Мышеловка капитана Виноградова
Шрифт:
— Давай! Значит, там трое будет. Внизу — мы с тобой и остальные.
— Пятеро их. И Долгоносик.
— Нет! — Виноградов помедлил, додумывая какую-то свою мысль. Наконец принял решение: Водилу и Синицына отправим в станицу вместе с джигитом. Пусть пригонят десантников.
— На его машине?
— Есть другая?
— Согласится ли?
— Хотелось бы. Ладно, моя забота. Строй людей, ставь задачу!
Эхо двигателя рассыпалось за поворотом, и капитан облегченно вздохнул: в целом все пока шло нормально. Если не считать того, что вместо Долгоносика поехал пожилой боец, которому оставался
— Воюй, молодой! Может, орден получишь.
— Да я не потому! — поерзал Долгоносик и преданно затрусил за внявшим его нытью капитаном.
— Значит, давай. На тебя надежда! — пожал Владимир Александрович руку оперу. — Не подведи уж.
— Доберемся. И с армией приедем!
— Осторожней с джигитом.
— Это ясно. Береженого Бог бережет!
— В пути хлебалом не щелкайте, постоянно пытайтесь выходить на связь — пусть там уже наготове будут, когда доберетесь. А то при нашем бардаке…
— Пусть вертолетами.
— Ладно! Давай. Счастливого пути. Спаси тебя Аллах, старшой!
— Держитесь, братцы!
— Привет семье! Мать их так…
Почему-то захотелось есть. Виноградов спустился к тлеющему костру, нашел полупустую банку тушенки, в которой уже хозяйничал рыжий сосредоточенный муравей. Сделал себе бутерброд.
— Все готовы?
— Вроде… — пожал плечами подошедший Медведев. Ему нравилось, что капитан не суетится зря, не лезет с ценными указаниями. Командир взвода чувствовал себя сейчас нужнее дюжины штабных крыс с двумя просветами на погонах и видел, что Виноградов думает так же.
— Выпьете, Владимир Александрович?
— Давай.
Капитан принял от Медведева фляжку. Глотнул.
— Коньяк? Здорово. Хороший коньяк.
— Пейте, пейте!
— Откуда?
— Бакшиш. Сувенир, так сказать, от вчерашних торговцев помните, автолавку досматривали?
— Ну, вы даете. — Капитан приложился еще раз, вернул сосуд. — Спасибо!
— Не за что.
— Может, обойдется…
— Нет. Задницей чувствую — нет! — И, как бы в подтверждение его слов, ожила рация: — «Долина», ответьте первому посту! «Долина»…
— На приеме «Долина».
— Гости приехали! Грузовик и автобус. Выгружаются.
— Сколько? — Виноградов провел языком по губам. — Вооружение?
— Человек тридцать… Все с автоматами вроде, хрен разберешь, далеко все-таки!
— Спасибо, первый пост! Не высовывайтесь пока.
Капитан перехватил взгляд взводного и с облегчением передал ему микрофон.
— Внимание всем! — медведевский бас хрипло отозвался в динамиках: — Приготовились! Огонь открывать по команде. Или по обстановке. Эфир слушать! Докладывать сразу, если что…
— «Долина», они двинулись! Две колонны вдоль обочин, человек по десять… Интервал — метр!
Виноградов не вполне был уверен в точности услышанной терминологии, но картинку себе представил: плохо выбритые чернолицые автоматчики, осторожные шаги и почти в затылок друг другу — две короткие злые змейки, сползающие за поворот.
— «Долина», они под нами!
— Понял. Сидите тихо, пока можете. — Медведев заговорил шепотом, его
Оборона перевала задумывалась когда-то как система самостоятельных укрепленных точек. Расположенные в шахматном порядке на склонах по обе стороны трассы, они взаимно перекрывали сектора обстрела: каждая находилась в прямой видимости двух соседних и поддерживала их при необходимости огнем. Решение было, видимо, единственно верным, тем более проверенным на практике: в сорок втором неполная рота НКВД почти на две недели задержала здесь, на Анарском перевале, рвавшихся на степной оперативный простор немцев. Десантники, стоявшие здесь в дни «холерного бунта», дедовский опыт учли и передали его сменившим их милиционерам. И хотя даже в Отечественную сил у обороняющихся было раз в десять поболее, не говоря уже о пулеметах и «карманной» артиллерии, которой питерцев никто оснащать не собирался, роптать на судьбу Виноградову не приходилось: противник был все-таки пожиже тех давних эсэсовцев.
Площадка над каменной хижиной служила командным пунктом и одновременно последним рубежом обороны. Здесь были Виноградов и командир взвода.
Почти под ними, завалив мешками с песком покосившийся шлагбаум, залегли трое: медведевские автоматчики и увязавшийся за ними Долгоносик.
Еще двоих капитану было не видно: позиция скрывалась за поворотом трассы, но при необходимости ребята от шлагбаума могли поддержать ее огнем или прикрыть отход. И, наконец, «скворечник» первого поста.
Тактиком Владимир Александрович, даже в армии не служивший, был никаким. Поэтому у него хватало ума не вмешиваться в распоряжения афганца Медведева.
— Сейчас начнется, — поморщился он, переводя предохранитель в режим автоматической стрельбы.
— Да, — кивнул взводный. Судя по всему, противник уже обогнул скалу и приблизился вплотную ко второй огневой точке. — Еще хлебнете?
— Нет, спасибо. — Под испытующим взглядом младшего лейтенанта Виноградов был вынужден отказаться. И почти сразу же пожалел об этом.
— Ладно. — Не отрываясь от изгиба дороги, Медведев поднес к губам фляжку и шумно выпил. — Зря! Ты такой умный, Вова. Как здесь очутился?
— Грехи замаливаю.
И в этот момент по каменной щели перевала сыпанула первая очередь.
— Началось, блин!
Виноградов распластался на животе, выставив над бруствером ствол и пытаясь хоть что-то разглядеть.
— Что там у вас, первый пост? Ответь «Долине»!
Рация что-то прошипела, но в грохоте и треске, заполнивших горный воздух, разобрать отдельные слова было невозможно.
— Что? Не понял!
— «Долина», они атакуют ребят! Разрешите…
— Давай, Серега! Действуй!
Виноградов принял из рук Медведева микрофон — он и не заметил, как и когда передал его командиру взвода.
— «Долина»! Товарищ капитан! Разрешите выдвинуться к нашим?
В секундной тишине вопрос прозвучал неожиданно четко. Опустив глаза вниз, Виноградов увидел повернутые в сторону командного пункта лица бойцов. Долгоносик прижимал к губам передатчик:
— Разрешите?
— Сидеть на месте, бар-раны! — Взводный окончательно принял управление боем на себя, а Виноградов в очередной раз облегченно вздохнул. — Угребу!