Мятеж четырех
Шрифт:
– Интересные дела, – в сотый раз повторил киммериец, вернувшись за стол. – Эй, Мораддин, ты закусывай, честное слово, а?
– Где моя жена? – уважаемого графа Эрде сейчас тоже следовало бы отвести наверх и уложить рядом с Темвиком. – Конан, что происходит?
– Не знаю! – рявкнул король. – Так, кто здесь самый трезвый? Разумеется, я, потом Тотлант и… Веллан, ты же немного пил? Идем с нами!
– Куда? – простонал я. Выходить на мороз из теплого обеденного зала не хотелось. Что еще задумал неуемный варвар?
– На аквилонскую таможню! – Конан, чуть
Мораддин, как ни странно, подчинился. Поддерживаемый за плечи Хальком, он заковылял к лестнице, изрыгая в бороду неразборчивые проклятия. А мы, закутавшись в меховые одежды, выбрались на улицу, громко хлопнув дверью. Вид был не самый почтенный – два пьяных варвара (Конан и я) и смуглокожий стигиец в черном с золотом плаще. Тотланта тоже изрядно бросало из стороны в сторону, и время от времени он бормотал, обращаясь к аквилонскому королю:
– Давай попробуем обойтись без драки…
И вот перед лихой троицей воздвиглось бревенчатое солидное двухэтажное здание аквилонской таможенной управы. Красно-золотое знамя с поднявшимся на дыбы коронованным львом уныло повисло на безветрии. Возле крыльца отирался пожилой седоусый стражник в темно-зеленой форме инфантерии. Наконечник его копья был ржавым.
– Куда, к кому, по какому вопросу? – безучастно и заучено спросил страж, на что получил такой ответ:
– Прочь с дороги! Перед тобой король!
Варвар выпятил грудь и тщетно попытался принять благородно-величественный вид. От него так сильно разило спиртным, что поморщилась выходившая из дверь бедная дворянка в шубке из кролика и с гербом захолустного баронства, привешенным на бронзовой цепочке.
– Фи! – сказала госпожа и украдкой прошмыгнула мимо.
– Сама ты «фи!» – некуртуазно ответил король. – Видали мы таких!
– Сначала протрезвей, а потом приходи, – посоветовал страж. – Господин начальник занят. Шляются тут всякие…
Через считанные мгновения седоусый полетел в близлежащий сугроб, а его копье Конан переломил о колено. Разумеется, Конан открыл дверь пинком.
Мы безошибочно нашли комнату командира приграничной стражи и таможенной управы, бесцеремонно вломились и Конан без лишних разговоров бросил на стол бумаги. Молодой капитан с красивым, но нагловатым лицом вначале опешил, а затем, не размениваясь на пошлые скандалы, начал разворачивать свитки.
– Тотлант, волшебник, – бормотал он. – Пускай платит пошлину и проезжает на земли нашей великой страны… Этих мы пропустим беспошлинно. Подождите-ка… Та-ак… Шутить изволите, господа? Эй, стража! Ко мне!
Вломились трое молодых солдат и застыли у дверей. Капитан посмотрел на киммерийца, будто на опаснейшего разбойника.
– Ты утверждаешь, – вкрадчиво, но угрожающе начал он, – что являешься королем Аквилонии Конаном Первым?
– Утверждаю! – коротко ответил варвар.
– Замечательно, – ухмыльнулся вояка. –
– И прочтем! – фыркнул король. – Великий Митра! Веллан, Тотлант, подойдите и посмотрите!
Мы посмотрели. Честно признаться, у меня челюсть отвисла. Это была копия королевского указа, подписанная самим Конаном, герцогом Просперо и таинственным бароном Гленнором. Датирован он был 25 днем последней осенней луны. Текст указа гласил следующее:
«Для пограничной стражи Аквилонии. Любой человек, пересекающий границу страны под видом „короля Конана Канах“ и, возможно, сопровождаемый месьорами с именами Хальк, сын Зенса, Мораддин, сын Гроина, Тотлант, сын Менхотепа, Веллан, сын Арта, подлежит немедленному задержанию (равно как и его спутники) и препровождению под строжайшей охраной в столицу государства. Задержавшему указанных личностей человеку или служащему королевской приграничной стражи, равно как и армии выдается награда в размере пяти тысяч золотых сестерциев и даруется высокий дворянский титул».
Ниже шло подробнейшее описание внешности всех перечисленных, стояли подписи высочайших особ королевства и венчалась бумага красно-золотой большой государственной печатью.
– Вы арестованы, господа, – вежливо, но не без издевки промурлыкал молодой капитан. – Положите оружие на стол рукоятями в мою сторону. Унтер-офицер! Принесите легкие кандалы!
Я сориентировался моментально. Мгновенно протрезвевший Тотлант начал шептать боевое заклинание, а Конан уже был готов вступить в драку. Я выступил вперед, загородив спиной стигийца и короля, со всей присущей мне куртуазностью поклонился и сказал:
– Капитан, должен тебя разочаровать. Поселение Кюртен находится на территории Немедии и указы аквилонского короля здесь недействительны. Если вы попытаетесь задержать нас, то сопровождающий нас Мораддин, граф Эрде, начальник Вертрауэна – отделения личной канцелярии короля Нимеда, примет необходимые меры…
– Стоять, – непреклонным голосом произнес капитан. – Территория Немедии – за пределами этого дома. Пока вы стоите здесь – вы в Аквилонии!
И в этот момент в таможенника ударила струя холодного синего пламени, сорвавшегося с пальцев Тотланта, а Конан обрушил удар своего тяжелого меча на закрытый многочисленными бумагами стол.
Я, призвав на помощь третью ипостась оборотня и желая напугать солдат, изменил внешность, превратившись в жуткое двуногое клыкастое чудовище.
Я знал, что мы так или иначе прорвемся на улицу. Но откуда я мог предполагать, что противники завопят дурными голосами и вместо того, чтобы вступить в бой, позорно сбегут? Оборотней они, понимаешь, не видели…
Так и сходили мы в аквилонскую таможню.
Глава восьмая
ХАЛЬК, ПЯТЫЙ РАССКАЗ