Мясник
Шрифт:
— Да, Виктор Валентинович, — ответил он, разглядывая Сканера сквозь полуопущенные веки. То, что Хозяин назвал нового человека прозвищем, его насторожило. По прозвищам он обращался к действительно близким людям, прочие небрежно назывались по фамилиям. Имен для Хозяина, кроме, конечно, своего собственного, жены и дочери, не существовало. Сканер осторожно протянул руку — широкая ладонь, короткие пальцы, розовые и гладкие, словно конфетки, — пальцы, не знавшие физического труда. Схимник пожал протянутую руку, и она тотчас
— Вот и хорошо, — произнес Виктор Валентинович почти с отеческой лаской. — А теперь к делу. Значит, похоже, девушка-то наша в Киеве объявилась?
Схимник покосился на Сканера, но Виктор Валентинович милостиво качнул ладонью.
— Говори, говори, не стесняйся.
«О-па!» — сказал Схимник сам себе. Вслух он, впрочем, этого не сказал.
— Ну… если то, что произошло, можно счесть за ее появление, то да. Вы сказали докладывать, если где-то на территории будут странности…
— Ты хоть скажи толком, что произошло!
— За Тарасенко наблюдали двое — нормально наблюдали, без всяких проблем. А сегодня ни с того, ни с сего один из них вдруг избил другого монтировкой, потом выскочил из машины, начал бегать с воплями по двору, раздирать себе лицо, за каким-то прохожим погнался. Менты его с трудом повязали. Но точной информации у меня еще нет — человечек один так, навскидку, отзвонился по ходу дела. Нужно время, Виктор Валентинович.
— Это она! — Сканер вдруг резко, взволнованно подался вперед. — Это точно она. Именно так она и рассказывала… и в письмах… именно это я видел!
— Не суетись, помолчи! — грубовато сказал Виктор Валентинович. — Вначале проверить надо, может, парень просто хорошо принял или… — он сделал жест возле виска, потом зло произнес: — Проглядели! Надо же, девчонку проглядели! Черт знает что — одни по сторонам не смотрят, другие палку перегибают — совсем молодежь разболталась, отупела! Господи, господи, скоро не с кем будет работать!.. Надо поговорить с этими идиотами — что там было, как… Я хочу знать, каким образом она умудрилась это сделать, где спряталась… ведь она должна видеть лицо, да?
— И глаза, — негромко сказал Сканер. Голос у него, как и рукопожатие, теперь оказался осторожным и каким-то шуршащим. Человек с перстнем отвернулся от него — теперь он смотрел только на Виктора Валентиновича.
— Боюсь, не получится. Один на дурке, другой умер час назад в реанимации.
Рот Виктора Валентиновича плотно сжался.
— Во сколько все это произошло?
— Ночью, около двух.
— Замечательно. Просто чудесно. Значит-таки, высунула нос. Значит, начала кое-что понимать, клиентов отслеживать. Но зачем она себя обнаружила?
— Молодая, глупая,
— Ладно, — Виктор Валентинович хрустнул пальцами. — Значит нужно искать ее в Киеве.
— Вы так думаете? — Схимник слегка качнул головой. — А мне кажется, что ее там уже нет.
— А ты все же поищи. Нет, не сам, ты мне нужен здесь. Пошли людей, там с кем-нибудь свяжись.
— Киев — не Крым, — хмуро отозвался Схимник, — у меня там связей нет. Хорошо, что тех нашли. Вы же понимаете — люди, транспорт — все это надо найти, да и засветка лишняя. У нас и так уже были проблемы с хохляцкими ментами.
— Ну, это твои проблемы — сам же там ситуацию из-под контроля выпустил. Удивил ты меня, честно говоря. Как же так вышло: и Гащенко потеряли, и в аварию влетели, и труп лишний в поселке образовался — просто рекорд! Нет, нет, — Виктор Валентинович покачал в воздухе указательным пальцем, заметив, что Схимник собирается что-то сказать, — не оправдывайся, я знаю, что ты скажешь, — не тех людей тебе дали. Ты всегда с любыми умел работать.
— Одному мне как-то душевней работается, — заметил Схимник, снова разглядывая нового «ценного сотрудника».
— Это не тот случай, чтоб одному, — Виктор Валентинович ласково провел пальцами по малахиту. — Так. Твой Гунько звонил ей еще раз?
— Ну звонил. А что толку? Мы же пока не можем ей доказать, что ее приятель жив, вот она трубку и бросает. Пока она не сможет с ним поговорить — тут рассчитывать не на что.
— Очень плохо. Что там с этим Новиковым? — Виктор Валентинович встал и неторопливо подошел к копии со скульптуры Лоренцетти «Мертвый мальчик на дельфине». Остановился и начал внимательно ее разглядывать.
— Врачи говорят, надежда пока есть. Я положил его в вашу больницу, охрану поставил, а больше от меня ничего зависит. Не моя вина, что Бон ему пулю в голову засадил. Сергеев сказал, что вы…
— Во-первых, изначально не надо было позволять, чтобы тебе самому голову проломили! Как это могло случиться, а, Схимник? Они я еще понимаю, но ты?..
— Скажите… а… эта девушка… она вам ничего не показывала? — вдруг снова нерешительно подал голос Сканер, и сонный взгляд обратился на него. — Может, она показывала вам… какой-нибудь рисунок?
— Нет.
Не поворачиваясь, Виктор Валентинович усмехнулся.
— Это будет тебе уроком — нельзя недооценивать творческих людей. Нашли, наконец, Чалецкого и Семакова?
— Да, в Ялте. Как и предполагалось, оказалось, что сергеевских мальчиков отправили в лучший мир. Семе глотку перерезали, Чалому башку прострелили.
— Кто, узнавал?
— Похоже, кто-то из ялтинских. Какая-то у них там завязка вышла из-за бабья…
— Это что же — вместо того, чтобы работать, они… — Виктор Валентинович резко повернулся. На его лице была ярость.