На диете
Шрифт:
– И что вы ей на это ответили?
– А что тут можно ответить? Она права.
– Итак, муж и дочь на вас ополчились. И вы, похоже, с ними солидарны. А что же сын?
– Джейсон? Он обрадовался мне. Но я случайно услышала – о боги, как же больно! – как он объясняет приятелям, что я его тетя.
– И смолчали?
– Посмотрите на меня. Я же кошмар семьи. Я не хотела позорить его...
– Это он вас опозорил. Неужели вы всегда ставите чувства своих близких выше собственных?
– Да,
Откуда-то из глубины дома, вроде бы со второго этажа, донеслись приглушенные гитарные аккорды. Я перевела взгляд на окно. С ветки клена на меня смотрел маленький кардинал с ярко-красной грудкой. Вдали, над озером, сверкали паруса сер-фингистов. Я вытерла платком лицо и повторила:
– Да. Я ведь мать.
Ее голос был едва слышен:
– А вам никогда не казалось, что незачем списывать все проблемы на лишний вес? Что, возможно, они возникли гораздо раньше, когда вы еще были стройной?
– Чушь! Пока я была стройной, все шло отлично. Фрэнклин меня любил, дети мною гордились. Черт, да я сама гордилась собой.
– И с мужем вы были очень близки?
– Да, мы... ну, болтали о том о сем.
– О чем-то личном?
– В основном о делах. О всяких домашних заботах. О друзьях, детях...
– И никогда не обсуждали свои чувства, переживания, проблемы?
– Нет, ничего такого мы не обсуждали.
– Нет? Но почему?
– Трудно сказать. Наверное, мой муж не так воспитан. Да и я тоже. Мама умерла, когда я родилась, отец, журналист, был вечно занят. Сколько себя помню, мы обсуждали только политику, события в мире. Словом, то были настоящие, серьезные беседы.
– Мужские беседы.
– Да. Все остальное отец считал трепом, годным только для женских журналов.
– Мило.
– Такой уж он был человек. И потом, для задушевных разговоров была Сара-Джейн.
– Сара-Джейн?
– Моя подруга.
Сара-Джейн умерла, а Фрэнклин бросил.
– После той ночи, когда она умерла, жизнь моя словно полетела под откос. Я бросила курить и начала набирать вес.
– Вы уверены?
С минуту доктор Мэйз изучающе смотрела на меня, потом выбралась из-за стола.
– Пойду приготовлю чай. А потом вы расскажете мне о своей подруге Саре-Джейн.
Ее спокойствие отрезвляло. Гитарист наверху сфальшивил и сбился посреди такта, но упрямо продолжил с той же ноты. Я теребила шелковые складки юбки. Очередное платье Сары-Джейн – едва ли не последнее, в которое я еще влезала. Что-то на подоле неотвязно щекотало ногу, я отыскала выбившуюся из подрубки нитку и оторвала. Оставалось только надеяться, что платье мое не расползется по швам – хотя бы до возвращения домой.
Я была уверена, что из кабинета доктора Фрэнклин поехал в свой офис. Но его машина
– Куда-то собрался?
Он оттеснил меня от багажника и свалил костюмы поверх чемодана.
– Думаю, нам полезно немного пожить отдельно.
– Забавно. А мне казалось, нам полезно пожить вместе. Трудно наладить отношения на расстоянии. Если, конечно, ты хочешь их наладить.
Мир с тошнотворной неспешностью закружился перед глазами. Час икс настал. Приплыли.
– Что сказать детям?
Фрэнклин захлопнул багажник.
– А на кой черт вообще что-нибудь говорить им?
– Они, наверное, удивятся, если на письмах мамули и папули будет разный почтовый индекс.
– Не преувеличивай. Это ненадолго. Так или иначе, завтра я уезжаю в Спрингфилд.
– Так или иначе.
– Что?
– От этого твоего “так или иначе” у меня зубы сводит. И всегда сводило.
– Раньше ты об этом молчала.
– Раньше ты меня не бросал. Фрэнклин сунул руки в карманы.
– Всего лишь отдохнем друг от друга пару недель. Хорошенько обо всем подумаем...
– О чем... подумаем?
– О наших трудностях.
– О наших трудностях? Ты меня бросаешь!
– Ну хватит, Барбара, мы оба знали, к чему идет дело. Это всего лишь вопрос времени.
– Нет, Фрэнклин. Это ты знал.А я этого боялась.Чего ради, по-твоему, я затеяла “Рид”? Зачем тащила тебя к семейному консультанту? Я пыталась сохранить нашу семью.
– К чему? Нас давно уже ничто не связывает. Я, правда, надеялся дотянуть до окончания выборов...
– До окончания выборов? – На секунду я онемела. – Ах ты сукин сын!
Я размахнулась и хлестнула ладонью его по лицу. Он пошатнулся. Я ударила снова.
– До окончания выборов!
– Барбара...
Он схватил меня за руки; извернувшись, я с силой пнула его. Фрэнклин вскрикнул и запрыгал на одной ноге.
– Значит, все это время, пока я боролась за наш брак, ты считал дни до выборов?!
Ворох элегантных пиджаков полетел в пыль.
– Барбара! – Он попытался перехватить тряпье.
– Так ты давно решил меня бросить? – Я рванула чемоданную молнию. – Но боялся, что развод скажется на твоем рейтинге, да?
Я по локоть погрузила руки в чемодан, загребла здоровенный ком носков, трусов и джемперов и швырнула в него.
– Это ведь Эшли присоветовала, да? Потерпеть жену до выборов... Фрэнклина перекосило.
– Не смей произносить ее имя!
Я уперла кулаки в бедра: