Мятеж броненосца «Князь Потемкин-Таврический»
Шрифт:
Выстрелы «Потемкина» вызвали панику в городе. В советское время писали почему-то о панике среди одесской буржуазии, как будто снаряды разбирают, кто буржуа, а кто пролетарий. На самом деле, разумеется, перепутались и те и другие, после чего началось массовое бегство из города. Газета «Вестник Юга» писала, что господа и дамы «не брезгали даже товарными поездами». Исполняющий обязанности городского головы Андреевский настоятельно просил Министерство внутренних дел «принять экстренные и действенные меры», поскольку «в городе сильное волнение, власти лишены средств успокоить население, благодаря угрожающему положению броненосца». Но что могла сделать против «Потемкина» полиция? Своего такого же броненосца у нее не было.
Куда угодили оба снаряда, хорошо известно. Разумеется,
А что значит «сделали два холостых выстрела»? Это могли быть практические болванки, которые, хоть и не взрывались, но все же при попадании могли нанести повреждения домам и людям, как обычное ядро. Но это могли быть и просто пороховые заряды, которые, кроме грохота и пламени из ствола, не представляли более никакой опасности.
А какими именно боевыми снарядами велась стрельба с «Потемкина»? В 1905 году на вооружении Российского императорского флота состояли бронебойные, фугасные и сегментные снаряды. Что касается сегментных, то их, скорее всего, надо исключить, так как сегментный снаряд—это обычная шрапнель, и пытаться с ее помощью разрушить такое здание, как городской театр, нереально. По дошедшим до нас фотографиям поврежденных одесских домов, наиболее реальна стрельба бронебойными снарядами. Внешние пробоины, сделанные ими в домах, достаточно аккуратны и небольшие по площади. Разрыв бронебойных снарядов происходит, как известно, уже после пробития брони в отсеке корабля или, в нашем случае, после пробития стены в помещениях дома. Там-то и происходит самое страшное…
Всю вину за неточную стрельбу авторы книг о «Потемкине» в своем большинстве дружно сваливают на сигнального унтер-офицера Веденмеера. В одних случаях его обвиняют в умышленном изменении дистанции стрельбы, в других — в том, что он обманул команду, доложив, что увидел в порту некий белый флаг и из-за этого был якобы прекращен огонь. По другой версии, подлый Веденмеер и вовсе скрыл от команды некий таинственный сигнал солдат одесского гарнизона о продолжении бомбардировки. Одним словом, был этот Веденмеер полнейшим злодеем. На сам же деле никаких доказательств всему этому нет. Думается, на самом деле никакой Веденмеер ни при чем. Почему же тогда не попали? Плохим танцорам все время что-то мешает…
В своих воспоминаниях потемкинец И. Лычев явно сожалеет, что броненосец не продолжил обстрела города; «Выпустив два снаряда, “Потемкин” замолк: часть команды запротестовала против дальнейшего обстрела, заявляя, что снаряды могут разгромить рабочие кварталы. Огромная мощь артиллерии “Потемкина” так и осталась неиспользованной». Жалко было Лычеву, что не залили Одессу кровушкой! Вот кабы залили, уж они бы с другом Матюшенко порадовались!
Впрочем, как Лычев думали на «Потемкине» очень немногие. По рассказу Фельдмана, узнав, что от их выстрелов никто не погиб, матросы обнимались, целовались и плясали, как дети…
Тем временем Одесское военное командование уже стянуло в город верные власти войска. Еще днем в город прибыл Ларго-Кагульский пехотный полк. Вечером подошла артиллерийская бригада из Тирасполя. Им приказали занять боевые позиции на Ланжероне и стрелять шрапнелью по палубе броненосца, если «Потемкин» снова откроет огонь по городу. Конечно, шрапнель была «Потемкину», что слону дробина. Броненосец мог уничтожить батареи несколькими залпами вспомогательной артиллерии, если бы только его артиллеристы умели стрелять. Но Одесса уже не была беззащитна,
Тем не менее Матюшенко еще не отказался от мысли начать на следующий день захват города. Денисенко предложил из-за плохой подготовки артиллеристов стрелять завтра только прямой наводкой по Ланжерону и бульвару. На том и порешили.
А потом началось массовое бегство людей из Одессы. С. Орлицкий пишет, что он был потрясен, как быстро деморализация охватила людей, которые всего сутки назад ратовали на митингах за свободу. Обезумевшие от страха активисты и ораторы первыми затаптывали слабых и стариков, сталкивали с подножек вагонов барышень и дам. Среди беженцев, естественно, оказались и комитетчики, готовившие сепаратистское восстание в пользу Южнорусской республики. Теперь, сидя в вагонах уходящих из Одессы поездов, они сокрушались о погибших в городе ценностях и ругали правительство за то, что оно не смогло навести порядка в Одессе! Парадокс истории: одесское отребье — «ракло» сорвало честолюбивые планы комитетчиков, мечтавших создать «иудейские царство на юге России»!
Из задержанных цензурой сообщений Российского телеграфного агентства: «Одесса, 16 июня: По городу расклеены объявления о военном положении. Пожар в порту прекратился: сгорели мастерские Добровольного флота, пакгаузы Русского общества пароходства и торговли, Российского общества Кошкина и несколько пассажирских пароходов. Во время пожара унесено много товаров; сгорела вся эстакада в порту и вокзал Одесса-порт; движение конок и трамваев не производится; все банки закрыты; продажа имуществ в кредитном обществе отменена. О броненосце никаких дополнительных сведений нет; пока известны подробности ночных беспорядков: 50 убитых, свыше 500 раненых, многие тяжело. Только что раздался опять взрыв, пока неизвестно, в какой части города».
Из сообщений британской прессы: «Лондон, 16 июня. Помещенные в газетах сенсационные подробности об одесских беспорядках производят здесь сильное впечатление и вызывают тревогу. Многие торговые фирмы получили от своих отделений в Одессе по телеграфу уведомление о невозможности продолжать дела. Опасаются, как бы не пострадали английские торговые пароходы, которых в настоящее время на одесском рейде стоит около 12. Некоторым из них приказано немедленно уйти из порта, ввиду того, что морские страховые компании предъявили желающим страховать пароходы против риска войны и повреждения со стороны возмутившегося экипажа броненосца “Князь Потемкин-Таврический” неимоверно высокие премии в 75 фунт, стерл. 75 шиллингов со ста. В палате общин три депутата предъявили запросы правительству относительно одесских беспорядков, ввиду нахождения там большого количества англичан. Лорд Перси ответил, что сведения, сообщенные по телеграфу британским консулом в Одессе, уже опубликованы в газетах. На вопрос сэра Альберта Роллита, какие будут приняты меры для ограждения личной безопасности англичан, их судов и собственности в Черном море, Бальфур ответил, что трудно сказать, какие меры следует принять относительно беспорядков в городе, не состоящем под английской властью».
Утром Матюшенко вновь решил открыть огонь по горящему городу, но на этот раз у него ничего не вышло.
Историк Б.И. Гаврилов в своей книге «В борьбе за свободу» пишет: «Матросы потребовали от судовой комиссии отдать приказ немедленно открыть огонь по войскам и полиции, но комиссия отказалась. Причины этого отказа до сих пор не выяснены, но существует целый ряд версий. По одной из них командир Д.П. Алексеев “отказался выполнить решение команды, ссылаясь на отсутствие электрических приборов для ночной пристрелки”». Однако, согласно показаниям самого Д.П. Алексеева и воспоминаниям К.И. Фельдмана, командир убедил матросов, что слышны не выстрелы, а треск горящих построек. По сообщению листовки Бунда, комиссия мотивировала отказ от обстрела невозможностью видеть цель сквозь закрывшие порт клубы дыма. По всей вероятности, именно невозможностью стрельбы по невидимой цели и объясняется отказ комиссии от обстрела. Тем не менее, благоприятные условия для десанта, даже без артиллерийской поддержки, существовали, но потемкинцы упустили момент для захвата города.