Мысли мамы, или Как не загнать себя в угол
Шрифт:
Роняет и смеётся, как хитрый хомяк, надув щёчки, и никакие мои объяснения, показ картинок, что елка должна стоять, а не лежать, НЕ действуют.
И это продолжается уже третий день: сначала он, конечно, случайно, ее уронил, испугался даже.
Помню, сняла с него подгузник, побежала на кухню, начала отклеивать скотч, который держит дверку, где мусорное ведро, стою, ковыряю, вдруг грохот сильный, я сразу поняла – елка рухнула, бегу обратно, боюсь, что Пашу придавило, а он, испуганный, рядом стоит, успокоила, объяснила,
Он роняет ее ради развлечения, сначала толкал и отбегал, проверяя, куда падает, а с сегодняшнего дня с разгона бежит в неё, выставив руки вперёд, чтоб упала. Вот такой весёлый декабрь нас ожидает.
Подбираю очередной раз с пола шары и думаю, как наивны, черт побери, люди, когда говорят о войнах котов и ёлок.
Так и хочется сказать:
«Да, вы просто Пашу не видели, который, уронив «зелёное новогоднее чудо» лезет на нее сверху, встаёт, как победитель и пытается изображать какой-то танец, а я боялась, что елка для малыша, которому ещё и нет полутора будет Небезопасной, а тут вышло вообще наоборот».
А если перефразировать пословицу «назвался груздем полезай в кузов» так «назвался мамкой, жди от детины конфузов!»
– Паша, стоп! Остановить! Не роняй! Пааааш!
15.12.2014
Попила, блядь, водички!
Вот точно, чему меня научило материнство – материться чаще, благо удаётся вслух порой не закричать это.
Захожу прямо сейчас в комнату и вижу: все, абсолютно все вещи из шкафа валяются на полу, а сверху, как царь горы сидит Он, Довольный Паша!
И в такие моменты я ж должна злиться, типа, снова все убирать надо, беспорядок развёл, а мне смешно, ей-богу смешно от этого.
Вспоминается, как мама запрещала нам с сёстрами доставать пледы и покрывала из шкафа, а мы так-то хотели крепость построить.
Но мама была непреклонна:
– А вдруг они пригодятся? Они ещё и чистые!
А я не помню, чтоб какие-то из этих покрывал вообще когда-то кто-то использовал. Не удивлюсь, если они до сих пор лежат на той же самой полке в шкафу ровной стопочкой, тщательно отутюженные.
Возможно, поэтому меня не злит особо, что Пашуня снова выбросил все вещи из шкафа, будем собирать вместе, заодно и слова повторим: футболка, штаны…
Точно, вот прям сейчас я до конца осознала, что меня не раздражает, что сын выбрасывает вещи, потому что мне это запрещали в детстве, и он сейчас как бы осуществляет ту мою мечту, но меня напрягает то, что он снова утром уронил елку и продолжает переворачивать день ото дня мусорное ведро. Напрягает, это меня очень напрягает, видимо, потому что такой мечты у меня в далёком моем детстве не было. Хе-хе!
20.12.2014
Сын остается
Дима поднял его на руки и унёс в кухню, покормил, и вот уже час тихонько играют в паззлы да конструктор.
Всё, чтобы я могла выспаться.
Просто «выспаться» … как это часто не хватает мамам, забота складывается всегда из мелочей.
Вообще порой мне кажется, что мелочей вообще не бывает. И важно в этом мире всё: и кофе, который ты выпил утром, и улыбка случайного прохожего… Вся наша жизнь, будто эта самая череда таких Важно-неважных мелочей.
И в браке забота – это обратная часть любви, нельзя кричать «люблю», но при этом ничего не делать, думая, что заниматься маленьким ребёнком – это бабское дело, что готовить – это тоже бабский труд, если ты работаешь…да-да, так и есть, а пока я посплю, тихонько посплю, пока мои мужики играют на кухне.
29.12.2014
Дима зашёл, вернее забежал взъерошенный домой со словами:
– Лен, что случилось? Во дворе скорая, спасатели, полиция, меня не пускали в подъезд, пока я не сказал, что здесь живу.
А я не знаю, я ничего не знаю, мне очень плохо, я ничего не слышала. Совершенно ничего, поэтому я машу отрицательно головою, лишь бы он отстал, но Димка разувался и говорил:
– Там стены в подъезде в крови, понимаешь? На нашем этаже. Везде следы крови, оставленные руками.
А я не знаю ничего про кровь, совершенно ничего, мне и без этого плохо.
Два часа назад мы играли с сыном в кубики, и один из них закатился под диван, я нагнулась чтобы достать, а Паша в это время прыгнул ногами мне на голову, и я ударилась головой о пол.
– Голова болит безумно, настолько сильно, что мне все равно на скорую, спасателей и кровь на стенах в подъезде, – заканчиваю я свой рассказ и откидываюсь на спинку дивана. Внутри всё гудит, как будто дрель, Дим, включили.
Я сижу, смотрю, как Дима переодевается и понимаю, что несмотря на боль все же я собралась с силами, читала с Пашей, продолжала играть, потому что он не виноват, что прыгнул, потому что ему хочется играть.
А ещё я сварила на ужин лапшу и пожарила котлеты, потому что Дима тоже не виноват, что сын прыгнул, но муж на это сказал мне:
– Ты что с ума сошла? Думаешь, я б с голода умер? Зачем ты в таком состоянии готовила? Лисенок, зачем?!
30.12.2014
Всю ночь кружилась голова, меня подташнивает, приняли решение ехать в больницу, а потом сообразили, что завтра новый год, у докторов ведь тоже праздник, приема почти нет нигде.
Дима через знакомых нашел доктора, который меня может осмотреть.
Я, еле дыша, натягиваю пуховик, муж одевается быстро сам, одевает сына, и тут звонок в дверь, на пороге стоит следователь.