Мятежная планета
Шрифт:
Лютер, Джон и Чарльз Уэсли, Кальвин, Цвингли, Нокс и другие великие реформаторы—все они были мудрыми и благочестивыми людьми, шедшими по пути истины под руководством Святого Духа. Но спрошу вас: «Можем мы с уверенностью заключить, что умам этих великих людей была открыта вся истина?» Они выступили против мрака средневековья. В своем долгом шествии с апостольских времен истина постепенно была глубоко погребена под множеством традиций и преданий. Можем ли мы допустить мысль, что эти первые реформаторы извлекли из мрака неведения все жемчужины скрытых истин? Или там, где оин нашли первые жемчужины, таились и многие
Да, реформация должна была продвигаться вперед до тех пор, пока весь мир не получит предупреждение через яркий свет истины и проявление славы и величия, что Господь Иисус Христос явится во второй раз на облаках небесных. Таков план Божий. И он непреложен. Народу Божьему последнего поколения вручена особая весть, которая воплотила всю полноту истины в вечное Евангелие — благую весть для последнего. критического времени. Бог использует для ее описания особые выражения — Он называет ее «настоящей истиной». Я встретился с таким выражением во Втором послании Петра (1:12). «Для того я никогда не перестану напоминать вам о сем, хотя вы то и знаете и утверждены в настоящей истине».
Что такое «настоящая истина»? Существует ли какая-то особая весть для наших неповторимых дней? Истина, конечно, вечна, она неизменна. Основы истины тверды. Но на каждом переломном этапе истории человечества Бог посылал особую весть, восполняющую нужды данного поколения. Такую весть Бог определяет термином «НАСТОЯЩАЯ ИСТИНА».
Возьмем, к примеру, Адама. Он мог бы предупредить, что однажды земля скроется под водами всемирного потопа. И это было бы истинно. Он мог бы убедительно предсказать служение Спасителя на земле. Он мог бы, наконец, предвозвестить, что при Втором пришествии нашего Господа будет положен конец царству греха и смерти. И все это было бы истинно. Но ни одна из перечисленных вестей не была бы «настоящей истиной» для его поколения. Все это непосредственно не затрагивало бы тех дней. И потому особо подчеркивать эти истины во дни Адама не было необходимости.
Однако, когда начал проповедовать Ной, он провозгласил особую весть именно своему поколению. И эта весть оказалась жизненно важной для всякого человека, который жил в те дни. Можно ли утверждать, что это не была «настоящая истина»? Слышавшие и принявшие ее были спасены, отвергшие — погибли.
Другим идеальным примером является миссия Иоанна Крестителя. Его призыв должен был приготовить людей к Первому пришествию Христа: «Покайтесь, ибо приблизилось Царство Небесное». Те, кто принял его весть, оказались готовыми принять Христа, когда Он пришел. Отвергшие весть Иоанна отвергали и Спасителя.
А как дело обстоит с нами? Нет ли у Бога «настоящей истины» для нашего решающего времени? Никогда мы так не нуждались в особой вести от. Бога, как сейчас. Если мы приближаемся к величайшему кризису в истории земли,—а многие трезво мыслящие люди утверждают, что это действительно так,— не должен ли Бог в виду Своих обетовании заранее предупредить нас об этом? «Ибо Господ Бог ничего не делает, не открыв Своей тайны рабам Своим, пророкам» (Амос.3:7).
Мог ли оставить Бог наше поколение без Своего предостережения? Нет.
Теперь я особенно ясно осознаю, что при упоминании о книге Откровение, некоторые скажут, что эту книгу невозможно понять, что это закрытая книга, книга тайн. Ничто не может быть более далеким от истины, чем это утверждение. Ведь даже название книги говорит само за себя: «Откровение». И первые ее слова свидетельствуют о том, что данная книга является откровением от Иисуса, чтобы показать Его народу то, «чему надлежит быть вскоре». Ясно, что все записанное доступно пониманию. Посему с такой надеждой и уверенностью мы приступаем к чтению 14-й главы Откровения, начиная с 6-го стиха:
«И увидел я другого Ангела, летящего по средине неба, который имел вечное Евангелие, чтобы благовествовать живущим на земле и всякому племени и колену, и языку и народу; и говорил он громким голосом: убойтесь Бога и воздайте Ему славу, ибо наступил час суда Его; и поклонитесь Сотворившему небо и землю, и море и источники вод»..
И другой ангел следовал за ним, говоря: «Пал, пал Вавилон…».
И третий ангел последовал за ними, говоря громким голосом: «… кто поклоняется зверю и образу его и принимает начертание на чело свое или на руку свою, тот будет пить вино ярости Божией…»
«Здесь терпение святых, соблюдающих заповеди Божий и веру Иисуса» (Откр. 14:6—12).
Внимательно читая эти веские слова, видя, как они все вместе составляют одну весть Священного Писания, я пришел к убеждению (верю, что это убеждение разделяют все искренние верующие), что здесь записана весть чрезвычайной важности. А может быть, эти слова представляют последний зов Божий к человечеству, последний призыв Бога к сердцу каждого человека, особую Божью весть к нашему поколению? Не в этих ли словах представлено убедительное основание для моего исповедания веры? Для исповедания веры любого человека?
В этих словах звучит для меня призыв к безотлагательному действию. Эта весть должна стать известной «всякому племени, и колену, и языку, и народу». Ее должен услышать каждый человек. Никто не должен быть забыт!
В этих словах я слышу весть о близости Второго пришествия Христа, которая должна приготовить людей к этому событию. Она предназначена именно для нашего времени. 14-й стих говорит: «И взглянул я, и вот светлое облако, и на облаке сидит подобный Сыну Человеческому; на голове Его золотой венец и в руке Его острый серп». Несомненно, весть, упомянутая выше, непосредственно предшествует этому заключительному событию в истории человечества.
В этих словах я слышу трубный звук вечного Евангелия. Эти слова пленяют мой ум и сердце. В них нет чего-то нового или необычного, надуманного или странного, радикально отступающего от истины. Это — вечное Евангелие. То самое Евангелие, которое проповедовал Ной, та же благая весть, которую проповедовал Иоанн Креститель, то же Евангелие, которое провозгласил людям Иисус, та же благая весть, которой учили апостолы, но только в современном изложении. Вечное Евангелие! Для меня нет более надежной основы истины. Я уверен в своей безопасности, принимая за основание для исповедания веры вечное Евангелие.