Мышление и творчество

Розин Вадим Маркович

Хотя слои и миры Шаданакара не мешают друг другу и, так сказать, сосуществуют на одной планете, отношения между ними довольно сложные. Наряду с «дружескими» отношениями (поддержкой, помощью, любовью, руководством, общением) и «антагонистическими» (борьбой, ненавистью, обманом, угнетением) важную роль играют отношения, которые точнее, чем «экологические», не назовешь. Жизнь существ каждого слоя прямо зависит от жизни существ других слоев: прошлые и даже будущие поколения поддерживают существующие, светлые силы и иерархии помогают на земле людям, демонические существа питаются за счет их страданий и психоизлучений, вовлекая в войны, болезни, обман. Короче, Шаданакар – это единый экологический организм, где идет борьба за пищу (у демонов она называется «гаввах»), за территорию, за сферы влияния, за существование. Нам кажется, это замечательный образ, замечательное художественное прозрение сущности Культуры. Культура, действительно, напоминает экологическую систему: в ней ни одно значимое в культурном отношении действие не остается без последствий, ни одна значительная личность не умирает, а продолжает

«жить» в культуре, оказывая влияние на других людей. В культуре живут и оказывают влияние на живущих не только значительные личности, но и храмы, мифы, легенды, учения и произведения искусств. Даже «питание» гаввахом имеет место в культуре: многие люди, увы, реализуют себя, лишь творя зло, эксплуатируя, порабощая (физически или духовно) других людей.

Даниил Андреев весьма мучительно переживает утилитарное отношение людей к животным. Но не потому, что он озабочен экологическим кризисом (в 50-х годах о нем еще почти не говорили), а потому, что видит здесь сложную нравственную проблему. Если можно убивать ради еды или развлечений животных, то почему нельзя убивать (мучить, эксплуатировать, порабощать) других людей? Животное страдает так же, как человек; оно лишено разума, но ведь и маленький ребенок тоже неразумен. Неверно, что человек не может жить без мяса животных – существуют миллионы вегетарианцев. И если это неверное утверждение может служить оправданием убийства животных, то в этом случае некто может утверждать, что он не в состоянии жить, не порабощая других людей. Как провести грань между тем, что еще можно, и тем, что уже нельзя? Размышляя над подобными проблемами, Альберт Швейцер сформулировал два принципа – «благоговения перед всею жизнью» и «вины перед всем живым». Андреев идет еще дальше, он предлагает «просветлять» животный мир, способствовать тому, чтобы у животных «возгорелся» разум.

В последней главе «Розы Мира» снова заявляют о себе амбивалентность, противоречивость личности Андреева. Он пытается заглянуть далеко вперед, в будущее, мечется в противоположных реальностях своей души, раздираемой великой надеждой и глубочайшим отчаянием. Величественное здание «Розы Мира», утверждает Д. Андреев, рухнет всего от двух человеческих чувств и страстей – скуки и желания плотской страстной любви. Вот вам и Золотой век, просветление и одухотворение, многочисленные поколения «облагороженного образа жизни». Поразительно и в то же время поучительно: сияющее всеми добродетелями общество «Розы Мира» разбилось о камни человеческих страстей, гора родила мышь. Оказалось, что демонические силы свили в человеческой душе теплое гнездышко, из которого они с легкостью вытолкнули светлых голубиных птенцов. Гагтунгр (Сатана) сумел не только подготовить Антихриста, но и в короткий срок развратить с его помощью все человечество. Андреев так ярко живописует падение человечества, что невольно закрадывается мысль: не выплескивает ли автор «Розы Мира» страсти, бушующие в глубине его собственной души. Падение человечества началось с рождения Антихриста. Далее, в полном соответствии с Апокалипсисом наступили «последние времена»: безжалостные войны людей друг против друга и с «полуигвами» (так Андреев называет существ, получившихся от брака людей с демоническими монстрами – игвами), крайняя степень духовного падения («садизм и сексуальное людоедство»), всеобщий хаос и кровавая вакханалия [5, с. 262–269].

Но всему, как говорится, бывает конец – наступает Конец Света, час второго пришествия Христа на Землю. Этим мажорным, ярким аккордом и заканчивается «Роза Мира», а также, по убеждению Д. Андреева, всемирная земная история нашей Планеты. Развитие последних драматических событий первого Эона, с одной стороны, вполне понятно (оно предсказано в Апокалипсисе), с другой же – абсолютно ничем не предопределено. Как неожиданно для читателя (да и для самого автора) происходит гибель Розы Мира, так же неожиданно (внутренне неоправданно) терпит крах Антихрист. Из пучины беспросветного мрака мы мгновенно возносимся на вершину света, чтобы никогда уже больше не опускаться вниз. Не должны ли мы видеть в этих падениях и взлетах – борения души самого Д. Андреева: сначала победу пессимизма над оптимизмом, затем окончательную победу оптимизма, победу светлой надежды на лучшее будущее человечества?

Кто-то может усмотреть в учении Д. Андреева сплошные метания и противоречия, и на этом основании оценить его эзотерическое учение крайне низко. Однако, пожалуй, ни в одном эзотерическом учении не проявилась так живо личность автора, его симпатии и антипатии, его вера и неверие, мистический настрой души и естественно-научное рациональное воспитание, короче, все формально несовместимые стороны его пылкой души. Подобное соприкосновение, «сожительство» с личностью автора в эзотерической «науке» не недостаток, а несравненное достоинство. Душа, сердце творца эзотерического учения не могут быть скрыты за семью печатями, они должны лежать у читателя на ладонях. Есть еще одно обстоятельство, которое нельзя не учитывать: Д. Андреев не только мыслитель, но и художник (писатель, поэт). Достоинство его труда именно в художественности. Он строит не обычное эзотерическое учение, а художественную реальность: для нее же характерны оппозиции, идеализированные противоположные миры, авторские взлеты и падения. И скреплено все это не только и не столько научной логикой, сколько художественным гением, иллюзией художественной правды, подтверждением художественной реальности. Но художественная реальность, особенно эзотерическая, – это мир души самого автора (Даниила Андреева).

Сон автора, навеянный размышлениями о «Розе Мира». Вникая в учение Даниила Андреева,

а также другого русского эзотерика начала века, Георгия Гурджиева, я, судя по всему, переутомился, долго не мог заснуть, но когда, наконец, ко мне пришел сон, начались сновидения, которые я хорошо запомнил. Снилась мне большая комната, в которой почему-то собралась комиссия для освидетельствования душевного здоровья автора «Розы Мира». Про себя я знал, что тоже являюсь членом этой комиссии. Знал я также, что какой-то эксперт только что закончил изложение учения Даниила Андреева. Председатель комиссии открыл прения, предоставив слово известному светилу медицины, которого я, чтобы не раскрывать его имя (а вдруг, обидится), условно буду называть уважаемым «оппонентом» (помимо председателя, меня и оппонента в комиссию еще входил психотерапевт).

Оппонент. Невозможно больше слушать этот бред. Разве вы не видите, Андреев – психический больной, вероятно, шизофреник, его нужно было еще в свое время изолировать от общества, а не пропагандировать.

Психиатр. А я так заслушался, прямо фантастический роман, да и многое из истории становится понятным. Хотя, конечно, гм, кое-какие симптомы налицо, например, слишком глубокая вера в реальность, им же самим придуманную. Впрочем, как я понял, Андреев ведь признает другие реальности и соблюдает социальную конвенцию (законы общежития, нормы поведения в обществе и прочее). Понимаете, голубчик, ведь так придется изолировать от общества всех писателей, художников и просто верующих людей.

Оппонент. Позвольте, но разве автор пишет художественное произведение, разве он писатель-фантаст? Ничего подобного, он рассказывает на полном серьезе (серьезней не бывает), как устроен мир. А поглядите, что он нагородил: черти, ангелы, стихиали, ожившие как приведения города и храмы, космос и антикосмос, живые и мертвые, причем мертвые живее живых: во все вмешиваются, направляют живых, советуют, как жить. Чистый бред, да еще запутанный, черт ногу сломит во всех этих мирах. Брр!

Психиатр. Голубчик, да вы успокойтесь, стоит ли так волноваться по поводу того, чего, как вы сами говорите, нет. Ведь утверждаете – бред, фантом, а так нервничаете!

Оппонент. Еще бы не переживать. Сегодня с подачи СМИ происходит настоящее нашествие мистиков, колдунов, ведьм, астрологов, уфологов, всяких эзотериков. Я тут на даче от нечего делать перелистывал журнал «Наука и религия» за 1989 год и наткнулся на статью, кажется М. Мейлаха, об учении другого русского эзотерика-мессии Гурджиева. Что он там нагородил, с точки зрения научной медицины – чистый абсурд. Гурджиев утверждает: все мы только думаем, что бодрствуем и живем, а на самом деле спим глубоким сном, от которого нас нужно разбудить. Дальше, внутренний рост человека, который может быть описан как рост его внутренних тел, например астрального и ментального, является, согласно Гурджиеву, материальным процессом, в большей мере аналогичным процессу роста физического тела. Из разнообразных видов входящей в организм пищи человек должен выработать субстанции и энергии, необходимые для роста астрального тела. Подобным же образом астральное тело, после того как оно сформировалось, производит еще более тонкие энергии, которые могут быть использованы для роста и питания ментального тела, и т. д. Этот процесс преобразования поступающих в организм видов пищи в более тонкие субстанции управляется, представьте себе, законом музыкальных октав. К обычной пище, употребляемой человеком, Гурджиев добавляет еще два вида пищи, которые обычно таковыми не принято считать. Это воздух, которым мы дышим, и впечатления, да-да именно впечатления, которые мы получаем. Поток впечатлений, поступающих извне, заявляет Гурджиев, подобен передающему движение приводному ремню: с каждым внешним впечатлением, имеет ли оно форму звука, зрительного образа или запаха, мы получаем некоторое количество энергии, некоторое количество вибрации, и энергия эта тоже является своего рода пищей. Механизм эволюции, утверждает далее наш пророк, может быть описан как процесс выработки тонких энергий, без которых высшие духовные центры, существующие в человеке, никак не могут проявиться, за исключением редчайших моментов озарения или экстаза, либо в результате применения наркотиков, или при некоторых патологических состояниях. Как вам нравится такая теория, она противоречит всем научным данным! На самом деле и человек и мир совсем не такие.

Психиатр. Ну, а какие? Эх, голубчик, если бы знать, что есть на самом деле, а то ведь все говорят по-разному. Вот, к примеру, астрофизики уверяют всех и расчеты приводят, что наш мир взрывается, разлетается, так сказать, в разные стороны с невообразимой скоростью. Вас устрашило учение Андреева и Гурджиева, а меня, признаюсь, больше испугали физики. Как-то не верится их теориям, хотя ведь строгая наука.

Оппонент. Ну ладно, положим. Но скажите мне все-таки, можно ли сегодня, в «век науки», принимать на веру подобные фантастические построения, какими бы привлекательными они ни были. Ну ладно, отступлю на полшага, действительно, с одной стороны, Гурджиев подмечает некоторые верные моменты: механичность нашей жизни, низкий уровень самосознания среднего человека, противоречивость (конфликтность) многих его «я», важную роль энергетических процессов в жизни человека, большое значение в нашей земной эволюции космических начал, невозможность для среднего человека изменить свой жизненный путь, роль в формировании человека пищи, воздуха. Однако, с другой стороны, все эти интересные соображения и наблюдения преподносятся не как результаты серьезных научных гипотез, а в виде некоторой философии, откровения, метафизической картины, характерной скорее для натурфилософии, чем для науки XX столетия.