Мюнхен — 1972. Кровавая Олимпиада
Шрифт:
Получив сообщение о том, что Саламех найден, в центральном аппарате ответили, что приказ о его ликвидации должен быть исполнен.
Только потом стало ясно, что произошла чудовищная ошибка. Ахмед Бучик, официант, приехавший из Марокко в Норвегию на заработки, был поразительно похож на Саламеха. 21 июля, в субботу, десять оперативников из Моссад, сменяясь, весь день следили за невинным человеком. В их распоряжении были четыре автомобиля, взятых напрокат, так что они легко перемещались по городу.
Утром Ахмед Бучик позавтракал в маленьком кафе в
Тем временем в город приехала группа ликвидации. Всех расселили в гостинице. В половине одиннадцатого вечера человек, которого считали Саламехом, сел со своей дамой в автобус и поехал домой. Следивший за ними оперативник по радио сообщил, что они уже в автобусе.
Когда они шли от остановки, перед ними остановилась белого цвета «Мазда». Двое оперативников остались в машине, двое выскочили с оружием в руках. Это были все те же «беретты» двадцать второго калибра с глушителем. Они всадили в несчастного официанта четырнадцать пуль и вернулись в свою машину. Подъехал еще один автомобиль — зеленый «Вольво». Убедившись, что цель поражена, водитель сказал по рации:
— Они его сделали. Все машины по домам.
В маленьком городке выстрелы прозвучали особенно громко. Соседи немедленно вызвали полицию, которая приехала в считаные минуты. Это было первое убийство в городе за сорок лет. Началось расследование.
Норвежские полицейские предположили, что убийство — результат разборок между торговцами наркотиками. Но выяснилось, что убитый не был замечен ни в чем предосудительном. Зато бдительные соседи отметили появление в городе как раз накануне убийства людей восточной наружности на машинах с неместными номерами.
Благополучно покинули Норвегию Майк Харари и те двое, кто стрелял в мнимого Саламеха, — потому что они уехали сразу. Боевая группа бросила «Мазду» на полпути и пересела в «Пежо», взятый напрокат. Вскоре они уже были в самолете…
Группа поддержки совершила непростительную ошибку. На следующий день на этой же машине Дан Арбел и Марианна Гладникофф тоже отправились в аэропорт Осло. На них обратил внимание служащий аэропорта и поделился своими подозрениями с блюстителями порядка.
Полиция их задержала. Расследование поручили отделу особо тяжких преступлений норвежской полиции.
Марианна не выдержала допроса. Это было ее первое серьезное задание в Моссад. Она призналась, что работает на правительство Израиля, и назвала адрес конспиративной квартиры. Там норвежцы задержали Сильвию Рафаэль и Абрахама Геймера, предъявивших канадские паспорта, оказавшиеся фальшивыми.
При обыске полицейские обратили внимание на то, что у Геймера был записан незарегистрированный телефонный номер, который, как выяснилось, принадлежал сотруднику представительства израильской авиакомпании «Эль-Аль» Игалю Цигалю.
Норвежцы действовали очень быстро. Полиция наведалась в квартиру Цигаля, где обнаружила еще двоих израильтян — Цви Штейнберга и Майкла Дорфа.
Полицейские ушли, но прихватили Дорфа и Штейнберга с собой. У них не было дипломатических паспортов. Зато у Дорфа обнаружилась телеграмма из штаб-квартиры Моссад с приказом немедленно возвращаться и позаботиться об уничтожении всех опасных материалов, имеющих отношение к проводимой операции.
У Штейнберга нашли ключи от квартиры в Париже. Французская полиция по просьбе норвежцев обнаружила там свидетельства операций Моссад против палестинцев на французской территории.
Арестованный норвежцами Дан Аэрбель страдал клаустрофобией. Для него заключение под стражу было невыносимым испытанием. Когда за ним захлопнулась дверь камеры, у него случился тяжелый нервный приступ. В обмен на перевод в большую камеру Аэрбель рассказал все, что знал. Он даже назвал телефонный номер Моссад, по этому номеру мог позвонить любой агент, если он нуждался в срочной помощи.
Для израильских руководителей убийство невинного официанта и арест всей группы были тяжелым ударом. Оправдались предостережения тех, кто говорил, что такая операция — это самосуд, и его жертвой может стать непричастный к мюнхенской трагедии человек.
В руках норвежской полиции оказалось шесть подозреваемых. Все они были агентами Моссад. Всех шестерых судили. Все они удивительным образом оказались непрофессионалами. И это не вязалось с репутацией Моссад как чуть ли не лучшей разведки мира.
На процессе стало ясно, что такая важная операция была поручена неопытным людям, поскольку основная группа смертельно устала и нуждалась в отдыхе. А израильским спецслужбам отчаянно не хватает людей. Ведь это маленькая страна с небольшим населением.
Майкла Дорфа норвежский суд оправдал.
Сильвия Рафаэль и Абрахам Геймер были приговорены к пяти с половиной годам тюрьмы. Отсидели они около двух лет.
Дан Аэрбель, несмотря на сотрудничество со следствием, получил пять лет, Марианна Гладникофф — два с половиной года, Цви Штейнберг — год. Они отсидели примерно по семь месяцев.
Расследование норвежской трагедии закончилось отставкой нескольких руководителей Моссад. Премьер-министр Голда Меир приказала прекратить операцию отмщения за Мюнхен.
РАБАТ, НОЯБРЬ 1973 ГОДА
Трагическое происшествие в Норвегии подарило Саламеху еще четыре года жизни. И он продолжал убивать.
5 августа 1973 года два молодых палестинца в афинском аэропорту подошли к стойке американской авиакомпании ТВА. Сотрудник безопасности попросил их открыть чемоданчики. Они выполнили его просьбу и достали автоматы. Несколько минут они поливали огнем мирных пассажиров, которым негде было укрыться. Спаслись те, кто сразу упал на пол.