На дальних берегах. Том первый
Шрифт:
— Хозяин — вы куда? — «Осколок» не удостоил подручного ответом и развернувшись, зашагал в сторону морга, — А как же мы?
Сознание миньонов погасло, уступив место тупой животной злобе, побуждающей бросаться на все подряд. Пользы от них, теперь, еще меньше чем раньше, но, по крайней мере, задержат преследователей. Надо изготовить новых конструктов. Более совершенных, учитывающих ошибки предыдущих. И более защищенных от огня и взрывов. Однако, на подходе к моргу «Осколок» снова почуял дым и запах горелого мяса, к которому примешивался аромат огнеметного топлива. Остановившись, он начал
— О чем задумался, касатик? — сзади, почти беззвучно, возникла темная дымящаяся фигура.
— Почему я тебя не чувствую? — «Осколок» без страха, скорее с интересом попытался понять, с чем имеет дело.
— Потому что…
— Отвечай.
Способности Ликтора, несмотря на смену сознания, были функциональны, а память, оставшаяся от прежнего владельца, подсказывала, что они могут сделать его практически неуязвимым как для стрелка, так и для фехтовальщика. Поэтому «Осколок» достал меч и спокойно двинулся вперед, намереваясь добыть ответы прямо из памяти посмевшего выйти с ним один на один наглеца. Но ни выстрела ни удара не было — фигура просто вытянула вперед руку после чего, все мышцы в теле «Осколка» сохранявшем человеческую анатомию, свело судорогой под полное молчание способностей.
— Прикройте…
«Дубль» с «Вспышкой», наблюдавшие за этим из укрытий в готовности перехватить противника, если тот попытается сбежать, заняли оборону, а Ладов, отстегнув маску, шагнул к повалившемуся на пол телу. Секундное головокружение, и, оглядевшись, он обнаружил себя стоящим посреди огромного плаца. Рядом возвышался флагшток с развевающимся на ветру знаменем. Было тепло… Легкий ветер трепал волосы. Из трещин в бетонных плитах пробивалась трава. И больше ничего, насколько хватало глаз…
Вдалеке показалась темная точка. Большой, серый с белой грудью, пес мчался к нему во весь опор, держа в зубах выгоревшую до белизны пилотку. Присев, Ладов забрал у него головной убор и с грустной улыбкой потрепал по холке. После чего надел пилотку, отдал воинское приветствие знамени и, оглядевшись, ткнул пальцем в произвольное место, благо плац, почти везде, был одинаковыми.
— Тут… — в указанной точке возник, лихорадочно озираясь, «Осколок» в облике Ликтора, — Ну что? Поговорим?
— Хочешь поговорить? — «Осколок» замялся, продолжая вертеть головой и оглядываться, словно ища что-то, — Думаешь договорится со мной? Это разумно. Я могу дать тебе…
— Что..?
Ладов щелкнул пальцами и в них материализовалась уже прикуренная папироса. Глубоко затянувшись и подавив кашель, он прислонился спиной к флагштоку и сполз на теплый бетон. Пес, крутившийся рядом и потявкивающий на «Осколка», лег рядом, положив голову ему на колени.
— Ты так и не ответил…
— Я могу дать… — «Осколок» так и не мог найти, за что зацепиться, — Всё…
— Конкретнее…
— Я всемогущ!
— Учитывая, как быстро мы раскатали тебя и твое шапито, так себе «всемогущество», как по мне. Это уж не говоря о том, что ты своих «шестерок» ни в грош не ставишь. И не верти башней — отвинтится. Тут все равно нет ничего, что ты ищешь. Ни слабостей, ни амбиций, ни вины.
— Я могу вернуть это животное.
— А Буран меня и не оставлял. Он со мной навсегда и другого мне не надо. И Родины мне другой не надо. Хотя, ты, наверное, и не знаешь, что это такое..?
— В таком случае, — тело «Осколка» засветилось, обдавая все вокруг жаром, — Придется использовать тебя против твоего желания.
— Утухни… — Ладов стянул с головы пилотку и швырнул в «Осколка», которого ей прибило словно бетонной плитой, — Я тут хозяин и, без моего разрешения, ты и шагу здесь не ступишь.
— Да что ты за тварь..?
В голосе «Осколка» впервые прорезался намек на эмоции. Он с трудом выбрался из под тяжелого, словно танк головного убора и начал отползать с ужасом и удивлением от того, что умеет испытывать ужас, глядя на Ладова.
— Высший хищник мира смерти… Ты думал, что сможешь явится сюда, на мою землю и начать свои порядки устанавливать? — сделав затяжку, Ладов по волчьи оскалился, — Только хер ты угадал.
Тщательно затушив окурок, он, по привычке, убрал его в карман снаряжения и отдал псу команду: «Буран — держать!» Пес оскалился и, кинувшись вперед, с рычанием уперся «Осколку» лапами в грудь, демонстрируя свои зубы всякий раз, как тот пытался пошевелиться.
— Молодец, — Ладов закрыл глаза и вынырнул в реальность, — Молодец…
— Не понял, — дернул ухом Оперативник, — Повторите?
— Молодцы, говорю, парни… Чисто сыграно. Как по нотам… Где там остальные?
— Сейчас развалят недобитков и подтянутся…
— Хорошо…
Безвольно обмякшее тело Ликтора вздернули на ноги и поволокли к точке встречи, где их уже ожидал Старпом, который, увидев добычу, зааплодировал.
— Вынужден извинится за свое недоверие. Можно поинтересоваться — сколько раз вы имели дело с чем-то подобным?
— Как верно заметил один из моих парней: «Нас с нормальными беседовать не посылают». Работа у меня такая — дурных учить. Открывайте проход.
Следуя за Старпомом, отряд оказался в его укрытии. Бойцы доволокли Ликтора до зала с установками, где их уже ожидал Земцов. Эффект от «Тени» еще держался, но, даже по тому, как видимое вместо него облако темного дыма двигалось и жестикулировало, становилось понятно, насколько профессор возбужден.
— Я, смотрю, вы успели что-то найти?
— О, да… Мы, похоже, сделали открытие, которое перевернет наше представление о мире до Катаклизма!
— Это все прекрасно — пациента куда?
— Не знаю — думаю надо спросить у гражданина, который придумал делать из него батарейку.
— Так — что с ним дальше делать? — Ладов обернулся на Старпома, — Как из него энергию отжать?
— Убить…
— Люблю простые решения. Но зачем его тогда было подавлять? Можно было сразу положить, без этого всего.
— Да. И он бы перескочил в другой носитель. Который надо было бы еще найти. Или выкинул еще какую-нибудь подлость.
— Интересно. А сейчас?