Мятежный Карабах. Из дневника офицера МВД СССР.

Кривопусков Виктор

Было часа три дня. Вертолет быстро потел на посадку, но до конца не приземлился, а завис, слегка касаясь колесами земли. Ко мне вышел командир вертолета. Кивком головы показал, что пора выходить, открыл люк, показал рукой, мол, давай прыгай, на удачу легко хлопнул рукой по плечу. Кроме меня, никто из вертолета не выпрыгнул, и он, покачиваясь, взмыл вверх, пошел по своему маршруту в сторону Мардакерта. Проводив вертолет благодарным взглядом, оглянулся. Но что это? Ни одного строения, ни рядом, ни в округе до самого горизонта. Кругом ровное, пропаленное солнцем поле. Меня никто не встречает. Пришел к выводу, что, видимо, кто-то из организаторов моего полета в Шаумяновск сплоховал. Что делать? Ждать? Кого и сколько времени?

Осмотрелся более внимательно. Привычной колеи от транспорта нигде не видно. Лишь несколько едва заметных тропинок виляли в разные стороны. Выбрал наугад ту, которая уходила вслед за солнцем. Скоро тропинка стала спускаться, и минут через двадцать я вышел на окраину какого-то села. Пошел по улице, возле одного дома на скамейке увидел нескольких пожилых мужчин и женщин; Подошел к ним. Поздоровался, спросил:

— Это Шаумяновск?

В ответ — застывшие позы, на лицах недоумение. Я повторил вопрос. Только после третьего обращения старший из сидящих, как бы ожил, сказал:

— Здравствуйте, товарищ подполковник. Это не Шаумяновск, до него километров семь будет. А кто вам нужен?

Теперь роли поменялись. У них любопытство. А у меня куча вопросов в голове вертится: Где я? Куда высадил меня командир вертолета? Почему не предупредил, что не в аэропорту Шаумяновска? Шатен, наверное, меня ищет? Получается, пойди я в обратную сторону — попал бы в азербайджанское село? А дальше лучше не гадать… Мысленно радуясь, что судьба пока оказалась благосклонной к моему самовольному полету в Шаумяновск, спросил о другом:

— Где у вас телефон, чтобы позвонить в Шаумяновск? Мне с Шатеном Мегряном поговорить надо.

— По телефону раньше звонили из школы, но теперь Баку отключил. А вам наш Шатен нужен? Вы откуда будете? Это вас вертолет привез? Вы не волнуйтесь. Скоро мимо будет проезжать председатель сельсовета на своем мотоцикле, он вас доставят в Шаумяновск, — успокоил меня старик. — Да мы сейчас ребятишек пошлем за ним.

Только тут я заметил, что стою в кольце мальчишек и девчонок вперемешку, видимо, с жителями соседних домов. Пришлось объяснить, что я из Москвы, из МВД СССР. Что нужен мне Шаген Мегрян, председатель райисполкома, что прилетел в Шаумяновск ознакомиться в обстановкой, о чем потом должен буду доложить руководству, чтобы оно приняло правильные решения по Карабахскому вопросу…

Я видел, как быстро исчезала настороженность. Говорили все сразу: каждый хотел, чтобы я слушал только его и разговаривал только с ним! Меня разворачивали из стороны в сторону. Но все говорили об одном — о горе, пришедшем к ним в Карабах, в их село, в каждый дом, о невыносимости такой жизни. Где справедливость? Почему Москва лишила их всех прав, почему гибнут ни в чем не повинные люди? Зачем Горбачев устроили эту перестройку? Она приносит людям только беды. Почему вывели внутренние войска с территории Шаумяновского района? Разве азербайджанцы перестали убивать и брать в заложники? Наоборот, они совсем обнаглели. Каждую ночь по армянским селам бьет артиллерия. Почему против армянского населения воюет советская армия? Почему их хотят выселить с исконных земель? Здесь же могилы их предков. Женщины брали маленьких детей на руки и, плача, показывали, что те давно нуждаются в лечении. Многие говорили, чтобы Москва заставила азербайджанские власти держать ответ за гибель их родных и близких, чтобы выпустили мужей из тюрем, освободили заложников…

Ситуацию разрядил приехавший на мотоцикле председатель сельского совета. Он протиснулся ко мне, попросил тишины и с укором сказал:

— Так-то вы встречаете гостя из Москвы! Ни водой не напоили, ни фруктами не угостили? — И уже обращаясь ко мне, повинился:

— Я должен был вас встретить у вертолета. Да вот конь мой подкачал. Еле завелся. Ремонта требует, да где теперь взять запасные части? Вас велено срочно доставить в Шаумяновск. Там давно ждут.

Уж волноваться, наверное, стали. Будет мне на орехи от Шатена!

Все предложения жителей села покормить гостя и многочисленные приглашения пройти к ближайшему дому, толком про жизнь поговорить местный руководитель отверг решительно — ситуация не для посиделок! Человек из самой Москвы прилетел, надо понимать, не для пустяков. Судьба наша решается. Дорог не только час, но и минуты. И повелительно указал мне на место в коляске мотоцикла. Разговоры вокруг сразу стихли, все понимающе закивали. Откуда-то появились тарелки с яблоками, грушами, гроздями винограда. Каждый стремился, чтобы я хоть что-то взял с собой. Но под властным взглядом председателя сельсовета и эта «самодеятельность» была приостановлена.

Мотоцикл быстро доставил нас на окраину Шаумяновска. Штаб самообороны размещался в кабинете директора автотранспортного предприятия, где и ждал меня Шатен Мегрян со своими товарищами. Там же была народный депутат РСФСР Валентина Линькова из подмосковной Черноголовки. Уже более месяца она находилась в самом пекле зоны конфликта — в районе сел Карачинар, Манашид и Веришен, добровольно выполняя миротворческую миссию.

Шаген прочитал записку Зория Балаяна, пристально посмотрел на меня и уважительно сказал:

— Сейчас поедем в Полистан, ко мне домой. Время почти вечернее. Придется и обедать и ужинать одновременно. Там, кстати, сегодня соберутся многие наши друзья. Пока будут готовить стол, познакомлю с ними, обстоятельно поговорим и наметим программу вашего пребывания. Хотя времени у вас мало, постараемся успеть рассказать и показать все самое важное.

На изрядно потрепанном, но уверенно урчащем на горной дороге Уазике, мы поехали в Полистан.

Шаген Мегрян

Разговорившись с Шатеном в машине, я не заметил, как мы оказались в Гюлистане. Все, кто там бывал, и, особенно сами полистанцы, рассказывали мне, что это очень красивое село. Крепость, в которой в 1813 году был подписан исторический трактат между Россией и Персией о добровольном вхождении Карабаха в состав России «на вечные времена», находилась недалеко от села, над рекой Инджа, в ущелье напротив высокой горы Мров. Но в надвинувшихся сумерках я ничего, кроме дома и просторного двора Шатена с прекрасным садом и цветниками, не увидел. Вместе с его родными, отцом Зинавором Петросовичем, братьями Петросом и Александром, соратниками по сопротивлению в гостях у Шатена оказались и москвичи: народные депутаты СССР и РСФСР Владимир Смирнов, Анатолий Шабад, Валентина Линькова, писательница Инесса Буркова, ученый Кирилл Алексеевский. Каждый из них прибыл в Шаумяновск по собственной инициативе, осознавая свою личную причастность в стремлении справедливо разрешить карабахский конфликт на самом наряженном его участке — в Шаумяновском районе.

Они, как и я, прилетели в Шаумяновск через Ереван на вертолетах. Их поездку организовал Комитет по спецпрограммам Совета Министров Армянской ССР, который находился на улице Московская, 11. Председателем Комитета был Григорий Арутюнян или, как все его звали» просто Гриша. Григорий был одним из зачинателей Карабахского движения и Степанакертского подполья первой поры. Я свидетель того, что желающие посетить армянскую зону Карабаха, в обязательном порядке приходили в этот Комитет. Его инструктажи и советы всегда были кстати. Постоянно уравновешенный, предельно скромный» с легкой дружелюбной улыбкой, он невольно помогал собеседнику обрести большую уверенность в выборе правильного решения. Именно у Гриши Зорий Балаян познакомил меня с многими активистами ереванского землячества «Арцах» и его руководителями Юрием Оганесяном и Гамлетом Арутюняном, степанакертским подпольщиком «Валериком из Шоша». Это он, Валерий Мирзоян, не развозил меня на подпольные встречи на видавшим виды «Запорожце».