Мятежное сердце
Шрифт:
Я наступаю на носки его сапог, а он обнимает меня. Сперва мы просто так стоим. Совсем близко друг к другу. Грудь с грудью. Бедро с бедром. Джек начинает двигаться. Мы танцуем медленный танец среди развалин, а вокруг идет снег. И снова голос из
Джек прижимается щекой к моей щеке. У него теплая кожа. Чуть колется щетина. Я кладу руку ему на грудь. Чувствую, как сильно и ровно бьется его сердце.
— Не могу, я тебя сейчас поцелую, Джек, — говорю я.
— Сделай такую милость, — отвечает он.
Я дышу им. Вдыхаю его свет в свою бездонную тьму. Я целую его. Совсем легко, легче пуха. Словно перышком провожу по его гладким теплым губам. Танец прерывается. Джек берет мое лицо в ладони и целует, целует без конца. В губы, и в щеки, и в глаза, и в губы, ах, снова в губы. И я целую его в ответ. И вся дрожу. Вся горю. Он тоже дрожит.
— Я не умею говорить нежности. Не по характеру это мне.
— Будь со мной, Джек, — прошу я. — Гори со мной. Свети мне.
— Останусь, пока лунная дорожка не погаснет, — говорит он.
И остается.
Остается со мной.
Он глядит из-за скалы. Сам невидимый. Неслышимый.
Он пришел еще раз ей сказать, как
Ему тепло от выпитого раньше виски.
И тут появляется Джек. Приплывает в лодке.
Ему не слышно, о чем они говорят. Зато все видно.
Они разговаривают. Они танцуют.
А он смотрит, смотрит. Потом не может больше смотреть.
Тогда он тихонько уходит. Невидимый. Неслышимый. Возвращается в пещеру, где все уже спят.
Он лежит без сна и смотрит в темноту.
Обида.
Обман.
Предательство.
Благодарности
Софи Маккензи, Мелани Эдж, Габи Хальберстэм и Джули Маккензи — моя вечная благодарность!
Спасибо, мой литагент Гилли Рассел и редакторы Марион Ллойд и Карен Войтыла, за терпение, мудрость и поддержку.
И еще спасибо Полу Стэнсоллу — за всё и всегда.