Мясо
Шрифт:
— Юращенко кто видел? — спросил Артур.
— На подсобке он, — отозвался кто-то. — Зампотыл его свинарник чистить загнал. Думаю, до утра не появится.
— Ясно, — Артур ударил кулаком в стойку кровати. — Эх! Что же вы, воины, уши развесили?! Некому остановить паскуду?!
Молчание было ему ответом.
Уже засыпая, он услышал возглас дневального «Рота, смирно!», и через несколько минут назойливый луч фонарика уткнулся ему в лицо. Но это было уже неважно.
9
Наутро
— Хороша служба! — хохотал он, брызгая водой в заспанные лица.
И, натянув сапоги, бежал вниз, туда, где уже строились воины в длинную ломаную колонну.
— Тебя чего, Артурик, в сроке службы понизили?! — кричали ему с брусьев.
— Хорош курить, болезные! — кричал он в ответ. — На гражданку вернётесь — жёны от вас чинариков нарожают! Дочку, спросят, как зовут, а вы ответите: Родопи!
И смеясь, он вышагивал по плацу. Солдаты, идущие рядом с ним, тянули ножку.
— А ну подтянись, Онуфриенко! — кричал Артур шагающему рядом сержанту. — Где кренделёк, где оттяжечка?! Бери с подчинённых своих пример…
Он обвёл взглядом тёмный плац, обрамлённый остатками вчерашнего снега и, воздев голову к морозному небу, крикнул:
— Хорошо шагаешь, ремрота!
— Рады стараться, товарищ армии черпак!!! — грянул ответ.
И Артур радостно расхохотался.
На завтраке он отдал своё масло рядовому Зюкалу. Солдат покорно склонил шею для удара.
— Ну чего ты, дурень, — Артур потрепал его по шершавому затылку. — Ешь давай..
С соседнего стола наклонился детина с рыжим пухом на щеках.
— Тарелочку из-под сахару не дадите облизать?
— На, оближи, — сказал сержант Белый и швырнул тарелкой прямо детине в лицо.
Тот вскрикнул и прижал ладонь к разбитой губе. И у Артура испортилось настроение.
Несколько часов он отработал на заводе. ГАЗ-66, доставшийся им сегодня, был на редкость ржавый, и они провозились часа два, снимая кабину.
— Артурка, сходил бы за кабанами, — просил его Кизякаев. — Мы ведь так до вечера не управимся.
— А завтра чего делать будете? А послезавтра? — Артур закрепил за кабину крюк кран-балки. — Нет уж, давай-ка сегодня своими силами. Алимардонов, уснул, что ли?! Давай, дуй за автогеном…
— Да иду уже, иду, — проворчал тот, и кадык его исполнил возмущённую чечётку.
Около одиннадцати Артур вышел из цеха. Направился в пожарную часть. По дороге зашёл к Воронину и забрал приготовленный
Когда выходил из проходной, раздался возглас «Часть, смирно!», и Артур увидел в десятке метров от себя голубые погоны полковника Скрыля. Едва успев отбросить свёрток, он остановился и вытянулся по струнке.
— Солдат, ко мне! — крикнул ему командир части.
Артур пошёл было вразвалочку, но потом, закусив губу, побежал. Подбежав, вытянулся снова и отдал честь.
— Вольно, — сказал полковник, прищурившись. — Что-то не похоже на тебя такое рвение.
Артур промолчал.
— Ладно, ладно, — сказал Скрыль. — Человеку ошибаться свойственно… Человеку, но не солдату!
Артур молча разглядывал парашютистов на голубых петлицах.
— Даём тебе сегодня последний шанс. Замполиту своему можешь сказать спасибо…
Артур молчал.
— Ну, скажи уж чего-нибудь, Сагамонов, раз ты сегодня такой ласковый.
Артур улыбнулся. Сказал:
— Если командир части знает твою фамилию, это не всегда хороший знак.
— Сам придумал?
— Не, Конфуций.
— Ну-ну. Так чего тут знать-то?! Часть-то крошечная. Вот в Борно-Сулинове у меня десантный полк был, там твоя пословица была бы к месту.
«Интересно», — подумал Артур. «Чего это тебя с десантного полка на полугражданский заводик перебросили?» Но вслух ничего не сказал.
— Ладно, Сагамонов, — произнёс Скрыль. — Я вот думаю, может, ты не тот, за кого мы все тебя принимаем. Может, тебе просто скучно в солнечную-то погоду? Может, ты герой и тебе гром нужен? А, Сагамонов? Может, под его, грома этого, раскаты твоя сущность героическая и проявится? Если так, то понимаю. Как ты думаешь, каково мне здесь сидеть после десантного-то полка? Вопрос риторический, можешь не отвечать.
— А я и не собирался.
Полковник снял фуражку и пригладил седые виски. Сказал:
— Герой. Только ты учти, герой, что в части ЧП, и для твоего чудесного перевоплощения сейчас самое время…
— Талантами земля русская полнится, — сказал Дымов, разворачивая свёрток.
— Ты ещё его клинков не видел! — махнул рукой Артур. Принёс я один такой антиквару, а он его в руки взял, бережно так погладил, аж дыхание затаил, и говорит: «Толедо Саламанка! Одиннадцатый век! Чудо мосарабских кузнецов!» И так благоговейно, знаешь: «Откуда он у вас?» А эта Саламанка с неделю назад была рессорой от списанного шестьдесят шестого… Хотя Ворона говорит, у ЗИЛа рессоры лучше.