Мятежная леди
Шрифт:
— Уже проснулся?
— Да, милая, — ответил Керкхилл, приподнимаясь и целуя жену. Какие сладкие были ее губы даже сейчас, утром! — Нам пора вставать, — сказал он, подкрепляя слова делом.
Они быстро оделись. Едва Керкхилл успел застегнуть брюки, как в дверь постучали.
Он взглянул на Фиону — она была уже полностью одета.
— Войдите, — велел он, нимало не заботясь поинтересоваться, кто там.
Вошла сияющая Флори.
— Я подумала — может, я вам нужна, миледи.
— Где крошка
— Внизу с Элизой, спит, — ответила горничная. — Джошуа сказал, чтобы малыша оставили с ней, пока вы не позавтракаете. Наверняка вы ужасно голодны.
— Очень, — кивнул Керкхилл.
— Только, Флори, не давай Элизе кормить мальчика, если он проснется. У меня полно молока, и я так скучала по сыночку!
— Да уж, думаю — вам должно быть просто больно! — воскликнула Флори.
Поймав озорной взгляд Керкхилла, Фиона поняла, что краснеет, но сказала только:
— Сэр, я иду вниз, завтракать. Если вы готовы, можете пойти со мной.
Усмехнувшись, он обнял ее за талию и сказал, обращаясь к Флори:
— Полагаю, ты уже слышала, что я женился на твоей хозяйке? Ты пожелаешь нам счастья?
— Да, милорд, мы все хотим, чтобы вы были счастливы, — ответила Флори с улыбкой.
— Но когда ты успела вернуться? — поинтересовалась Фиона.
— Сегодня, рано утром, — ответила горничная. — А сейчас почти полдень. Когда сэр Хью сказал, что вы в Спедлинсе, мы подумали — не лучше ли нам тоже вернуться. Я здесь приберу, пока вы будете внизу.
По главной лестнице Керкхилл и Фиона спустились в зал, где, как оказалось, собрались все обитатели Спедлинса, те, кто не уехал в Данвити-Холл.
Они вошли рука об руку через арку, и отовсюду раздались приветственные крики. При приближении супругов толпа расступилась. Вдруг все смолкло.
В центре зала стоял большой плетеный сундук. В таких сундуках Керкхилл и другие, кто мог позволить себе такие вещи, хранили одежду и белье. Но у этого сундука имелись прошитые кожаные ручки на каждом из торцов, а крышку надежно удерживали кожаные петли и ремни.
Керкхилл переводил взгляд с одного улыбающегося лица на другое. Все, казалось, чего-то ждут.
— Что это?
Вперед вышел управляющий Эварт. Его лицо, как всегда, оставалось невозмутимым, но Керкхилл тем не менее чувствовал, что старик донельзя доволен, как и все остальные.
— Этот сундук — знак нашего доверия, милорд — сказал Эварт, — и уважения к нашей леди. Сегодня счастливое событие. Некоторые из нас узнали о нем еще ночью, а остальные — на рассвете.
Керкхилл обернулся к Фионе:
— Думаю, такой неожиданный дар, миледи, предназначен скорее вам, чем мне. Откройте же сундук.
Фиона кивнула. Она была удивлена не меньше мужа. Когда она опустилась на колени перед сундуком, Эварт сказал:
— Клянусь, сэр, это для
Недоуменно хмурясь, Керкхилл встал рядом с Фионой, которая уже развязала ремни и стала поднимать крышку.
Внутри оказалось десяток или два фланелевых мешков, перевязанных бечевками. Фиона развязала один, открыла и удивленно вскрикнула. Солнечный луч, падающий из окна, упал на груду серебра, и оно засверкало, слепя глаза.
Фиона смотрела на монеты. Все серебряные пенсы и четырехпенсовики, насколько она могла судить на первый взгляд. Она сосчитала мешки — всего пятнадцать. Целое состояние!
— Но как? — спросила она. — Я думала, их забрал Ход.
— Да, он бы их забрал, да не вышло, — ответил Эварт. — Но Ход был не единственный, кто знал о деньгах старого хозяина. Не знал он и того, где тайник, даром что ключ-то нашел! Старый хозяин держал его у себя до самой смерти, милорд, — добавил он, глядя на Керкхилла.
— Но я обнаружил этот ключ на столе в спальне Джардина, — сказал Керкхилл.
— Да, конечно, потому что Ход не знал, от какого он замка. Тогда не знал, — задумался Эварт, а потом продолжил: — Я бы сказал, что только на досуге, когда у него появилось время все обдумать, он сообразил, что старый Джардин мог устроить тайник в своей огромной кровати. Но до того мы успели перепрятать деньги хозяина.
— Значит, у тебя тоже есть ключ? — спросила Фиона.
Эварт немного смутился.
— Нет, миледи. У меня не было ключа. Видите ли, у старого Джардина был один-единственный ключ.
— Тогда как?.. — Она вспомнила, как искала ключ на одной связке, а он оказался на другой. — Ты брал его у меня?
— Нет. Не совсем… — Эварт смотрел куда-то в сторону. Она обернулась через плечо. За ней стояла Флори, и ее щеки пылали.
— Он попросил ключ на время, но велел вам не говорить, — сказала Флори. — Потому что вам об этом было слишком опасно знать.
Фиона видела — Керкхилл недовольно хмурится, глядя то на Флори, то на Эварта. Старик тоже покраснел. Она поспешно сказала:
— И ты поверила Эварту, что он действует во имя моего же блага?
— Да, — ответила Флори, с тревогой глядя на Керкхилла.
— Полагаю, тебе не составило особого труда пробраться в мою комнату с черного хода и вытащить деньги из тайника, — сказал Керкхилл. — Но ты сильно рисковал. Вошел бы Джошуа и застукал тебя на месте преступления!
— Да, сэр. Наверное, вы думаете, что мой долг был сказать вам все…
— Будет вполне достаточно, если дашь слово, что состояние старого Джардина, предназначенное его внуку, осталось неприкосновенным, — ответил Керкхилл. — Я начинаю думать, что вы все тут наблюдали за мной и за госпожой. Не так ли?