Мышь и драконье пламя
Шрифт:
Он вошёл резко, грубо, выбивая весь воздух из лёгких. Хватая пальцами за волосы и оттягивая их назад. Его имя, словно таинственное древнее заклинание, слетало с губ, путаясь в стонах, ногти, рискуя обломаться, царапали стену. Свободная рука скользнула между ног, нащупывая самую сокровенную точку, доводя до наслаждения.
9.
Я никогда и ни с кем не чувствовала такого, что ощущала с Коулом. Его умелые ласки доводили до исступления раз за разом, отправляя на вершину наслаждения,
Щёки предательски покрывались густым румянцем от воспоминаний, что мы творили некоторое время назад, особенно от себя не ожидала подобного… Никогда не думала, что могу быть такой… необузданной. Рядом с ним кружилась голова, Коул сводил с ума, и без него никогда бы не решилась быть настолько дерзкой.
Капля воды, скатившаяся со светлых волос, упала на пушистый белый ковёр в ванной. По телу разливалась истома, и больше всего хотелось зарыться в тёплое, мягкое одеяло, прижавшись щекой к его сильному плечу. Забыться обо всём и просто наслаждаться моментом.
Слабая улыбка скользнула на губах, отдаваясь в душе приятным, тёплым чувством. Нервно переступила с ноги на ногу, ощущая босыми ступнями мягкость ковра и пытаясь прогнать глупое, жалящее чувство ревности… Сколько ещё девушек были на моём месте? Об этом думать не хотелось, но мысль назойливо стучала на задворках сознания, не давая расслабиться, постоянно напоминая о чём-то, что заставляло сходить с ума от ревности.
Тряхнула головой, промокнув кончики волос и обматываясь большим полотенцем, кутаясь в него, словно в плед. Белье осталось где-то в той комнате… Одно воспоминание о произошедшем вновь бросило в жар, заставив щёки запылать ещё ярче. Это так на меня не похоже. Раньше никогда не бросалась в омут с головой, не тонула в нём, захлёбываясь от переполняющей страсти, что не оставляла ни капли рассудка. И уж тем более спать с тем, кто меня ненавидел…
Толкнув дверь, вынырнула из ванной, от прохладного воздуха в помещении кожа покрылась мурашками, а сердце пропустило очередной удар от мысли о Коуле. Когда я уходила в ванную, он был в кровати, лежал среди скомканной простыни и покидать его совсем не хотелось.
По телу разлилась лёгкость от мысли, что вернусь в его тёплые объятия.
— Коул? – голос предательски дрогнул, едва взор упал на пустую кровать, а затем на горе-жениха, застывшего у порога.
Взгляд обжёг, холодный, равнодушный. Белоснежная рубашка была не до конца застёгнута.
В носу предательски защипало, заставив сердце болезненно сжаться. Пальцы сильнее вцепились в край полотенца, что казалось мне сейчас таким нелепым, неуместным и ничего не закрывающим. А хотелось прикрыться, резко, неожиданно, спрятаться в пушистую ткань, словно щит.
— Ты получила, что хотела, мышь, — отвернулся, отведя взгляд в сторону двери, ледяной тон, от которого внутри всё переворачивалось, сжималось и рассыпалось на несколько болезненных, ужасных кусочков, что рвали все
В карточный домик прилетел камень, рассыпав его на кусочки, что болезненно впивались острыми концами.
Слёзы предательски жгли глаза, пыталась сдерживать их изо всех сил, но это не выходило, и они скатывались по щекам, струясь по подбородку и падая на злосчастное полотенце.
А на что я надеялась?! Что такой как Коул обратит на меня внимание? Да у него сотни, если не тысячи девушек намного лучше, красивее и, конечно, интереснее меня.
Глухой хлопок двери заставил вздрогнуть, отдавшись эхом в груди и выбив весь воздух из лёгких. Он не обернулся.
На негнущихся ногах подошла к кровати, на которую рухнула, едва сдерживая рыдания, что душили изнутри. Тишина в помещении, воцарившаяся с его уходом, угнетала, давила и казалась ощутимой на ощупь.
Больно. Даже после расставания с Томасом не замечала такой ужасной, разъедающей боли, сейчас же, казалось, кусок сердца был выдернут из груди, а на его месте зияла большая кровоточащая рана, что становилась сильнее с каждым вздохом.
Всё это ошибка.
Ужасная, глупая. Начиная с метки.
Почему мне так не везёт с парнями?
Я ему этого не прощу. Мыши тоже могут быть опасны. Просто так это ему с рук не сойдёт.
10.
Дорога прошла в молчании, гнетущем, режущем, ни на секунду не дающим забыть мне о боли, что клубилась в груди, рвала на части и кусала клыками. Нет, она жгла пламенем дракона, сжирая всё внутри, оставляя лишь страдание и тупое, упрямое желание поставить его на место, причинить ему такие же страдания, сделать больно….
И не знаю, что было хуже в этой ситуации, что в душе, несмотря на всё, что Коул мне причинил, я ждала, ждала, что посмотрит на меня, обратит внимание! Или, что он это и делал, его украдкий взгляд, когда думал, что не смотрю, блуждал по лицу, по шее, по губам и декольте. И внутри, чёрт побери, всё сжималось, отзывалось и трепетало, жаждало дотронуться кончиками пальцев до его очерченной скуле, ощущая кожей лёгкую небритость, вдохнуть его запах, сводящий с ума и пробуждающий в душе вулкан.
Он разбил мне сердце. Ощущала себя униженной, преданной, но внутри трепетала глупая, наивная, почти детская надежда. И я не должна, не должна думать о нём и уж точно мечтать о чём-то большем…
Наверное, это из-за метки. Наверное, она сводит меня с ума, заставляя желать Коула раз за разом, ведь признаваться себе, что я глупая дурочка, которая умудрилась влюбиться, совсем не прельщало.
Хотелось побыть одной. И, выбравшись из машины, напоследок хлопнув дверцей его «детки» так, что дрогнули стёкла в салоне, под любопытные взгляды адептов, что останавливались возле нас, рванула вперёд, в здание академии. Новая пассия красавчика академии… Скорее игрушка, которую можно выбросить на помойку, когда надоест.