Мыш и его Пёс
Шрифт:
– Лакшман убьёт его.
– Почему ты так говоришь?
– Потому что Лакшман – опытный воин. Он убил Рауля и Матеуса их же оружием. Он убил своего же товарища одним выстрелом в сердце.
– Но Шепард тоже умеет драться. Он сильный. Мы все это видели.
– Что мы видели? – Флай грустно улыбнулся. – Как он дрался с неумехой Понсом? Или как избил его потом?
– Нет. Шепард и раньше дрался. Его же за драки арестовывали. И он из всех драк выходил целёхонек. И капитан ведь учил его. Артур хорошо умеет драться. Ты Гаяша помнишь? Так вот они с Артуром на равных
– Артур. Он старше и умнее.
– Ну, зачем ты так? То есть да, Артур старше и умнее… То есть я не то хотел сказать…
– Жюль. Не надо меня утешать.
С улицы послышался знакомый голос Лакшмана. Стражники явно не собирались пускать его к королю.
– Наверное, мне надо с ним поговорить, – сказал Флай.
– Ты уверен? – спросил Жюль.
– Мне даже интересно.
– Интересно?
– Что он мне скажет? Как капитан сказал или ещё что-то придумает?
Жюль только покачал головой. Флай крикнул стражникам пропустить посла. Лакшман вошёл в гер.
– У них был приказ никого не пускать, – сказал Мышонок с улыбкой. – Прости, Лакши.
– Я так и понял, – ответил посол и сел рядом.
– Вы объясните мне, в чём дело? Я так ничего и не понял.
– Тот молодой человек, Айнур, сильно оскорбил меня.
– Почему?
– Помните, я… – Лакшман осёкся, бросив взгляд на Жюля.
– Жюль, ты можешь идти, спасибо, – сказал Флай.
– Вы уверены, ваше величество?
– Да.
Жюль молча покинул гер.
– Флай, я рассказывал тебе историю из своего прошлого, – проговорил Лакшман.
– Я помню её.
– Я солгал.
– Солгал? Зачем?
– Я добивался вашей дружбы, вашего сочувствия. Мне нет прощения.
– Не понимаю.
– Вы хотели знать, почему я не желал встречи с шоносаром. Если бы я рассказал вам правду, вы, может быть, никогда не стали бы звать меня Лакши и не позволили бы называть вас Флай.
– Скажите правду сейчас.
– Скажу. В том столкновении между амма и сарби, меня не брали в плен. Схватили Айнура. Он был совсем ребёнком. Его отдали мне в услужение. Я очень хотел с ним подружиться. Айнур был таким смышлёным мальчиком. Но дружить с хозяином никак не хотел, и я могу его понять. Гимай – имя его отца. Того, кто нанёс мне ту самую рану, шрам от который ты видел. Гимай сделал это, когда пришёл забирать сына. Я и так бы его отдал, но Гимай хотел наказать меня. Но я не об этом сейчас рассказываю. Я не узнал Айнура на празднике, а он меня узнал. То, что он сказал мне… Я не осмелюсь произнести это при тебе, Флай. Айнур обвинил меня в таком, чего я не делал никогда. Но он сказал Ундэсу, что я делал это. Мне пришлось защищаться. Конечно, никто в шоносаре мне не верит. Поэтому завтра на рассвете меня ждёт поединок. Одного я не могу понять. Почему твой охранник захотел драться со мной?
– Значит, ты переврал историю, чтобы вызвать у меня сочувствие?
– Да, Флай.
– Тебе это удалось.
– Ты теперь имеешь право злиться.
– Я злюсь, Лакши. Ты мог с самого начала сказать мне правду. Я бы понял. Вы же враждовали с сарби. Ситуация
– Прости меня, я поступил недостойно.
– Так ты не понял, почему Шепард вызвался драться с тобой? – спросил Флай.
– Нет, – покачал головой Лакшман.
– Может, потому что он знает немного больше, чем ты думаешь?
– О чём ты?
– Твой конь.
– Что мой конь?
– Он привязан к лошади того человека, который стрелял в меня.
– Я не очень понимаю, к чему ты ведёшь.
– Твой вороной и та гнедая из одной конюшни. И они ехали из Фейсалии вместе.
– С чего ты это взял, Флай?
– Мне лошади сказали. Разве Джунам не рассказывала тебе, что я понимаю зверей?
– Рассказывала, но… – Лакшман осёкся.
– Иди, Лакши. Готовься к поединку.
– Я убью Шепарда завтра, – тихо сказал посол.
– Иди.
– И нам дальше ехать вместе, Флай. Ты ведь прекрасно знаешь, что я не желаю тебе смерти. Я готов защищать тебя от всех. Готов заслонить тебя от любого оружия. Это правда.
– А потом ты подаришь меня вместе с Нэжвиллем регенту Фейсалии Алиму на блюдечке с голубой каёмочкой? Так? Иди! – Мышонок повысил голос.
– Но я действительно убью Шепарда, – проговорил Лакшман и ушёл.
– Дурак, – прошептал Флай. – Дурак. Какой же я дурак…
Он лёг на подстилку, свернулся калачиком и заплакал. Когда пришёл Шепард, Мышонок уже дремал. Амарго тихо сел рядом, но Флай всё равно проснулся.
– Спи, – сказал Шепард. – Вставать рано.
– Вы тренировались?
– Да.
– А ко мне Лакшман приходил. Он прокололся в разговоре. И я… я дурак.
– Я знаю, что ты дурак.
– Я дал ему понять, что мы всё знаем.
– Ну, может, и правильно.
– Шеп, может, убить его?
– Это я завтра утром и собираюсь сделать.
– Нет. Сейчас. Просто убить.
– Нельзя, Мышонок. Завтра поединок. Если один из нас будет убит, то сразу обвинят второго.
– И пусть! А мы уедем! Я король!
– Нет, я так не смогу. Поединок так поединок. Зря что ли меня капитан учил?
– Я не хочу…
– Мышонок, послушай меня. Это важно. Ты так сопротивляешься. Ты так настроен против нашего поединка. Но пойми ты, поединок состоится. Это уже дело решённое. И то, что ты продолжаешь упираться, мне совсем не нравится. Мне это не поможет. Когда лучший друг так… ты не веришь в меня.
– Я… – Флай заморгал, боясь, что снова сейчас заплачет.
– Не веришь?
– Верю. Я верю в тебя, Шепард. Ты мой лучший друг, как я могу в тебя не верить? Ты убьёшь Лакшмана.
– Так-то лучше, – улыбнулся амарго. – А теперь спи давай.
– Лакшман…он…
– Я его завтра убью. Ты забыл?
– Убьёшь.
Флай достал бутылочку с отваром и сделал пару глотков.
– С зельем правды не перепутай, – хмыкнул Шепард.
– Не перепутаю. Оно в пузырёчке.
– Покажи.
– Вот, – и Флай достал склянку. Шепард выхватил его из руки Мышонка. – Ты чего?
– Пусть у меня побудет.
– Зачем?
– Просто пусть хранится у меня. И всё. А теперь спи.