На берегах Ахерона. Смертельные сны о вечном
Шрифт:
Перечень странных и не понятных посмертных контактов Великих столпов Творчества можно продолжить.
Обычно подобные факты, если они установлены, рассматриваются исключительно как иллюстрация и доказательство того, что существует 'тот свет'. Рожденные в результате контактов с потусторонними знаменитостями творения интересны сами по себе, критики отмечают стилевую схожесть с произведениями почивших авторов. Но вне внимания исследователей остаются, собственно, сны и их контекст, их символика и тональность.
Так что же, все-таки, происходит? Действительно ли душа режиссера скорбит и терзается, или все это - плод разгулявшейся фантазии?
Мы можем судить по нескольким моментам.
Первый. Почти во всех снах Андрей Тарковский слышит упреки и оправдывается. Андрон Кончаловский отмечает, что режиссер не имеет воли, 'за его спиной - санитары'. Те, кто его любил, вряд ли могли бы предположить нечто подобное. И уж особенно те, кто, хоть и осуждал его творчество, но лично его не знал. Значит, есть некая реальность, которая вокруг этого режиссера существует.
Второй. Вина и искупление и нераскаяние Тарковского. Этот мотив присутствует и во сне Кончаловского, и во сне сновидицы (укажи меня). Адрей Тарковский убежден в своей правоте и замкнут в некоем пространстве вне времени, очень похожем на его картины. Судя по сну сновидицы, Тарковский наказан за 'Андрея Рублева', как когда-то Мастер - за роман о 'Понтии Пилате': в обоих произведениях тьма интереснее и сильнее света, тьма оправданна в ущерб свету. Но если Мастер своими страданиями заслужил хотя бы покой, то Тарковскому дано исправить содеянное, но он не желает исправлять его.
В своей "Розе Мира" Даниил Андреев утверждал, что авторы произведений несут посмертную ответственность за созданные ими персонажи, которые пребывают в некой тонкоматериальной области, названой Андреевым "Жерамом":
" интуиция художников Энрофа/наш обыденный реальный мир - прим. автора/, свойственная, впрочем, лишь гениям, прозревает в Жераме ...Это отражение становится как бы магическим кристаллом, который концентрирует излучения людей, возникающие в часы творческого восприятия; эти излучения, восходя в Жерам, дают метапрообразу силы для развития..."
"...Многим, очень многим гениям искусства приходится в своем посмертии помогать прообразам их героев в их восхождении. Достоевский потратил громадное количество времени и сил на поднимание своих метапрообразов, так как самоубийство Ставрогина и Свидригайлова, творчески и метамагически продиктованное им, сбросило пра-Ставрогина и пра-Свидригайлова в Урм /один из адовых миров, описанный Д.Андреевым в "Розе Мира" - прим. автора/.К настоящему моменту все герои Достоевского уже подняты
Мы смеем предположить, что любое творческое произведение получает оценку не только людей, но и иных сущностей или в ином мире. Если взять за основу гипотезу о ноосфере и вытекающую из нее - о том, что все произведения существуют, а творческие личности лишь 'выхватывают' из потока то, что нужно или созвучно им, - то Тарковский был настроен на восприятие таких вот образов. Другое дело, что автор получает право на вольную, субъективную интерпретацию увиденного и прочувствованного. Но, так как базовые элементы нам спущены, скажем так, сверху, то и абсолютная оценка выставляется на ином, нежели земная аудитория, уровне. Там мера ответственности, как и критерии оценки, иные, нежели на Земле.
Третий момент. Если Ахматова, Высоцкий, Диккенс и другие выдающиеся личности выходят на связь с людьми через сны, чтобы дописить-допеть-дорассказать и частично сместить акценты своего творчества (особенно точно иллюстрирует эти отношения параллель Цветаева - НикаТурбина), то Андрей Тарковский пытается доснять, но в своей же манере, ничего не меняя. Мы видим, как во снах перед нами разворачивается странный сюжет спора творца с Творцом, спор, пока не получивший завершения.
Четвертый. Андрей Тарковский действительно совершил в жизни немало жестокостей, особенно во время съемок 'Андрея Рублева'. Чего стоит история о сожжённой им заживо корове - ради красивого кадра. И о навек изломанной психике актера, играющего мальчика-колокольных дел мастера. Оправданна ли жестокость ради красоты, и красива ли красота, замешанная на жестокости?
Эту тайну и пытаются приоткрыть все те, кто возвращается к земной аудитории во снах.
Послесловие
Мир мёртвых до сих пор совершенно не изучен, да и вряд ли доступен изучению научными методами. Всё, что мы можем лишь приоткрыть завесу и на мгновенье заглянуть в устрашающий и завораживающий мир, доступный нам только после смерти.
Я благодарен всем тем, кто предоставил интересные материалы к данной книге. Желаю всем долгой счастливой жизни и безмятежных снов.
с уважением Узланер Михаил