На дальних берегах. Том первый
Шрифт:
— Сочувствую…
— Чему?
— Ты оказалась не в то время, не в том месте.
— Как раз наоборот — для меня все сложилось как нельзя лучше.
— Что ты имеешь ввиду?
— Я послала в бездну и Силуса и Орден.
— Погоди!? Ты же не имеешь ввиду..?
— Я больше не работаю ни на него, ни на Церковь.
— Как? То есть..?
— Да. Отныне я — Отступница.
— Не говори так… Может все еще можно поправить?
— Нет. Я приняла решение довольно давно. Поэтому и не сказала про ваши встречи.
— Ты о них знала?
— Силус послал меня шпионить за вами.
— Зачем ты мне это говоришь?
— Считаю, что вы имеете право знать. Вы — умный человек. Вы не заслуживаете того, что получили в итоге. Когда мы выберемся отсюда, я попрошу, чтобы вам дали возможность вести свои исследования.
— Попросишь? Исследования..? — повторил сбитый с толку Этан, — На кого же ты теперь работаешь?
— Пока не могу сказать. Неизвестность пугает поэтому, просто поверьте — к вам там отнесутся лучше.
— Я снова снова увижу небо?
— Обещаю…
— Тогда я спокоен… — посмотрев на сыр Этан вздохнул, — Хочешь кусочек?
— Давайте…
Тяжелый стальной затвор, сперва, тихо похрустывал. Потом сталь потекла, принимая форму чего-то, что проталкивалось с другой стороны, расползлась, покрылась складками и превратилась в броню для десятка конструктов. Лязгая, они поползли вперед, снося мешающие перегородки и прокладывая путь отряду миньонов, в центре которого шел «Осколок» в теле Ликтора. Он не догадался сделать запас оружия, пока был доступ к арсеналам и попытался компенсировать это модифицировав миньонов которые, теперь, напоминали персонажей из ночного кошмара, с лезвиями, когтями, зазубренными косами и прочими орудиями убийства. Кроме того, полученный путем копания в чужой памяти, опыт подсказал «Осколку» разделить свиту на отряды с командирами во главе, что должно было повысить их эффективность.
— Я то думал что про «Цирк уродов» пошутил, а тут их на целое шапито, … — прокомментировал это зрелище «Шмель» деловито снаряжая магазин, — Ну ниче — сейчас так похохочем, что животики полопаются… Пошалим, побегаем…
— Шалите… — согласился Ладов, — Только аккуратно. Бери с собой «Малыша» и занимайте административные помещения. «Обух» — ты с «Ухом» работаешь в хозблоке. «Шах» и «Класс» — прикрываете их по мере необходимости. «Вспышка», «Мурза» — постарайтесь заманить железяк на лестницу, после подрыва оттягивайтесь в морг. Мы, с «Дублем», будем встречать «Форму» там.
— Принято…
— «Зажигалки» с собой не носить — смесь самовоспламеняется. В помещениях есть приготовленные запасы, берите, при необходимости, оттуда. Если нет возможности сжечь, используйте «ПБ-состав». Он эффективно подавляет регенерацию. Сигналом для перехода к «громкой фазе» будет подрыв лестничных маршей. Остальное мы уже обговаривали… Работаем потихоньку.
Конструкты снесли решетки, преграждающие путь в двухъярусный тюремный блок и расползлись организуя оцепление. Войдя следом, несколько миньонов пробежались вдоль камер.
— Господин — тут пусто! Никого нет!
— Он был здесь… — «Осколок» прикрыл глаза, чтобы зрение не мешало особым чувствам, — И выпустил всех. Но я не вижу, куда
Миньоны разбрелись по уровню в поисках беглецов. Один оглянулся — ему казалось, что сзади него шли еще как минимум двое, но теперь, за спиной, был только коридор с рядом дверей. Он осторожно заглянув сперва в один проем, потом в другой и взбрыкнув ногами, исчез. Его пропажа привлекла внимание откровенного психопата, который отстал от остальных потому, что периодически тыкал себя растущими из рук ножами, чтобы посмотреть как затягиваются раны. Пробуждение от смерти, вызванной плохим обращением в закрытой психушке тюремного типа, не прибавило ему ни ума ни рассудительности и, заметив загадочное исчезновение, он больше обрадовался, чем испугался.
— Так вы здесь, ебаные ублюдки! Забрали моего нового друзяшку и думаете, что это меня напугает? Нет… Я ничего не боюсь… Только не я… Меня нельзя убить!!!
Психопат сделал несколько порезов крест накрест на груди, после чего, сочтя это недостаточно убедительным, полоснул себя по горлу.
— Видите! Вы ничего, нахер, не можете мне сделать! Вообще! Я — бессмертен! Теперь я — херов бич этого мира! Сделаю себе плащ из человеческой кожи мясом наружу, колпак из скальпов, мешок из кишок и буду ходить по домам как тот святой пидор, что ни разу меня не навещал в детстве! И никто! Вообще никто не сможет меня остановить!
Сунувшись в комнату, он увидел сваленных в кучу миньонов. Часть еще дергалась, но большинство застыло в неестественных позах. В мозгу психа промелькнула ужасная догадка: они были мертвы! А, значит, и он, вопреки всем обещаниям, все таки смертен! Сбоку обрушился удар. Потом еще один. Руки-ножи не помогли. Черный дымящийся призрак просто не оставил шанса пустить их в ход, первым ударом сломав ногу, а вторым опрокинув на землю лицом вниз. После чего прижал к земле коленом и, щелчком скинув жестяной колпачок с предмета, напоминающего перьевую авторучку, воткнул эту штуку ему в шею.
— Как..? Так не может быть… — по телу, вместо зуда и покалывания регенерации, разлился уже знакомый холодок подступающей смерти, — Это нечестно… Мне… Обещали…
«Ухо», во время расправы контролировавший коридор, показал «Обуху» жест: «Чисто». Тот кивнул и наклонился к психу, который вращал глазами, конвульсивно подергиваясь.
— На любого волка волкодав найдется… Нет вам сюда ходу. Ни по домам, ни вообще.
— Да ему уже, думаю, пофиг, — хмыкнул «Ухо».
— А я это не ему, а хозяину его. Вдруг слушает?
— Мы ему это все, скоро, лично выскажем… — высунувшись, «Ухо» покрутил головой, — Слышу еще группу на десять часов. Двигаются в сторону прачечной.
— Потанцевали…
«Осколок» почувствовал, что миньонов стало меньше. Он был не в ладах с математикой — его родной мир просто не мыслил такими категориями и правильный ответ на вопрос: «Сколько будет два плюс два?», там был: «От нуля до бесконечности — смотря кто считает». Количество подручных для него выражалось, скорее, в аналоговой, чем в числовой форме, так что пропажа одного — двух, при имеющемся количестве, была почти незаметной, словно движение минутной стрелки. Но когда пропал второй десяток, не заметить это было уже сложно.