Мятежный рейд
Шрифт:
Женщина слегка нахмурила лоб, старательно запоминая имена, и развернувшись, направилась к дому.
— Не очень-то она и торопится, — хмыкнул Рич.
— Статус хозяина позволяет ей самой решать, когда бежать сломя голову, а когда показывать пренебрежение к гостям, — рассудил Николь. — Видимо, глафорд Сирота её нисколько не впечатлил.
Как ни странно, открыли нам калитку очень быстро. Худощавый паренёк в застиранной курточке и потертых на коленях штанах чуть ли не вприпрыжку подбежал к нам и запустил во двор, переломившись пополам. Я кинул ему монету в один ранд, чему мальчишка был невероятно
— Позвольте, я вас провожу! — затараторил он и затопал по дорожке босыми ногами. — Господин с нетерпением ждёт!
Местному бейлифу, по виду, было лет пятьдесят. Уже поседевшие виски, обрюзглость коснулась щек и подбородка, на котором появилась дополнительная складка, погрузневшее тело, расплывшееся в кресле — вот что представлял из себя управляющий местным манором, то бишь представитель барона Клойда.
— Рад видеть вас, господа, — он пошевелил пальцами правой руки, лежащей на подлокотнике, как бы невзначай показывая нам массивный перстень с красным гранатом. — Присаживайтесь и поведайте, что случилось.
Я, как дворянин, сел в деревянное кресло с высокой резной спинкой, а Пенберти довольствовался скамьей возле меня. Рич остался стоять, застыв позади, небрежно сложив руки на груди. Раз уж его назвали телохранителем, он сполна отрабатывал свою роль.
— Не угодно ли вина? — вежливо поинтересовался бейлиф.
— Сначала дело, сударь, — холодно бросил я, и стараясь не растекаться мыслью по древу, описал ситуацию с нападением на караван.
Бейлиф слушал внимательно, что уже внушало надежду на разрешение проблемы. Он лишь постукивал пальцами по подлокотнику, то и дело сжимая блеклые губы, как будто проигрывал в уме свой ответ.
— О бароне Марисьяке я слышал, — негромко произнёс он, когда я закончил рассказ. — Он два или три раза был в Ромси, встречался с нашим господином. Но мне лично никогда не довелось общаться с ним. Впрочем, я склонен верить барону Клойду, что это очень интересный собеседник, обходительный и галантный с женщинами, начитан… Признаюсь, с трудом верю услышанному. Вы же понимаете, глафорд, насколько серьёзно обвинение? Подстрекательство к нападению с целью захвата чужого имущества, желание примкнуть к мятежникам — это всего лишь косвенные обвинения, построенные на ваших умозаключениях.
— Допросите пленников, и они всё подтвердят, — мне стало понятно желание бейлифа не браться за мутное дело.
— Дело в том, что междуречье — не в юрисдикции Лимадийской провинции, — покачал головой Беддо. — В этом случае вам нужно везти бандитов в Натандем. Допустим, допрошу их… А что дальше делать? Барон Марисьяк, несомненно, будет искать своих людей, и обязательно прознает, что они находятся здесь. Нам не нужны скандалы между благородными господами, особенно сейчас, когда в воздухе витает нечто… — бейлиф покрутил в воздухе пальцами, выискивая точное слово, — непонятное. А вы, к сожалению, чужаки. Любое обвинение по косвенным признакам будет разбито. И чтобы не доводить дело до суда, лучше всего отпустить этих бедолаг, взяв с них честное слово о недопустимости в будущем подобных деяний.
Дурак или нас считает дураками? Большей глупости никогда не слышал. «Ах, они не понимали, что творят!» Чистые, благородные люди, вдруг решившие напасть на чужой корабль, перебить экипаж и завладеть
— Так как мы поступим? — спросил я, стараясь не выплеснуть гнев наружу. Мало ли чем обернется моя несдержанность? Чужой город, другие нравы и нервозность от неизвестности — взрывоопасная смесь. — Отпускать злодеев, замаранных кровью, я не имею права. Вы не хотите их судить или хотя бы бросить в темницу, пока собираются свидетельские показания.
— А кто их будет давать? — поморщился хозяин дома. — Экипажи кораблей и члены наёмного отряда не считаются свидетелями как заинтересованные лица. Жители рыбачьего поселка? Они скажут, что спали и ничего не слышали.
— То есть, вы отказываетесь применить к преступникам хоть какую-то толику правосудия? — мне всё стало понятно. — Речная Хартия уже не является документом, по которому любой город, стоящий на Рокане и Эритии, может брать на себя функции суда?
— Раньше пиратов, пойманных на преступлении, вешали на реях, — пожал плечами бейлиф, сцепив пальцы рук на животе. — Если вы так ратуете за Речную Хартию, кто вам мешал вздёрнуть злодеев там же, на месте? Сейчас судопроизводство разнесено по провинциям, каждый судья сам решает, как поступить. Междуречье находится в юрисдикции Натандема, вот туда и везите своих пленников.
— Командор, а давай их здесь отпустим, — лениво проговорил Рич, — раненных и ослабленных. Если сдохнут на улицах Ромси — барон Марисьяк будет очень недоволен, что его людям не помогли.
Бейлифу его слова не понравились. Он свел брови к переносице, поиграл ими, пока обдумывал как ответить наглому слуге, как с улицы послышался глухой звон с колокольни.
— Увы, господа, я ничем не могу вам помочь, — обрадовался Беддо, решив соскользнуть с опасного разговора. — У вас два варианта: заботиться о раненых, пока их не доставите в Натандем, чтобы сдать королевскому дознавателю, или доделать то, что и должно при угрозе ваших жизней.
Проще говоря, он откровенно предложил нам удавить пленников и не мучиться угрызениями совести.
— При военном положении таких разбойников можно судить в любой деревне, — заметил Николь.
— У нас военное положение? — удивленно вздернул брови бейлиф. — Нет-нет, господа, не толкайте меня на должностное преступление. Я все сказал… А теперь прошу покинуть дом. У меня неотложные дела, — он грузно поднялся с кресла, на что нам тоже пришлось встать и раскланяться.
Мы молча шли к центральной площади, не замечая раскаленного солнца на небе, ни густых запахов, висящих плотным облаком над крышами домов, ни ставших вдруг пустыми улочек.
— Хитрый, гнида, — не выдержал Рич, на ходу умудряясь подрезать ногти своим страшным метательным клинком. — Не захотел брать на себя ответственность.
— Так-то он прав, — возразил Пенберти. — Если бы в городе знали о введённом военном положении, то бейлиф не отвертелся бы от своих обязанностей. Но мы только можем догадываться, что происходит в верховьях Роканы. Мы даже ни одного патрульного корабля здесь не видели.
— Ну, я, например, вижу, — ухмыльнулся Рич и вытянул руку вперед, а острие клинка, словно компас, указывало на северо-запад.