Мятные пряники
Шрифт:
— Это ты сейчас придумал или как? — буркнул Ивар, недовольно посмотрев на своего давнего врага.
— Нет, он не придумал! — справедливости ради я поддержала Лиса.
— Хм, — пристально посмотрел на меня вампир. — Ты уже его защищаешь?
Я вздохнула: чего ещё от Ивара можно было бы ожидать?
— Мы вместе их видели, — пояснила я. — Непонятные существа, но плавают отменно… — я прикусила язык под взглядом угольно-чёрных глаз, издевательски глядящих на меня.
— Стесняюсь переспросить, — удивлённо начал вампир. — Вы ночью были вместе у озера?
Ну вот, теперь этим вопросом заинтересовался и Юрий, вон как смотрит своими пронзительными голубыми
— Ивар! Почему всегда, когда тебе говорят важную информацию, ты переспрашиваешь какую-то ерунду и не слышишь самой сути? — возмутилась я.
— Если ты намекаешь на то, что я не обсудил с тобой твою гипотезу про момент времени исполнения заветных мечтаний, то знай, я долго об этом думал! — угадал мой тонкий намёк вампир, и добавил: — А вот с Лисмусом ты поаккуратней.
Я фыркнула и прибавила шаг. На привал не было времени.
— Ты же понимаешь, что у тебя нет шансов? — тихо осведомился вампир у Лиса, но тот только вздохнул:
— Какой ты нудный, ещё нуднее меня! Мы просто хотели сказать, что флакнорсы дышат нам в спину и не стоит делать лишние привалы, — и он тоже прибавил шаг, однако предпочёл идти немного поодаль от меня, не знаю, почему, наверно, не хотел нервировать Доктора.
Юрий окончательно добил хорошее настроение вампира словами:
— Не надо было уговаривать меня брать его с собой. Теперь не лезь к нему, раз уж пошли все вместе.
Только Тимофей ничего не сказал: ему не было никакого дела до чужих взаимоотношений, он просто шёл и глазел по сторонам. Ивар решил пойти рядом с ним, и не прогадал — в минуты злости или уныния такие невозмутимые флегматики, как Тима, были лучшими собеседниками.
15
К вечеру пришлось признать, что привал необходим. Так же было решено, что костёр должен полыхать всю ночь, чтобы флакнорсы не могли приблизиться. Однако дров, как это обычно бывает в подобных ситуациях, не хватило даже на первое время. Вампир был полон сил, будто и вовсе не устал, а потому вызвался сходить за новым запасом дров. Лисмус хотел предложить свою помощь, но одного взгляда чёрных неприветливых глаз было достаточно, чтобы передумать. Кажется, Лиса не очень-то обижало, что с ним не стремятся общаться, хотя мне показалось, он искренне хотел помочь. Да и у озера он был очень мил… Надо прекратить думать о нём и тайком смотреть в его лицо.
Ивар и Тима ушли за дровами. Я смотрела на тлеющие угольки костра и думала о том, что они очень похожи на вид сверху какого-то огромного ночного города, в котором ездят поезда, снуют машины и светят фонари вдоль дорог. Я даже начала придумывать стихи на эту тему:
Угли нашего костра словно город с вершины,
Ходят в нём поезда и сигналят машины…
Но развиться моему неожиданно проснувшемуся поэтическому таланту не позволил тихий голос доктора:
— Та девушка, что поцеловала тебя при пожаре — она тебе кто? — мягко спросил доктор у Лиса, хоть и не любил никогда лезть в душу людям, особенно мало знакомым, но он никак не мог понять увиденного тогда, и потому всё-таки задал интересовавший его вопрос.
Лисмус не был удивлён вопросом, хоть и ждал его от другого человека. Он ответил спокойно и честно:
— Она моя девушка…была… в моём подпространстве, но перейдя в это, она стала свободна. Теперь у неё своя жизнь. Если тебе непонятен поцелуй, то считай, это дань прошлому, ведь ни она, ни я, так и не нашли себе кого-то другого.
Я глянула на него и с удивлением обнаружила его взгляд на себе. Он это мне, что ли, говорил?
— Ты так спокойно об этом говоришь? — удивилась я, продолжая изучать угли и сожалея о упущенном вдохновении.
— Ну да. Даже если бы мы с ней были вместе в этом измерении, сейчас она всё равно была бы свободна — я же сгорел, не так ли? — краем глаза я увидела, что он улыбнулся, и улыбка эта не была фальшивой, отчего Юрий задал новый вопрос:
— Слушай, Лис, у вас нет понятия о трауре?
— В смысле? — не очень понял, о чём его спрашивают Лисмус.
— Ну это когда кто-то умирает или ты с кем-то расстаёшься, и потом какое-то время тебе плохо, и ты ещё не считаешь себя свободным? — подробно пояснил Доктор.
Ну и чего он так наседает на Лиса с расспросами? Хочет разобраться, могло ли у него быть будущее с той девушкой из семёрки, про которую мне говорил вампир? Я нахмурилась: зачем он травит душу Лису? Или не травит, и Лису и вправду всё равно? Судя по его улыбке, всё же второе.
— Нет, у нас такого нет, — покачал головой мужчина в ответ на вопрос Юрия и прикоснулся к своему шраму. — Если я умер, то неважно сколько прошло времени после этого — день или год — мертвее я не стану. Совершенно глупо другому человеку терять время из-за утраты. Либо ты есть рядом и ты нужен, либо тебя нет рядом — значит, без тебя можно обойтись, и стоит поискать того, кто будет с тобой и кто станет необходим. Это логично, — он попытался заглянуть в глаза собеседника, но тот уже не смотрел на него, а тоже изучал тлеющие угли, словно пытаясь увидеть в них то, что так долго рассматривала я.
Лисмус почему-то сделался грустным: то ли от того, что его слова расстраивали его спутников, то ли от того, что они его не понимали, то ли по какой-то своей, одному ему известной, причине.
— Я рад, что мы встретили тебя, Лисмус, — признался Юрий. — Я однажды влюбился в девушку, и тебе она знакома. Леотария… Это было довольно давно, но я всё это время любил её — тебе не понять, — Лисмус хотел что-то возразить, но доктор предупреждающе сказал: — Молчи и не перебивай, я рассказываю это не только тебе… Вернее, вообще не тебе… — он посмотрел на меня и я вся обратилась в слух. — Итак, всё это время я думал «что, если бы я тогда…», но познакомившись с тобой, Лис, понял — с вами действительно лучше не связываться. С вами опасно связываться. Я чувствовал это ещё тогда, три года назад. Но только теперь окончательно понял. Спасибо, Лисмус, можешь считать, ты мне помог и сполна отблагодарил за спасение, — Юрий говорил настолько ровным голосом, что было не различить, где он говорил искренне, делясь своими проблемами, а где следовало бы добавить в интонацию издёвку.
Некоторое время тишину нарушал лишь шелест догорающих углей.
— Мне уже можно говорить? — осторожно спросил Лис, и Юрий кивнул. — Понял-то ты понял, а это поможет тебе забыть её? Вы же живёте чувствами, вам мало просто понять — вы не принимаете факты, которые вас не устраивают.
— По крайней мере, теперь мне проще будет жить, — просто ответил Юрий. — Нам с вами не понять друг друга, но всё же и мы принимаем факты, мы тоже не лыком шиты.
— Проверим? — усмехнулся Лисмус и обратился ко мне, отчего я устало вздохнула: ну почему опять я? — Варя, ответь мне, только честно: что ты обо мне думаешь? — он испытующе уставился на меня своими серыми глазами, которые в сумраке казались тёмными.