Мышь в Муравейнике
Шрифт:
— Что, Мышка, куда же ты теперь забралась? — елейным голосом интересуется Кейн. — Может, сама вылезешь? Нет? Ну так мы сейчас поможем, выкурим.
У меня от этого голоса дыхание перехватывает. Сказать я ничего не могу, да и выбраться тоже. Единственное, что мне доступно, постараться добраться рукой и выдрать волосы из механизма. Но здесь так тесно, что я даже не знаю как подлезть, лишь на ощупь определяя как все устроено. Пытаясь выгнуться как нужно, рука бьется о масляные детали, а у меня чувство, что я сунулась в большую мясорубку.
Не дождавшись моей
— А мы тут молодость вспоминаем, — слышу я пояснения Кейна, уже после того, как мне удается вытащить руку и немного сместиться в целом. — Как мы лазили тут нашей группой.
— Ага, молодость, — насмешливый бас точно принадлежит Кириллу. — Лично ты уже давно впал в детство. Раздобыл себе парочку живых кукол и деградируешь потихоньку. Если так дальше пойдет, придется тебя вместо очередного звания в ясельную группу обратно сдавать.
Сдавленные хрипы похожи на смех Кейна. Пусть себе радуется, лишь бы только Кирилл забрал этих двоих отсюда, а я уж как-нибудь за часок выберусь.
— Кир, а может и вправду тряхнем стариной, давай наперегонки, а?
— Я не сомневаюсь, что твоя тощая задница и сейчас везде без мыла пролезет, а вот меня эта рухлядь допотопная вряд ли переживет.
— Да, помнишь, как ты в этой трубе тогда застрял?
— Помню, как я выбрался, показать? — Кажется, тут прозвучала угроза, но потом последовало примирительное: — Вылезайте уже, оставьте игрушку салагам.
— Ладно, Кир, тебе б расслабиться, — слышно как трещат и лязгают решетки, — раньше ты почище всех отжигал, — удаляется голос Кейн.
— Да, пойдемте обсудим это, — с энтузиазмом предлагает Кирилл, — я вам заодно видюшку веселую покажу. С вашим протеже в главной роли.
— Так мы ее уже видели, и… — конец фразы Кейна мне уже не слышно.
Я успокоенно вздыхаю и кладу голову немножечко отдохнуть. Остается только возблагодарить Вселенную за то, что в ней есть вездесущий Кирилл. У меня такое впечатление, что у него статус несколько выше, чем у остальных младших офицеров. Но, возможно, их отношения с ним исходят чисто из того факта, что он, дружески приобняв оппонента, может случайно сломать ему несколько костей.
На то, чтобы выбраться из плена, у меня уходит намного меньше часа, но я радуюсь, что этого интимного зрелища никто не видел. Надеюсь, через камеры тоже, все-таки они далеко и там куча решеток и прочего. Вывинчиваюсь на свободу я вперед ногами и всклокоченная почище любого монстра подземелий.
Все еще под впечатлением от произошедшего я выбегаю из зала, продолжая переваривать это в голове, и никак не ожидаю встретиться в дверях с Мином. При этом какая-то часть меня, вряд ли та, что упала в обморок, при нашей предыдущей встрече, резко поднимает правую руку со сжатым кулаком. Кулак совершенно случайно попадает Мину в глаз. Он некультурно взвывает, но никаких контр мер предпринять не успевает, по крайней мере, я, не оборачиваясь, преспокойно добегаю до склада и закрываюсь там в маленькой ванной.
Небольшое квадратное зеркало над умывальником и не думает мне льстить — я похожа на взволнованного дикобраза. Ни у ладно. Пару раз плеснув себе холодной водой в лицо, аккуратно выбираюсь на склад, подозрительно оглядываясь и прислушиваясь, но никого не вижу, даже когда подбегаю к столу и выхватываю из ящика ножницы. Мин, похоже, все же решил оставить меня в покое или у него возникли дела поинтереснее.
Снова закрывшись в ванной на щеколду, я с большим удовольствием захватываю прядку волос возле уха — побольше, чтобы потом уже не передумать — и отрезаю ее примерно на уровне подбородка. Отлично. Уже легче становится. Поспешно, не заботясь особо о том, чтобы было ровно, отрезаю со всех сторон, и пряди одна за другой летят в мусорное ведро. Через пару минут на меня из зеркала смотрит уже совсем другое лицо. Не думаю, что короткая стрижка мне больше идет, но чувствую я себя с ней намного лучше. Голова словно избавилась от лишнего груза, и я лишь удивляюсь, зачем таскала его на себе столько лет. Одновременно ощущаю азарт и мстительное удовольствие, хотя не понятно, кому я могу таким образом сделать хуже, кроме самой себя. Разгадка приходит сама.
Хлипкая дверь сотрясается от мощный ударов.
— Мышь, опять прячешься?! Открывай давай, — почти вежливо просит Кейн.
— Секунду, — я чуть-чуть все же подравниваю волосы, чтобы хотя бы возле лица было симметрично. Потом пытаюсь расчесать обнаружившийся колтун на затылке.
— Долго! — изнывает за дверью Кейн.
Опасаясь, что его жалобы в любую секунду могут перерасти в разрушительные действия, наскоро умываюсь с мылом, стараясь смыть с лица косметику, и отодвигаю щеколду. Прятаться от него здесь дальше все равно бесполезно.
Услышав лязг щеколды, Кейн тут же распахивает дверь, и хмурое выражение на его лице тут же сменяется удивленно-недовольным.
— Что ты с собой сотворила?!
Он заходит и в маленькой комнатке тут же становится очень тесно. Тем не менее он делает еще шаг и мне приходится прижаться к кафельной стене, чтобы сохранить между нами хотя бы минимальную дистанцию.
Потрясенно Кейн мусолит в пальцах обрезанные прядки, потом его взгляд падает вниз и обнаруживает остальное в мусорке. С руганью он ударяет ногой по ведру.