Мытарство. Великий обман
Шрифт:
Лицо Виктории побледнело.
– Держись моя девочка! – шептал отец, ухватив ребёнка за руки. – Мама скоро приедет к нам. Слышишь? Держись!
Виктория понимала, что это конец. Она пыталась сказать отцу, что очень любит и его, и маму, но воздуха катастрофически не хватало. Перед глазами потемнело, и девочка потеряла сознание. Она пришла в себя с ощущением, что кто-то куда-то её несёт. Виктория открыла глаза и увидела молодого незнакомого мужчину в белом свитере.
– «Какой странный доктор. Я раньше
– Я не доктор, я твой ангел, – словно услышав её мысли, ответил парень.
– А крылья где? – поинтересовалась Виктория.
– Да что же вам всем мои крылья покоя не дают! Вот они!
На спине у ангела тут же проявились два больших белых крыла.
– А можно потрогать? – попросила Виктория, сделав печальную мордочку.
– Потрогай! – разрешил ангел.
– Пушистые, – довольно произнесла девочка, нежно касаясь белых крыльев. – Ты несёшь меня на операцию? Я очень боюсь операции. Ведь я могу умереть, и мама с папой будут плакать. А родителей огорчать нельзя. Они у меня знаешь, какие хорошие!
– Знаю, – тихо ответил ангел. – Я несу тебя не на операцию.
– Ты несёшь меня к маме! Я угадала?
– Нет, я несу тебя совсем в другое место.
Ангелу очень не нравилось, когда умирали дети. Он не любил им объяснять, что их жизнь на Земле окончена. Они всегда начинали плакать, а плач детей разрывал ангелу сердце. Он предпочитал, чтобы эту информацию сообщал детям кто-то другой.
– А то другое место – там есть дети? Я смогу с ними поиграть? – поинтересовалась Виктория.
– Там есть мальчик, но он совсем маленький, – нехотя ответил ангел.
Они остановились и вошли в возникшую перед ними дверь. Ангел поставил 9-летнюю девочку на прозрачный пол.
– Добрый вечер! Меня зовут Виктория. У меня рак! – улыбаясь, сообщила девочка.
– Уже вечер? – произнесла Инна.
– Да, вечер. Скоро у мамы закончится работа, и она приедет ко мне, – ничего не скрывая, ответила маленькая Виктория.
– Она ничего не знает? Ты ей не сказал? – обратился к ангелу Виталий Геннадиевич.
– Сами ей скажите! – недовольно ответил ангел и поспешил удалиться.
– Что он должен был мне сказать? – поинтересовалась Виктория у старика.
– Ничего, девочка, это не важно, – улыбаясь, ответил пенсионер.
– Она имеет право знать, – не согласился Максим и обратился к Виктории. – Ты говоришь, у тебя был рак? Так вот… ты умерла.
– Вы врёте! – возмутилась Виктория и взглянула на Инну с ребёнком. – Он ведь врёт?
– Нет, это правда, – тихо прошептала Инна, по её щекам потекли слёзы.
– Вы все врёте! – зарыдала Виктория, кинулась к белой двери и принялась стучать по ней кулаками. – Мама, мамочка, я здесь!
– Поплачь, моя девочка, тебе станет легче, – пытался успокоить её Виталий Геннадьевич,
– Меня зовут Виктория, я не ваша девочка!
– Лучше посмотри, какая красивая у нас Лена, как светится её кожа! – предложил пенсионер.
Девочка взглянула на Лену, которая светилась ярко белым светом.
– У тебя тоже рак? – хотела знать Виктория, вытирая свой мокрый нос.
– Нет, меня убили.
– Тебе было больно?
– Я не помню, – призналась Лена. – Ты не волнуйся! Всё будет хорошо. Я буду рядом.
Виктория села на соседний стул.
– Такой большой стол…, а нас будут кормить? – поинтересовалась девочка. – Мне в больнице совсем не хотелось кушать. А сейчас вот хочется. У нас будет ужин?
– Я не знаю, – честно ответила Лена.
– Скорей всего, ужина не будет, – к разговору присоединилась Инна. – Я здесь с самого утра. Не было ни завтрака, ни обеда.
– Жаль, – громко вздохнув, промолвила Виктория.
Ярослав
– Батюшка, грешная я. Нет мне прощения, – выдавила из себя немолодая женщина.
– Давно ли исповедовалась, дитя моё? – спросил молодой священник.
– Давно, ой, давно! Не знаю, с чего начать.
– Рассказывай! В чём грех твой? – подбадривал священник.
– Сын ушёл от меня, наговорила я ему лишнего, – принялась рассказывать женщина. – Нашёл себе бабу замужнюю…, беременную. Говорит, что от сына моего беременна, но я-то знаю…. Чертовка она! Задурила сыну моему голову. Всё ради квартиры нашей, трёхкомнатной, в самом центре города. Сказала сыну, чтобы выбирал – или я, или она. Так он ушёл от меня! Ой, грех на душу взяла я! Как же теперь жить то?
– Слушаю тебя и удивляюсь. Мать своего внука чертовкой называешь. Покайся, дитя моё, пока не поздно!
– Каюсь, батюшка, каюсь!
– Читаешь ли ты библию, дитя моё?
– Читаю, батюшка, читаю!
– Внимательно ли читаешь?
– Куда уж там! Зрение меня подводит. Читать трудно, плохо вижу.
– В библии сказано: возлюби ближнего твоего, как самого себя. Понимаешь ли ты, к чему я это говорю?
– Понимаю, батюшка, понимаю. А делать то мне что?
– Всё просто. Надо…
– Что надо, батюшка? Что мне делать? Батюшка? Батюшка? Вам плохо?
Старушка выбежала из кабинки для исповеди и принялась неистово кричать:
– Батюшке плохо! Батюшке плохо!
Тут же подбежали монахини и вытащили тело молодого священника.
– Какой же ты батюшка? Совсем молодой ещё, – возмутилась старушка.
– Женщина, не мешайте! Скорую! Вызовите скорую! – взволнованно прокричала монахиня.
– Не надо никакой скорой. Мне уже лучше, – произнёс священник, открыв глаза.