Мышь в Муравейнике
Шрифт:
— А это не там, где рядом танцпол и фитобар находятся? — интересуюсь я, вспоминая инструкции Лекса.
— Ага. Только от фитобара одно название! Всего три наименования травяных чаев и все то же гадкое пиво! А освещение какое! И запах жженой резины — он вообще откуда?
Короче говоря, предложенный Лексом вариант — не вариант. И как же мне теперь ее от спусков вниз-то отговорить? Она заговаривает об этом сама.
— А у вас на нулевом что-нибудь интересное есть?
— Есть. Фабрики, склады, пункт разгрузки поездов со свободных территорий. Романтика. Но я все же посоветовала бы тебе смотреть вверх, а не вниз.
— Что ты имеешь в виду? — хмурится Стелла.
— Зачем тебе спускаться вниз? —
То есть я, конечно. понимаю, что поглядеть на самые нижние и подземные уровни очень интересно, особенно если не надо оставаться там жить, и я помню свои ощущения от спуска, но у самой Стеллы для этого совсем другие резоны, и, боюсь, вина там не на последнем месте.
— Я должна, — действительно вырывается у нее. Она осекается и смотрит на свою подругу — мастера, которая делает мне макияж. Та, без особой охоты, но все так же дружелюбно, как и все здесь ведут себя, заканчивает со мной и поворачивает к зеркалу.
— Ну как?
— Потрясающе, — неискренне говорю я, не узнавая себя в отражении. Стелла поспешно расплачивается и мы выходим из секции, отходя в сторонку ото всех.
Ни одна из нас не знает, как продолжить разговор, но обеим понятно, о чем мы молчим. Так и мнемся на месте с минуту или две.
— Стоув не захотел бы, чтобы ты подвергала себя опасности, — говорю я, так и не найдя нужных слов.
— Я знаю, — у Стеллы наконец прорываются слезы, и она аккуратно вытирает глаза. — Но что еще я могу для него сделать? Уже поздно вообще что-то делать, знаю, но меня не было рядом с ним, когда он нуждался в помощи. Он даже не понимал, что я бы все для него сделала, если бы он только попросил, в лепешку бы расшиблась! Но он этого не знал. Кем мы были друг для друга? Просто людьми, выросшими рядом, пути которых разошлись, когда для этого пришло время. Все детство мы играли, шутили друг над другом, смеялись, просто проводили досуг. Близкие люди, но… Он не видел во мне человека, с котором можно было бы поделится любой проблемой, обратиться за поддержкой. Вот он и умер один. Он не смог получить Фелис, отчаялся и покончил со всем, не понимая, что у него всегда был и будет родной человек, который любит его! Он даже не подумал обо мне! И кто в этом виноват, если не я сама?!
Мои жизненные обстоятельства во многом отличаются от жизни Стеллы и другой молодежи, выросшей в когардах верхних уровней, но мне очень хочется понять ее. Всю свою жизнь они с братом принадлежали к одному кругу, к тому, что в некоторых мирах называют семьей. Они считались самыми близкими родными людьми. А потом вдруг одномоментно произошло отделение их друг от друга, все связи принудительно оказались разорваны. Они все еще родственники, но формально вдруг перестали быть своими людьми. Отдалились и в итоге потеряли друг друга. Это должно быть действительно чудовищное чувство.
Спускаюсь в подземный клуб, когда все самое интересное уже явно закончилось, хотя я не особо жалею об этом. Из бойцов никого не видно, и возвышение для важных персон опустело. Большая клетка в центре зала также пуста, только подозрительные пятна поблескивают внутри нее в свете прожекторов. Не знаю, обошлось ли сегодня без отрывания «деталек», но толпа вокруг как-то подозрительно перевозбуждена.
Стараясь высмотреть какого-нибудь из сектантов или найти Лекса, я прохожу чуть в глубину зала, борясь с желанием зажать уши руками. Громкая музыка бьет по ним молотком, а блуждающие пятна малинового, красного и синего света выхватывают из полутьмы искаженные словно в предсмертной судороге лица дергающихся в танце людей. В душном помещении нестерпимо воняет чем-то приторно-сладким, ну и потом.
У меня такое чувство, что пропустила
Добравшись до стены, ощущаю себя в более-менее безопасности, но, боюсь это ненадолго. Отчего-то я сегодня удостаиваюсь слишком большого внимания, пьяные и пустые взгляды не скользят мимо, а запинаются на мне и вот уже несколько человек за каким-то фигом чешут ко мне сквозь толпу. Грешу только на макияж, который разительно изменил мою внешность. Но мне прямо сейчас от него никак не удастся избавиться — не умываться же по-кошачьи собственной лапой — так что решаю двигаться и таким образом как-то избежать нежелательных знакомств, неумолимо надвигающихся на меня со всех сторон.
Вроде бы счастливо миновав своих загонщиков, потерявших меня из виду и вроде бы переключившихся на другие цели, я кое-как прорываюсь вперед, старательно мониторя окружающую обстановку и случайно с размаху напарываюсь на совершенно чистый вменяемый взгляд. От неожиданности забываю отвести свой.
Чертов вездесущий Кейн стоит и внимательно вглядывается в мое лицо и мог бы наверное меня и не узнать, если б я так четко не продемонстрировала узнавание и не остановилась в ступоре всего в нескольких метрах от него. Опомнившись, я делаю слабую попытку раствориться в редкой толпе, но он как коршун, бросившийся на добычу, моментально преодолевает эти несчастные метры и рывком поворачивает обратно лицом к себе.
— Что это ты, Мышатина, задумала? — рычит он мне на ухо, одной рукой прижимая меня к себе. Другую руку он запускает мне в волосы и, ухватившись, оттягивает голову назад, разглядывая с каким-то странным интересом.
— Ничего, — лепечу я, стараясь не думать о том, к чему меня, собственно прижали. Так неловко. И куда только мне свои руки деть? В стремлении не касаться его поднимаю их выше, как будто сдаюсь.
— Ну это мы сейчас выясним! — обещает Кейн хрипло и легким усилием закидывает мою тушку себе на плечо. Вот так еще более неловко. В полной прострации я замираю, пока он тащит меня куда-то, а потом, когда он проходит мимо возвышения рядом с клеткой, я как-то не особо отдавая себе отчет, что же я такое делаю, хватаю с этого возвышения оставленный там кем-то стакан. Внутри еще осталось немного какого-то темного пойла, но по большей части там один лед. Его я и закидываю Кейну за шиворот.
Рубашка на нем не форменная и довольно узкая, так что лед вытряхиваться из-под нее совсем не спешит. Но хотя, судя по всего-то тихому рычанию, особого дискомфорта Кейн не ощущает, все же он опрометчиво ставит меня обратно на пол и быстрым движением освобождается от освежающего прикосновения. А дальше его пальцы ловят воздух — я рухаю на пол и моментально оказываюсь под ступенчатой конструкцией, где вообще-то довольно мало места, но мышь я в конце концов или нет? Кейну же здесь точно не пробраться. Быстро-быстро заползаю поглубже, но даже не представляю что же делать дальше. Попытаться вылезти с какой-то другой стороны и скрыться в толпе? А шансы? Могу выползти прямо на Кейна, а даже если нет, все это возвышение не настолько большое, он преодолеет его за считанные секунды где бы не находился сейчас.