Мятеж на галактической окраине

Кипчаков Александр

Но здесь инквизиторы столкнулись с совершенно неожиданной реакцией на инсигнию. Прохоров при виде инсигнии побледнел, потом посерел, в его глазах появился какой-то нездоровый блеск, однако за оружие - если оно у него было - хвататься он не стал.

– Вы... вы не электрики...
– просипел ольстерец, отступая назад.

– Как ты догадался?
– хмыкнул Сенцов, переступая порог квартиры.
– Я имперский инквизитор Аристарх Сенцов, и я прибыл сюда для расследования деятельности некой группы инсургентов, в принадлежности к кот... Э, э, что за фраг?!

Последнее вырвалось

у кастафорейца совершенно непроизвольно, так как подобной реакции он совершенно не ожидал.

Прохоров, спотыкаясь, попятился в направлении кухни, при этом хватаясь руками за стены и что-то неразборчиво бормоча. Сопротивления он, судя по всему, оказывать не собирался, только вот его поведение показалось инквизиторам крайне странным.

– Эй, полегче, приятель!
– Эрика направила на Прохорова бластер.
– Ты арестован по подозрению в антигосударственной деятельности!

– Sliv udato'o нельзя остановить!
– прохрипел ольстерец, глядя на инквизиторов остановившимся взглядом.
– Грядёт Wado-Shee, и вы ничего не сможете этому противопоставить!

Дальнейшее произошло абсолютно не по сценарию. Прохоров резко развернулся и стремглав устремился на кухню.

– Стой, придурок!
– Сенцов, выхватив свой бластер, бросился за подозреваемым. Но опоздал, так как такого хода событий он никак не ожидал.

Прохоров, пролетев кухню, словно заправский спринтер, на всём ходу врезался в оконное стекло, которое, само собой разумеется, не выдержало такого напора. Раздался звон, во все стороны брызнули осколки, а сам владелец квартиры, ничтоже сумняшеся, просто-напросто сиганул через подоконник. А через несколько секунд до инквизиторов донёсся звук упавшего с двадцатиметровой высоты тела. И почти сразу же улица огласилась истошным воем сирен полицейских машин.

– Во имя Большой Галактики!
– вырвалось у Хаммаршельд при виде происходящего.
– Он что, обдолбанный, что ли?!

Сенцов, покачав головой, неспешно подошёл к окну и, перегнувшись через подоконник, выглянул наружу.

Конечно, при определённых условиях при падении с подобной высоты можно было не просто уцелеть, но и даже не получить ни единой царапины. Правда, для этого требовалось - как минимум - иметь при себе антигравитатор, или же быть облачённым в боевой операционный костюм космического десантника, который и не такие фокусы мог позволить. Но, поскольку у Прохорова ничего из этого при себе не было, вполне логично, что падение с шестого этажа окончилось для него фатально.

– Что за странные слова он произнёс перед тем, как выпрыгнуть в окно?
– словно обращаясь сам к себе, пробормотал он.
– Что это за язык такой?

– Понятия не имею, - отозвалась Эрика, тоже высовываясь в окно, чтобы поглядеть вниз. При виде лежащего на тротуаре Прохорова, сверху похожего на раздавленного жука, и суетящихся вокруг мертвеца полицейских марсианка сплюнула.
– Однако, какая странная у него реакция на инквизиторов! Раз - и в окно с шестого этажа прыгнул! Может, и впрямь обдолбанный?

– Не знаю, Эрика, не знаю, - по лицу кастафорейца пробежала тень.
– Соко обычно или начинают палить в нас из того, что есть под рукой, или впадают в

ступор и слёзно умоляют их пощадить. А тут... что нельзя остановить и что такое там у него грядёт?

– Ты это записал?

– Да, комлинк работал в режиме ридера. Гм... надо всё тут осмотреть, быть может, что-нибудь удастся найти, что сможет хоть чуть-чуть пролить свет на происходящее. Но знаешь что?

– Что?
– насторожилась Хаммаршельд.

– У меня очень нехорошее предчувствие насчёт всего этого. Когда говорят, что что-то нельзя остановить и что грядёт какая-то херня, обычно это означает...

Сенцов умолк и снова выглянул в окно.

– Что это означает, Аристарх?
– переспросила Эрика.

Вместо ответа кастафореец активировал закрытый канал связи.

– Сайрус - это Сенцов, - произнёс он в микрофон гарнитуры коммуникационного устройства.
– Мне нужно, чтобы ты лично обследовал тело этого несчастного придурка. Проведи тщательнейшее исследование, от, что называется, кончиков пальцев ног до макушки. Мне нужно понять, какого фрага он выпрыгнул в окно. Я понимаю - Инквизиция, все дела, но обычно я вышвыриваю кого-либо в окно, или же соко сами выскакивают, но у них либо есть антигравитатор, либо там невысоко, либо вода, либо, блядь, в конце концов, мать его через тын и дерьмовое корыто, там его ждёт флайер или ещё какая-нибудь летающая хуёвина! А это значит, что этому болвану было что скрывать, чтоб его!

– Э-э...
– Джелико явно не ожидал такой экспрессии от Сенцова, поэтому ответил с некоторым запозданием.
– Хорошо, шеф, я всё сделаю, как ты сказал. Но мне надо знать, что я должен искать. Хотя бы в самых общих чертах.

– Понятия не имею, - проворчал Сенцов.
– Ищи всё необычное. Я не знаю, что это может быть. Механическое, бионическое, какая-то молектроника - но если там что-то есть, то это явно чужое. В смысле, инопланетное. Ты понял?

– Теперь понял. Сделаю всё, что смогу. Местных подпускать к вскрытию?

– Ну, не будем столь невежливыми. В конце концов, это всё касается их непосредственно. Так что пусть помогают.

– Принято, шеф, - спокойно отозвался локианец.

А мы с Эрикой немного покопаемся тут, - Сенцов перевёл взгляд на Хаммаршельд; марсианка в ответ скорчила смешную гримаску.
– Может, что найдём необычного... хотя фраг знает... Конец связи.

– Конец связи, - эхом отозвался Джелико.

Сенцов выключил комлинк и с задумчивым видом оглядел кухню.

– Хе, понять бы ещё, что мы должны искать и как это должно выглядеть!
– произнёс он, открывая дверцу висящего на стене шкафчика.
– Круглое оно или квадратное?

– Оно вообще может быть в корне отличное от всего, что нам известно, Аристарх, - тут же отозвалась Хаммаршельд.
– Если это дело рук хаоситов...

– Это мне кажется маловероятным, - поморщился кастафореец.
– Еретики сидят в Тёмных Мирах и боятся лишний раз голос подать, чтобы не накликать на свои головы Флот и КосмоДесант. Хотя полностью их след нельзя исключать, Эрика. Полностью нельзя...

Инквизитор замолчал и со сосредоточенным видом полез в шкафчик, принимаясь за тщательнейший осмотр.