Мышеловка для кота

Николаева Ольга

В общем, облокотилась спиной о косяк, руки назад спрятала. Просто так, без умысла всякого…

— Лиз, давай, мы договорим, а потом с тобой пообщаемся? Не для твоих ушей эта тема. И Ирина не в том состоянии, чтобы здраво мыслить…

— Пьяная? — Он укоризненно нахмурился на мой выпад. — Тогда — не страшно. Послушаю.

— А девочка борзая, до сих пор… Зачем ты ей это позволяешь? Пора бы и на место уже поставить.

— Ирина, мать твою…

— Ну, ставьте уже. Я слушаю, раз вам так не терпится,

Ирина. — Понятно, что ничего хорошего не скажет. Но какой смысл тянуть кота за хвост?

— Нет, посмотрите на нее! И ни капельки вины и сожаления в глазах! — Она картинно всплеснула руками. — И ты её не придушил, до сих пор? Кирочка, да ты становишься слишком добрым и мягким!

— Шла бы ты отсюда, Ир. Утомила уже. Иди. Я с Лизой сам поговорю.

— Нет уж. Будьте добры, расшифруйте, за что я должна чувствовать себя виноватой? — Какая-то странная пара… И не похоже, что проблема в ревности… Вернее — не в ней одной… Слишком жадными глазами эта "сестренка" на Янкевича поглядывает…

Она почти задохнулась от злости, так зацепил мой вопрос. Начала наступать в мою сторону, тыкая пальцем с длиннющим ногтем, почти шипя:

— Да за такие дела, милочка, мужиков в бетон закатывают! И тебя могли бы! И я на этом настаивала! Это Кирюша добренький оказался, решил по психике пройтись, а здоровье оставить… И чем ты ему глянулась, не знаю. Что в тебе такого?! — Остановилась в полушаге от меня, раздувая ноздри. Красивое, в общем-то, лицо, холеное, породистое, было обезображено презрением и злостью.

А я лишь хлопала глазами. Дура-дурой, наверное, выглядела… Но других вариантов не было, хоть и искала…

Чуть сдвинулась в сторону. Чтобы увидеть глаза Кирилла, из-за этой грымзы…

— Кир? Объяснишь, в чем меня обвиняет твоя… сестра?

— Я не сестра!!! — Ух ты ж… Почти ультразвук… Наверное, по всем коридорам слышно…

— Это тебе так нравится думать. Родственница, по-любому. — Это Кир её оборвал. Надо же… Как держится за свою выдумку.

— Да с таким же успехом ты можешь родней и президента Америки назвать! А кровного родства у нас нет и не было! — Отвлеклась от меня, поперла на Кирилла… Истеричка, однако. Все мои выходки — бледная тень на этом фоне. А я-то удивлялась, что Янкевич столь непробиваемый…

— Предположим, что вы можете и совместных детей рожать… Но оставьте семейные разборки для себя. — Я оттолкнулась от косяка, в который намертво вцепилась пальцами до этого… Сделала несколько шагов к Кириллу. Чтобы лучше видеть глаза. — В чем она меня обвиняет? И ты, похоже?

— Ты что, дура совсем?! Или прикидываешься? Да тот кусок бумажки, за который ты трахалась с Кириллом, за него тебя реально стоило четвертовать!!! — Её все так же несло по накатанной…

— А что не так с договором, Кир? Можешь нормально сказать?

— Подстава там, Лиза.

Хорошая такая… — Кирилл отбросил ручку, что до этого вертел в руках. Шикарный "Паркер" прокатился по столешнице и смачно шлепнулся на пол, улетел под стол. Все дружно проследили за траекторией, но никто не дернулся, чтобы поднять.

— Не поняла… Какая подстава? Я ведь принесла тебе текст, несколько раз проверенный вашими же юристами… — Хоть убей, не помню, чтобы там что-то после правили и вносили…

— Очень тонкая. Которая вылезла лишь тогда, когда мы решили расторгнуть отношения с вашей фирмой…

— И? Какая?

— Нет! Посмотрите-ка на неё!!! Еще и невинной овцой прикидывается! Нет, Кирюш, действительно… Рано я влезла… Надо было её до ЗАГСа довести, а там бросать! Просто так кинуть — слишком милосердно! Вот же какая, а?! — Снова вклинилась эта мерзкая баба. Ей бы на базар, с такими данными…

— Ира!!! Мать твою! Ты сегодня закроешь рот?! Прет, как из фонтана! Тебя кто, вообще, спрашивал? Куда ты лезешь? Мало своих забот, нужно еще и мне добавить?

Стервозина как-то резко скуксилась… Поникла… Залепетала, елейным голоском:

— Кирушка, зачем ты так? Я же за тебя переживаю… И за общее дело… — Даже ростом ниже, как будто, стала…

— Я похож на человека, за которого нужно переживать? — Надменно поднял бровь. Да. Все больше проявлялось от того Янкевича, которого я легкомысленно начала забывать.

— Конечно! А если бы… эта… — Презрительно, как плевком, выдавила слово. — Снова тебя вокруг пальца обвела? Кто бы тебе помог?

— Хватит, Ир. Мне твоей помощи уже по самое горло. Скоро давиться буду. Выйди.

Красотка лишь хлопала глазами, но не двигалась с места. Нарывалась? Или проверяла на прочность?

— Но… Кир…

— Я сказал тебе выйти. Помочь? Или сама, своими ножками?

Что-то в его тоне подсказало, что лучше послушаться. И даже эта курица (хотя, кто знает, может, она сознательно имидж так выбрала), поняла. Медленно, едва передвигая ногами, двинулась к выходу. Но… как же она шла! Все подиумы мира отдыхают… Прямая спина, гордо вздернутый подбородок… Все портила только её кривая, обозленная мина. Кир не видел, а я любовалась, пока она плыла…

Дверь захлопнулась. С хорошим таким треском, странно, что петли не поотваливались.

Я молчала. Кир тоже молчал. Долго играли в эту игру, сверля друг друга глазами. Янкевич выглядел очень злым и насупленным. А я… не знаю, как выглядела. Надеюсь, что достойно…

Не выдержала первой:

— Так что там, с договором? Хотелось бы знать, в чем меня обвиняют…

— Ни в чем.

— Прелесть какая! — Пожала плечами. — Что ж, тогда я тоже пойду. Прости, что помешала семейной встрече. Иру позвать обратно? — И тоже, было, двинулась к двери…