«Мягкая сила», «цветные революции» и технологии смены политических режимов в начале XXI века
Шрифт:
Подводя итоги «революции роз», следует отметить, что несмотря на определенные экономические успехи, обусловленные в основном мощной финансовой поддержкой со стороны Запада, Грузия так и не превратилась в процветающее демократическое государство, не вошла ни в НАТО, ни в ЕС. Более того, в результате авантюрной политики Саакашвили официальный Тбилиси окончательно (и, видимо, навсегда) утратил контроль над Абхазией и Южной Осетией. На прошедших в октябре 2012 года парламентских выборах партия Саакашвили «Единое национальное движение» набрала только 40 % голосов, уступив своим оппонентам из блока Б. Иванишвили «Грузинская мечта» почти 15 %. Саакашвили (он оставался на посту президента до ноября 2013 года) и его соратники ушли в оппозицию. Против многих из них были заведены уголовные дела по обвинению в превышении должностных полномочий и других, более тяжких преступлениях. Сам М. Саакашвили, лишенный гражданства, разыскиваемый грузинским правосудием и Интерполом, нашел пристанище в стране победившей «революции достоинства» — на постмайданной Украине.
Глава 6
«Оранжевая революция» на Украине
(Наумов А., Наумова А.)
Не прошло и года с момента триумфальной победы
214
Подр. см.: Наумова А. Ю. «Оранжевая революция» в Украине. М., 2011.
Как известно, в 1922 году Украина была в числе основателей Союза Советских Социалистических Республик; она же спустя шестьдесят девять лет внесла весомую лепту в развал советской империи. После знаменитой встречи в Вискулях президентов России, Белоруссии и Украины 8 декабря 1991 года страна обрела независимость.
Правление первого президента независимой Украины Леонида Кравчука вряд ли можно назвать успешным. Уже летом 1994 года в ходе досрочных президентских выборов он проиграл бывшему премьер-министру Леониду Кучме. Новому президенту досталось непростое наследство: экономика катилась в пропасть, бушевала гиперинфляция, реальный валовый внутренний продукт падал на двузначное значение процентов ежегодно. Однако Кучма в целом сумел справиться с непростыми вызовами и укрепить собственное положение. К середине 1990-х годов на Украине утвердилась своеобразная и во многом характерная для целого ряда стран постсоветского пространства система власти — номенклатурно-олигархический режим. Ее характерные черты заключались в полном контроле президента над кадровой политикой и всеми принципиальными решениями в экономической сфере, включая вопросы приватизации крупных объектов, а также его доминирование над парламентом. Кроме того, контроль над общеукраинскими средствами массовой информации позволял президенту управлять общественно-политической повесткой дня. Выстроенная система госуправления позволила Кучме осенью 1999 года во втором туре президентских выборов легко победить лидера компартии Петра Симоненко. В своей инаугурационной речи он пообещал стать «новым Кучмой». Видимо, украинский президент почувствовал, что выстроенная им система политического и государственного управления не соответствует новым реалиям экономического и социального развития. Речь, прежде всего, шла о росте частного сектора экономики и появлении требовавшего перемен среднего класса.
С 1999 года экономика Украины стала расти все ускоряющимися темпами. Особенно удачными выдались 2003–2004 годы (тогда премьер-министром был Виктор Янукович), когда украинская экономика вышла на 12 % роста ВВП. Рос товарооборот, уровень жизни большинства украинских граждан заметно улучшался. По данным социологов, число лиц, считавших экономическую ситуацию в стране очень плохой, уменьшилось — с 40,7 % в 2000–2001 годах до 18,3 % в 2004 году. Людей, неудовлетворенных своим социальным положением, в 2004 году оставалось по-прежнему много, но все же на 20 % меньше, чем несколько лет назад. А число довольных своим статусом за это же время выросло с 8 % до 15,4 %. Наметилась тенденция к увеличению позитивных оценок того, что касалось гарантий занятости, личной безопасности, материальных условий семейной жизни, медицинского обслуживания и условий отдыха. Этот фактор в дальнейшем и послужил росту социальной активности жителей Украины, переставших жить в постоянных заботах лишь о выживании и обративших свой взор на политическую ситуацию в стране [215] .
215
Малинкович В. О причинах «оранжевой революции» в Украине // «Оранжевая революция». Украинская версия. Сост. М. Б. Погребинский. М., 2005. С. 33.
Несмотря на улучшение экономической ситуации критические настроения в обществе не ослабевали. Доверие людей к органам власти не увеличилось, в то же время готовность к участию в политических акциях протеста возрастала. Возросло число тех, кто был готов не только на легитимные, но и на нелегитимные акции протеста (от бойкота до создания вооруженных формирований). Так если в 1997 году лишь 22 % опрошенных социологами граждан были согласны участвовать в нелегитимных акциях протеста, то к 2004 году таких было уже 37 % [216] . Уровень общественного доверия к власти был настолько низким, что миллионы людей выражали готовность действовать против нее нелегально. В любом случае, они не стеснялись повсеместно заявлять об этом вслух, зная, что окружающие их поймут и поддержат. Внезапно появившееся и, по сути, «сырое» украинское гражданское общество требовало выхода своей нерастраченной энергии.
216
Українське суспільство 1994–2004. Моніторинг соціальних змін. К., 2004. С. 469–471.
В целом, вопреки пропагандистской риторике об экономических успехах и общей стабильности, украинское общество достаточно скептически оценивало процессы, которые происходили в стране. Главная причина низкой оценки достигнутых успехов заключалась в колоссальном разрыве между намерениями, которые были провозглашены в начале 1990-х годов, и реальными результатами финансово-экономической деятельности властей. Ситуация не изменилась и несмотря на ежегодное оживление экономики и возрастание ВВП в начале XXI века. В украинском обществе
Рассматривая причины «оранжевой революции» надо обратить внимание еще на один немаловажный аспект — идеологический. Распад СССР, крах коммунистической идеологии и превращение Украины в самостоятельное государство создали ситуацию катастрофического идейного вакуума. Единственным реальным идеологическим проектом оказался проект национальной Украины, проект национал-демократов (запад страны плюс Киев). В то же время оказалось, что юго-восток Украины вообще не способен предложить свое новое видение идеологии страны [217] . Таким образом, в конце 1980-х — начале 1990-х годов идея создания независимого национального украинского государства, приверженцами которой выступали представители национал-демократических и радикальных националистических сил, стала доминирующей в идеологическом поле Украины. Этой идее было достаточно легко утвердиться, превратившись из политического требования в целостный культурно-идеологический проект, связанный с реинтерпритацией украинской истории, возрождением национальных культурных традиций и, когда требовалось, их изобретением.
217
Украина без Кучмы. Год оранжевой власти. Январь 2005 — март 2006 года / Сост. Погребинский М., Толпыго А., К., 2007. С. 33.
При этом после провозглашения независимости украинские политики-«державники» были поставлены перед фактом отчетливой дезинтеграции государства, которая проявлялась сразу по нескольким направлениям: региональная дезинтеграция по линии восток — запад; экономическая дезинтеграция в системе промышленный юго-восток и аграрный северо-запад; политическая дезинтеграция — более ста партий всевозможной ориентации; культурно-духовная — разные традиции и уклад жизни; языковая — украинский как государственный язык, но большинство населения в быту говорило на русском; национальная — в стране проживало свыше ста национальностей и около двенадцати миллионов этнических русских; религиозная — даже православие на Украине было расколото на несколько конфликтующих между собой ветвей [218] . Однако вместо того, чтобы попытаться выработать консолидирующую всех украинцев национальную идеологическую концепцию, учитывавшую все региональные и прочие различия, национал-демократы стали внедрять уже готовую националистическую концепцию запада Украины.
218
Жильцов С. С. Неоконченная пьеса для «оранжевой» Украины. М. 2005. С. 26.
Парадокс ситуации состоял в том, что выходцы из западных областей не имели ни теоретических знаний, ни практического опыта в области государственного управления. В такой ситуации основные государственные посты в экономике, финансах, политике продолжали оставаться в руках бывших представителей компартии, а представителям западной части страны «на откуп» была отдана сфера идеологии и культуры. Именно поэтому «своя» богатая этноистория становилась альтернативой советской концепции истории Украины, а предложенные ею парадигмы и трактовки событий, процессов, выдающихся деятелей, новая историческая символика являлись стержнем политических, идеологических и культурных матриц украинского национального движения. Идеальным вариантом «подлинной украинскости» считалась Галичина — территория бывшей Австро-Венгрии, а затем межвоенной Польши; на втором месте оказывались остальные области западной Украины; на третьем центральная Украина; восточная же Украина рассматривалась как нечто «неправильное» [219] . Тем не менее, несмотря на недовольство востока страны, западно-украинская идеология фактически стала государственной. Русский язык приравнивался к языку национальных меньшинств, хотя на нем разговаривало около половины, если не более, населения страны.
219
Украина без Кучмы. С.37.
На этом фоне еще одной причиной превращения общественного недовольства в «революционные» настроения выступил рост идейно-политической поляризации в канун выборов. Украинский национализм сталкивался с глубинными слоями прежней советской (и досоветской) идентичности, приводя к языково-этническому и политическому расколу, имевшему и географическое измерение — юго-восток против центра, и северо-запада [220] . В восприятии многих украинцев из западных и центральных областей оппозиционный кандидат в президенты В. Ющенко стал выразителем национальных чаяний, особенно на контрасте с поданым в качестве пророссийского кандидата В. Януковичем. Активная поддержка «оранжевых» политиков на западе Украины связывалась с надеждой на ускоренное решение задач дальнейшей отстраненности от России и приобретение Украиной нового, восточноевропейского качества. Сюда же следует отнести и наличествовавший религиозно-конфессиональный элемент. В силу политической логики и достаточно жесткой публичной поддержки Януковича отдельными представителями Украинской православной церкви Московского патриархата «оранжевое» движение нашло дружественно-позитивное отношение со стороны представителей иных религиозных организаций, в первую очередь Украинской православной церкви Киевского патриархата и Украинской греко-католической церкви [221] . Таким образом, по прошествии тринадцати лет с момента обретения своей независимости Украина не смогла выработать единую консолидирующую национальную идею, а украинское общество находилось в состоянии глубокого социокультурного раскола.
220
Никонов В. «Оранжевая революция» в контексте жанра // «Оранжевая революция». Украинская версия. Сост. М. Б. Погребинский. С. 118.
221
Малинкович В. Ук. соч. С. 21.