МЖМ на хоррор-квесте

Ошо Лиза

– А-а! Отпустите меня немедле-е… – она запнулась, когда в рот засунули горячие пальцы. Они по-собственнически исследовали ее, пока Алиса боялась их укусить. Девушка замычала, когда подушечки пальцев глубоко надавили на ее язык, и она могла почувствовать, какое удовольствие это доставило насильнику. Она искренне не понимала, кто был это человек. Разве мог он быть актером? Разве изнасилование входило в программу квеста? Тогда почему сейчас ее киску насиловал разрывающий ее хуй?

Алиса почувствовала, что ее шлепнули по заду, звонко и унизительно. Потом еще, и еще, а затем она ощутила, как по ее клитору грубо проходится ребро ладони – так, чтобы поиздеваться над ней еще сильнее. Она завыла от агонии, схлестывающейся с удовольствием,

которое ей не давали ощутить до конца. Ладонь то проходилась по ее комочку нервов, то исчезала, когда ей становилось особенно приятно, видимо, давая понять, что наслаждения она сегодня не получит.

– Отпустите… – она рыдала, пока в ее пизду ритмично вдалбливался член человека, который был ей незнаком и отвратителен. Ну зачем, зачем, я на это согласилась… Ей мешал ясно мыслить отдаленный зуд во влагалище, об который бесперебойно терся чужой хер. Однако, ей казалось что в происходящем есть и доля ее вины, да и вообще, ей не следовало… Не следовало… Что мне не следовало? Что я сделала не так, чтобы меня сейчас насиловали, как кусок мяса? Впрочем, я сейчас и вишу на цепях как свиная тушка…

Алиса сопротивлялась все меньше и меньше, как оргазм ее насильника был все ближе и ближе. Она неособо отчетливо ощутила, когда ее дырку затопило горячей спермой, но с едва различимой грустью заметила, что из нее высунули хуй. Девушка услышала, как мужчина застегнул ширинку, а потом его шаги удалялись все дальше и дальше, пока она не перестала их слышать. Напоследок, он кинул ей ключ от наручников, и он находился прямо перед ее руками, и в общем-то, она могла их расстегнуть, только она уже не находила в себе сил перестать безвольно болтаться на цепях. Это не требовало особых усилий, находиться в таком положении, в котором ее закрепили, как манекен, а если она попробует освободиться, и может даже сделает это успешно, то ей придется думать о том, что с ней произошло. А произошло гораздо большее, чем она могла бы пережить.

Через десяток минут бессмысленного существования в воздухе, все также удерживаемая в удобном для посетителей положении, уже не сколько насильно, сколько по собственной воле, девушка услышала приближающиеся шаги. Ну, наверное обо мне вспомнили… Алисе было безразлично, кто шел и зачем, лишь бы оставили ее в покое.

Она ощутила, что кто-то стоял за ее спиной, лицом к ее использованной дырке, с вытекающей из нее кончой, которая капала на пол, как вода из сломанного крана. Девушка не издала ни звука, и таинственный мужчина тоже; однако, она вяло закричала, когда на ее свисающей вниз груди оказались грубые руки, резко выкручивающие ее соски. Она прикусила губу, не в силах больше кричать; горло пересохло, а слезы продолжили литься из глаз, пока ее сиськи нагло сжимали, не обращая никакого внимания на нее. Может, если она закричит еще раз, начнет умолять отпустить ее, улыбка садиста сзади станет еще шире. Лучше она будет молчать, изображать вид безмозглого предмета, а в его глазах она так и выглядит, и может, он от нее отстанет.

Одна рука соскользнула с ее груди, удаляясь к ней за спину. Испуганная, киска девушки сжалась, надеясь, что в нее не вторгнутся во второй раз. Ее пизду и правда не тронули, но когда в ее очко засунули смазанный слюной палец, Алиса поняла почему. Она выпучила глаза, не в силах закричать. Ей было больно, конечно, но она знала, что за первым пальцем последует второй, а потом третий, а потом… В ее тугой анус загнали стоящий хуй, сразу же набирая высокую скорость, так что яйца незнакомца бились об ее зад. Девушка закашлялась, и видимо это развеселило мужчину еще больше, когда ее попка сжалась от кашля. Он схватил ее за волосы, натягивая их на кулак. Теперь перед ее лицом был вид на темные стены комнаты, в которых ничего не изменилось, только смотрела она на них через решетку.

Брови

Алисы сошлись на переносице, когда ее лицо свело судорогой от тихих рыданий. Она не должна была показывать незнакомцу что она вообще-то живой человек, ведь он и так это знал, и получал от этого большое удовольствие, но не могла сдержать чувство униженной беспомощности внутри себя. Слезы капали на пол, а сперма, уже холодная, все также текла из пизды; скоро она смешается с кончой из очка, и может, кто-то придет, и займется ее третьей дыркой. От этого девушка заплакала еще сильнее. Рука незнакомца все также сминала ее грудь, словно подушку, а другая впивалась ногтями в зад. Он кончил, что-то тихо прошипев, и оставил ее с жидкостью внутри очка, которая немного согрела ее холодное тело. В помещении было холодно, и на ней не было одежды, девушка была вся покрыта мурашками от страха и температуры.

Прошло много времени, и она ни капли не удивилась, когда в комнату зашел третий незнакомец. Она не видела их, но знала, что все они разные. Алиса не стала двигаться, и вообще что-либо делать, когда он обошел ее, и ее взгляд уткнулся в темную ширинку, под которой находился большой бугорок. Он быстро ее расстегнул, и теперь его рука была в ее волосах, приподнимая ее голову и резво насаживая на свой хуй, который она не успела рассмотреть, но успела горлом почувствовать, что он был шире обычного, хоть и не длиннее. В первую же секунду она почувствовала, что ее вот-вот стошнит, или она задохнется. Ей не приходилось впускать в свой рот член на такой скорости и при таких габаритах. Да и вообще, ей не приходилось быть зафиксированной в клетке наручниками и цепями, но все в жизни бывает в первый раз, и Алисе было страшно подумать, какой опыт она получит дальше.

Она не думала, что ее отпустят, но втайне об этом мечтала. Слюна стекающая по подбородку, отвлекала от позитивных мыслей, как и реальность. Наручники уже натерли кожу на запястьях, а цепи слишком туго держались на щиколотках. Вряд ли она будет свободна от этого места, даже если его когда-нибудь покинет. Во время ее раздумий, член не переставал вдалбливаться в ее глотку ни на секунду, хотя она уже привыкла, и даже смогла дышать. Теплая густая сперма потекла вниз по ее глотке, прямо в желудок. Алиса мысленно поблагодарила насильника за то, что не заставил ее сглатывать, и пробовать этот омерзительный солоноватый вкус.

Этот не ушел сразу, а зачем-то взял ее за щиколотки. Цепи спали с ее ног, и ей пришлось встать, чтобы не упасть на пол. Затем наручники слетели с ее рук, и насильник ушел. Алиса стояла, на шатающихся ногах, и не понимала, зачем он это сделал. В общем-то, это было неважно; что было, то было, и вероятно, это повторится снова. Девушка присела в угол клетки, смотря на свою одежду, валяющуюся на полу, на ней были засохшие белые капли. Наверное, надо одеться, но желания этого делать не было. Спустя время холод победил, и она нехотя натянула джинсы и футболку, теперь уже без трусов. Посидев в углу еще какое-то время, она решила, что следует идти дальше. Либо они придут за ней, либо она придет к ним. Может, она еще выберется отсюда, конечно, но обнадеживать себя не хотелось.

Все дырки болели, когда она встала и пошла в открывшуюся дверь внутри клетки, вслед последнему насильнику. Коридор был таким же длинным, как прошлый, и раздваивался, а затем даже и троился. Она шла по привычному пути, сворачивая направо, безразличная к конечному результату. Через десять минут блужданий, Алиса вышла к деревянной двери. Она была самой обычной, такой, какую видишь в коммунальной квартире или на мебельной распродаже, от чего ее дизайн немного пугал относительно такой обстановки. Девушка толкнула дверь, и она сразу податливо открылась. На пороге она споткнулась, и чуть не пролетела вниз. За дверью скрывалась лестница, бетонная и без поручней, в кромешной темноте ее было не видно.