Мысли и афоризмы
Шрифт:
БХАКТИ
[407] Я не Бхакта, ибо я не отрекся от мира во имя Господа. Могу ли я отречься от того, что Он отнял у меня силой, а затем вернул против моей воли? Это слишком трудно для меня.
[408] Я не Бхакта, я не Джняни, я не работник Господа. Кто же я тогда? Орудие в руках моего Повелителя, флейта у губ божественного Пастушка, лист, уносимый дыханием Господним.
[409] Преданная любовь к Богу не достигает совершенства, пока не превращается в действие и знание. Если ты преследуешь
[410] Иные гордятся своей любовью к Богу. Я же горжусь тем, что не любил Бога; это Он любил меня, и нашел меня, и заставил принадлежать Ему.
[411] Увидев, что Бог — женщина, я получил лишь смутное представление о любви; и только после того, как я сам стал женщиной и служил моему Господину и Возлюбленному, я в полной мере познал любовь.
[412] Совершить прелюбодеяние с Богом — вот величайшая мистерия, ради которой был сотворен мир.
[413] Настоящий страх перед Богом отдаляет нас от Него, а игра в страх перед Ним усиливает высочайшее наслаждение.
[414] Иудеи придумали богобоязненного человека; Индия — человека, познающего и любящего Бога.
[415] Слуга Божий родился в Иудее, но зрелости достиг среди арабов. Радость Индии — слуга-любящий.
[416] Совершенная любовь устраняет страх; но все же сохрани хоть легкую тень воспоминания о временах изгнания, и тогда совершенство станет более совершенным.
[417] Твоя душа не вкусила Божьего наслаждения во всей его полноте, если она не изведала радости быть Его врагом, противоборствующим Его замыслам и вступившим в смертельный бой с Ним.
[418] Если ты не можешь заставить Бога полюбить тебя, заставь Его сражаться с тобой. Если Он не заключает тебя в любовные объятия, принуди Его заключить тебя в объятия борцовские.
[419] Моя душа — Божий пленник, захваченный Им в бою; она до сих пор вспоминает ту войну, хотя и оставшуюся далеко в прошлом, с восторгом, трепетом и восхищением.
[420] Больше всего на свете я ненавидел боль, пока Бог не заставил меня мучаться и страдать; и тогда мне открылось, что боль — это лишь своевольная и извращенная форма высочайшего наслаждения.
[421] Четыре вида боли посылает нам Бог: просто боль; боль, вызывающая наслаждение; боль, которая сама и есть наслаждение; неистовый восторг в чистом виде.
[422] Даже когда восходишь к тем планам блаженства, где исчезает боль, она все равно существует, преображенная в нестерпимый экстаз.
[423] Поднимаясь ко все более высоким вершинам Его радости, я спрашивал себя, есть ли предел растущему блаженству, и начинал почти бояться объятий Господа.
[424]
[425] Возможно, для тела нет ничего лучше единобрачия, но душа, любящая Бога в людях, всегда пребывает в этом мире как ничем не связанный восторженный любовник, принимающий в объятия всех; и все же, — в этом вся тайна — она любит одно-единственное существо.
[426] Весь мир — мой гарем, а всякое одушевленное существо и неодушевленное творение в нем — источник моего восторга.
[427] Одно время я не знал, кого я люблю больше — Кришну или Кали; любя Кали, я любил самого себя, но любя Кришну, я любил другого, и все-таки в нем любил свое «я». Поэтому я полюбил Кришну даже больше, чем Кали.
[428] Какой смысл в том, чтобы восхищаться Природой или поклоняться ей как Силе, Присутствию и богине? И какой смысл в эстетическом или художественном наслаждении ею? Тайна заключается в том, чтобы душа наслаждалась Природой так же, как тело наслаждается женщиной.
[429] Когда открывается видение сердца, то Природа, Мысль и Действие, идеи, занятия, вкусы, предметы — все становится Возлюбленным и служит источником экстаза.
[430] Философы, отринувшие мир как Майю, чрезвычайно мудры, строги и святы; однако, порою мне не отделаться от мысли, что они отчасти и глуповаты и слишком легко позволили Богу провести себя.
[431] Что касается меня, то, на мой взгляд, я имею право настаивать на том, чтобы Бог даровал мне Себя в мире точно так же, как и вне мира. Зачем Ему было вообще создавать мир, если Он хотел уклониться от этой обязанности?
[432] Майявадин говорит, что мой Личный Бог — это мечта, и предпочитает мечтать о Безличной Сущности; буддист же и ее отвергает как вымысел, предпочитая грезить о Нирване и о блаженном ничто. Так каждый из этих мечтателей решительно отрицает видения другого, выдавая свои собственные за панацею. То, в чем душа находит высочайшее наслаждение, становится для мысли абсолютной реальностью.
[433] По ту сторону Личности майявадин видит не поддающееся описанию Существование; последовав за ним за пределы Личности, я нашел там моего Кришну в не поддающейся описанию Личности.
[434] Когда я впервые встретил Кришну, я любил Его как друга и товарища по играм, пока Он не обманул меня; тогда я рассердился и не простил Его. Потом я полюбил Его как своего возлюбленного, но Он опять обманул меня; я снова рассердился, гораздо сильнее прежнего, но на сей раз мне пришлось простить.
[435] Обижая меня, Он вынуждал меня прощать Его не тем, что искуплял свою вину, но тем, что наносил мне новые обиды.
[436] Пока Бог пытался снискать мое прощение за нанесенные мне обиды, мы постоянно ссорились; когда же Он понял свою ошибку, ссоры прекратились, ибо мне пришлось полностью покориться Ему.