционный» лагерь. Ожидая запланированного на 22 ноября открытие сессии избранного парламента, на площади Свободы перед главным законодательным органом стран собралась пятидесятитысячная демонстрация противников действовавшего режима. Днем началось торжественное заседание парламента нового созыва. В начале, как и полагалось по регламенту, выступила председатель избирательной комиссии с докладом о легитимности состава парламента и том, что выборы прошли в соответствии с законодательством. Выступление Шеварднадзе было запланировано ровно на четыре часа дня, однако он смог начать зачитывать свою речь только спустя тридцать минут, пока не появились опоздавшие парламентарии, без которых невозможно

было собрать необходимый кворум. Когда выступление Шеварднадзе подходило к концу, в зал с розами в руках (откуда и пошло название «революции») ворвались сторонники Саакашвили во главе со своим лидером и захватили трибуну. Вскоре все здание парламента оказалось в руках «революционеров».

Шеварднадзе, которого в момент захвата парламента телохранители вывели из здания, укрылся в своей резиденции Крцаниси и объявил о введении чрезвычайного положения. Однако реальными рычагами воздействия на ситуацию он уже не обладал. Руководство силовых структур к этому времени вступило в переговоры с оппозицией, что было неудивительно, ведь милиция, прокуратура, служба безопасности и даже армия в Грузии являлись глубоко коррумпированными структурами, которые сохраняли лояльность президенту ровно до того момента, пока власть не стала ускользать из его рук. В тот момент они, надеясь сохранить за собой посты при новой администрации, предпочли предать своего президента и верховного главнокомандующего. Показателен тот факт, что захват грузинского парламента бунтующей толпой во главе с Саакашвили стал возможным лишь потому, что подъезды здания к этому времени вообще не охранялись [200] .

200

Прокофьев А. В. «Цветные революции» на постсоветском пространстве в начале XXI века на примере Грузии, Киргизии и Украины. Сравнительное исследование. Казань, 2011. С. 118.

В ночь на 23 ноября 2003 года, не встречая никакого сопротивления, сторонники оппозиции начали захват правительственных зданий. Военные подразделения одно за другим провозглашали свою приверженность «революционерам» (отличился даже немногочисленный грузинский контингент в Ираке, приславший свое воззвание по факсу). Наиболее лояльные президенту подразделения силовых ведомств — его охрана, элитный армейский батальон «Гулуа», обученные американскими инструкторами армейские батальоны «Зугдиди» и «Шавнабада» — также объявили о своей поддержке оппозиционеров [201] . В этой связи нельзя не отметить, что оппозиция задолго до ноябрьских выборов вела целенаправленную работу по вербовке сторонников в рядах силовых структур Грузии, которая резко интенсифицировалась в ходе «революции роз». Молодые активисты «Кмары», например, в ходе демонстраций всячески выказывали солидарность с полицейскими и солдатами внутренних войск, несших службу на улицах Тбилиси (девушки дарили им цветы, а молодые люди угощали их сандвичами) [202] . Явно не случайным выглядит и тот факт, что в период «революции роз» ни оппозиционные СМИ, ни «независимые» неправительственные организации, ни лидеры оппозиции практически не сталкивались с противодействием со стороны правоохранительных органов.

201

Наумова А. Ю., Авдеев В. Е., Наумов А. О. «Цветные революции» на постсоветском пространстве. М., 2013. С. 34.

202

Kandelaki G. Op. cit. Р. 11.

Вообще, к этому времени фрагментация грузинской правящей элиты уже шла полным ходом. За несколько дней до взятия «революционерами» парламента ряды сторонников Шеварднадзе официально покинули несколько знаковых фигур — глава государственной вещательной компании 3. Шенгелия (19 ноября), юридический советник президента Л. Алексидзе (21 ноября), глава Совета национальной безопасности и экс-посол Грузии в США Т. Джапаридзе (21 ноября). Последний даже выступил по телевидению, признав фальсификации при голосовании 2 ноября и указав на вред, который они наносят международной репутации Грузии. Более того, Джапаридзе предупредил власти о недопустимости применения насилия против собственных граждан и призвал к проведению новых выборов [203] . Сами оппозиционеры, как свидетельствуют показания очевидцев, были осведомлены о том, что силовые структуры (по крайней мере, их часть) готовы не выполнять приказы верховного главнокомандующего, направленные на подавление их антиконституционных действий [204] .

203

Welt С. Op. cit. P. 11.

204

Karumidze Z., Wertsch J. Ibid. Pp. 27, 47, 54.

Позиция самого Шеварднадзе в первое время после захвата оппозицией парламента была достаточно воинственной. «Моя главная цель, — заявил он, — довести Грузию до апреля 2005 года (дата президентских выборов) в состоянии гражданского согласия. Тогда будет первый случай демократического перехода власти от одних рук в руки нового президента». Он также считал, что последние действия грузинской оппозиции не имеют ничего общего с парламентскими выборами. «Это борьба за власть и за кресло президента», — сказал Шеварднадзе, добавив, что в нынешних условиях отставка главы государства недопустима. «В Грузии нет легитимного органа, который должен руководить страной. Старый парламент исчерпал свой срок, нового оппозиция не хочет» [205] .

205

Цит. по: В Грузии набирают силу неофашизм и необольшевизм // Электронная газета «Правда. ру». URL: http://www.pravda.ru/news/world/17-11-2003/16642-0.