На берегу
Шрифт:
Войдя в свой кабинет, Куруруги остановился перед висящей на стене фотографией - две школьницы, начавший седеть мужчина в деловом костюме и хмурый старик в старомодном пальто, опирающийся на трость. Куруруги Эмири, Нисидзуми Шихо , Куруруги Гэнбу и Охаяси Сокаку - за мгновение до того, как они объявят о создании новой партии...
Интересно, что бы они тогда сказали, будь у них возможность заглянуть в сегодняшний день? Впрочем, ответ очевиден - тогда они могли только надеяться, что добьются хоть чего-то и лишь мечтали о том, чтобы им удалось то, чего они
Куруруги перевернул фотографию, разглядывая четыре строчки на русском, написанные рукой Охаяси. Старик был полиглотом - и с этим куплетом из русской песни попал в точку. Сам Куруруги не знал русского - но и четверть века спустя помнил перевод:
Оглянись, незнакомый прохожий,
Мне твой взгляд неподкупный знаком.
Может я это, только моложе,
Не всегда мы себя узнаем.
Мехмет Карабекир подозрительно взглянул на Хакима, опил кофе и покачал головой.
– Прекрасный напиток, - констатировал он.
– Лучший кофе, что мне доводилось пробовать... Но я всё же не имею ни малейшего желания иметь дело с вашей организацией.
– Об организации речь не идёт, уважаемый Карабекир, - Хаким тоже отпил кофе, поднёс мундштук к губам и затянулся, следя за прихотливыми извивами дыма в кальяне.
– Речь идёт о вас, обо мне и о халифе, да продлит Аллах его дни. Вы сами говорили, и не раз, что хотите встретиться с халифом - что ж, я могу организовать эту встречу. Хотя в моём участии и нет большой нужды, но так всё же получится быстрее, чем через канцелярию... Но я помогаю вам как частное лицо, а не как начальник разведки и, соответственно, не собираюсь вас вербовать.
– Тогда в чём ваша выгода - как частного лица, разумеется?
– прищурился Карабекир.
– Вы поверите, если я скажу, что её нет?
– Хаким снова затянулся и передал мундштук Омару.
– Что моя помощь совершенно безвозмездна?
– Не поверю.
– Но это именно так, - Хаким на мгновение прикрыл глаза.
– Здесь нет моей выгоды, возможно, нет и вашей - но этого я не знаю, как и вы. Я не знаю, о чём вы хотите говорить с халифом, вы не знаете, что он вам ответит... Но он вас выслушает - в отличие от тех, к кому вы уже обращались. Что же до меня - мне близки ваши идеи, и я не хочу чтобы он были безвозвратно утрачены. Я не хочу, чтобы вы опустили руки - не тогда, когда в людях, подобных вам, нуждается весь исламский мир.
– Подобных мне?
– фыркнул Карабекир.
– Халиф Идрис Али ибн Гаданфар Абу Видад аль Хомс Гияс-ад-дин Махди, муджаддид - и я, скромный мулла из скромной мечети...
– Скромный мулла едва ли не первым поддержал халифа Али, - спокойно уточнил Хаким.
– Скромный мулла, которого несколько раз чуть было не убили... Хорошо, пусть будет так.
Если вы хотите встретиться с халифом - это может случить даже сегодня. Как я уже сказал, он вас выслушает - а всё остальное в ваших руках. Всё, что вы скажете, всё, что можете предложить - всё будет услышано и взвешено, но какой ответ даст вам халиф, я не могу даже гадать.
–
– Слушаю вас... Да? Это прекрасно...
– Аудиенция?
– осведомился Хаким.
– Да, через два часа.
– Что ж, - Хаким затянулся, - полагаю, это будет весьма интересный разговор...
О чём шел разговор, Хаким примерно представлял - в конце концов, он сам готовил эту встречу, так что прекрасно знал замыслы халифа. И ошарашенному виду Карабекира ничуть не удивился - в любом случае, непривычного человека общение с халифом основательно выбивало из колеи. Привычного, впрочем, тоже...
– Хаким-ага, - вышедший из кабинета Карабекир неожиданно поклонился, - я благодарен вам за то, что вы убедили халифа принять меня. Этот разговор оказался даже важнее, чем я ожидал...
– Не стоит благодарности, почтенный Карабекир, - отозвался Хаким.
– Право же, я приложил немного усилий... По сути, всего лишь упомянул вашу проповедь, остальное же - исключительно ваша заслуга.
– Но если бы вы этого не сделали...
– Всё в воле Аллаха, - ответил Хаким, - и если такова его воля, то даже без моей помощи вы всё равно встретились бы с халифом. В конце концов, вам определённо следовало обсудить многое, раз уж и вы, и он независимо друг от друга пришли к одним и тем же выводам.
– Совершенно очевидным выводам, - возразил Карабекир.
– Любой мог прийти к ним.
– Но ведь не пришёл, Мехмет-ага? Если к этому выводу только двое - может быть, не так уж он и очевиден? Тем более что вы, кажется, услышали именно то, чего вам недоставало...
– Как, впрочем, и халиф, да продлит Аллах его дни, - ответил Карабекир.
– Что ж, как бы там ни было, но мне пора возвращаться. Ещё раз благодарю вас за помощь...
– Знаете, Уаси, - сказал халиф, едва Хаким закрыл за собой дверь, - я всегда поражаюсь эффективности ваших безумных идей. Но на этот раз вы превзошли сами себя. Вербовать для вас этого турка... Оно действительно того стоило?
– Стоило, мой халиф, - Хаким прошёлся по кабинету.
– Я говорил вам, и могу повторить: этот человек сам, своим умом дошёл до тех же идей, что и вы, и даже воспроизвёл их почти дословно. Он достаточно популярен в Турции, да и не только в ней, но главное - до этого момента он никак не был связан с Халифатом. Но, тем не менее, он встречается с вами и явно остаётся доволен беседой - и не замедлит поделиться с последователями новыми идеями. Вашими идеями, мой халиф, и пусть даже он воспользуется только частью - это уже будет много...
– И всё же, мне это кажется сомнительной задачей...
– Нам в нашем случае требуется захват не земель, а умов, - пояснил Хаким.
– Для этого нам нужны проповедники - толковые, хорошо знакомые местным жителям. Как думаете, кого скорее услышат феллахи - его или нас?
– Строго говоря, феллахам турок не интересен, - заметил халиф, - но да, такого, как Карабекир, слушать будут куда охотнее. К тому же есть ещё один вариант - вот, взгляните.
Взяв протянутый планшет, Хаким быстро пролистал открытую страницу и хмыкнул.