Мятеж обреченных
Шрифт:
– Да что хочешь, – махнул на него рукой Гефар. – Я дарю тебе свободу и вечную жизнь.
– Подожди! Я говорю не об этом!..
Юнни умолк на полуслове и замер на месте.
Он почувствовал, как из глубины Гиблого бора к ним приближалось нечто, чему не существовало названия. Оно было великим и необъяснимым. Оно было настолько ужасно, что уже
Древний инстинкт, пульсирующий в каждой клетке тела, твердил о том, что нужно бежать, спасая свою жизнь, не объясняя причин. Разум же говорил о том, что спастись от того, что приближалось, было уже невозможно.
– Вот оно!
Гефар раскинул руки в стороны навстречу потоку запредельной реальности, словно желая окунуться в него всем своим существом.
Пространство раздвинуло свои пределы, и Юнни каким-то совершенно непостижимым образом увидел ушедших далеко вперед солдат внутренней стражи.
Волна запредельной реальности накрыла солдат внезапно. Никто из них, наверное, даже не успел взяться за оружие. Во всяком случае, не прозвучало ни одного выстрела.
Юнни видел, как, хватаясь руками за головы, солдаты падали на землю с лицами, искаженными ужасом. Те, кто пытался бежать, метались из стороны в сторону, словно слепые. Натыкаясь на деревья, они падали на землю, поднимались и снова бежали куда-то, не разбирая дороги, спасаясь от преследующих их кошмарных образов.
– Что с ними происходит? – сдавленным полушепотом спросил Юнни у Гефара.
– Они видят лицо нового мира, – с благоговением ответил Гефар.
– Почему оно кажется им ужасным?
Гефар быстро обернулся, чтобы посмотреть на Юнни. Он словно хотел убедиться в том, что его собеседник не шутит.
– Потому что затаенный страх перед будущим живет в душе каждого человека, – ответил он.
Затем появились огромные красные шары. Они обволакивали тела лежащих
Едва заметная дрожь прошла по листве деревьев.
Перспектива окружающего пространства вновь сделалась иной.
Новая, еще более мощная волна запредельной реальности достигла того места, где находились Гефар и Юнни.
– Вот оно! – вновь воскликнул Гефар, вскинув вверх руки, в одной из которых была зажата трость.
Трость превратилась в змею, которая обвилась вокруг запястья Гефара.
Волна невыразимого ужаса обрушилась на Юнни, и он упал на колени, уткнувшись лбом в землю.
Когда спустя какое-то время он поднял голову, то увидел невдалеке от себя фигуру Гефара, стоявшего, как и прежде, со вскинутыми вверх руками. Он был похож на игрушку, вылепленную из разноцветного воска, которая медленно оплывала под лучами жаркого Борха-1. Цвета отдельных деталей постепенно перемешивались, наплывая друг на друга, и очертания фигуры менялись. Через пару минут это была уже просто бесформенная груда, которая продолжала стекать на землю.
Юнни вскинул голову вверх, навстречу разверзшейся над ним черной бездне, раздираемой ослепительными зелеными всполохами. Нечто огромное пыталось разорвать ткань мироздания и ворваться в мир, который не желал принимать это в себя. Судороги рождения нового мира были похожи на рвотные спазмы Вселенной.
– Я здесь! – вскинув руки вверх, закричал Юнни срывающимся глосом. – Убей меня!.. Ты слышишь?.. Убей меня!..
Он кричал снова и снова, обращаясь к пустым и темным небесам, моля о смерти, как об избавлении.
Но смерть не приходит к тому, кто уже мертв.