На Дороге
Шрифт:
«А ты упрямый», — хмыкнуло в голове. Сеть неожиданно сняли. Алеон вскочил и бросился к месту, где лежала Сильвия. Рыдания стихли. Опустошенная и измученная женщина спала, сжавшись клубком прямо на земле. Элладиэль стоял рядом, но Карающего больше не было. Владыка просто смотрел, затем отошел в сторону.
Алеон смог подойти ближе. Сев рядом, хотел прикоснуться к плечу, но не стал. Что, если просто забрать? Отнести в Аэр'Дун? Так ведь правильно. И…
Очень хотелось обнять, утешить. Он должен помочь, спрятать.
«Помочь?» — .
Алеон взвился:
— Да, помочь! У людей принято помогать друг другу!
Элладиэль посмотрел на Алеона, как на умалишенного:
— Не знаю, как насчет тебя, полукровка, но Она не человек.
— Нет, она — человек!
— До поры, — холодно отозвался Владыка.
Алеон воспротивился мысли с детским упрямством:
— Я хочу помочь ей, и ты мне не помешаешь!
Элладиэль развернулся на пятках:
— Будешь дрессировать дракона? Объятьями и уговорами? Или привычней плеткой?! А в качестве пряника будешь кормить преступниками?! — взбесился Владыка. Алеон на минуту смутился продуманности плана — про преступников ему в голову не приходило… Но Элладиэль быстро оборвал эту мысль, продолжая:
— Если ты вдруг не заметил, она бежит от тебя!
— Моя жена бежит от тебя и Карающего. — Алеон сложил руки на груди. Элладиэль посмотрел на небо, солнце садилось. Повернулся к Алеону и со всем очарованием ядовитой приторности заметил:
— Да…конечно, и потому она бежит из Моего дома! Отчего же «твоя» жена, не попросила у Вас защиты, Лорд Алеон? Быть может потому, что она теперь моя?
— Не знаю, что за дела были у тебя с моей Сил, и что ты там в ней разбудил, но мне она по-прежнему жена!
— Да неужели! — Элладиэль оскалился, и жаркие картины Ночи поплыли перед глазами Алеона. И Клятва.
— Сильвия Дочь Излаима Моя! — заверил Элладиэль.
— Это всего одна ночь, — безразлично пожал плечами Алеон, пряча смущение и обиду.
— А это всего одна Клятва, — парировал Элладиэль. — И Сильвия дала её потому, что хотела. Она моя и всегда была моей.
Довод справедливо уязвил. Никто не может силой заставить дать Клятву. Такая клятва будет ложью. И её не примет Всевышний. Она не запечатлеется в камнях. Алеон помрачнел, но уцепился мыслью за очевидное:
— Ты хочешь её убить, — продолжил спор полукровка. — А я — защитить. Отпусти нас.
Терпение Элладиэля лопнуло, в Алеона полетел клубок чар, но полукровка ловко увернулся. Элладиэль не стал продолжать, он, улыбнувшись, заметил:
— Если в этом… существе еще и осталась Сильвия, то она явно не желает вашего общества, Лорд Алеон!
— Как и вашего.
— Как только
— Не сомневайся, буду.
Оба эльдара отступили, прячась под покров невидимости.
Сильвия проснулась на рассвете, впервые за эти недели умылась, осмотрела порванную одежду. В кустах возле деревни она нашла брошенную сумку, с интересом перебрала содержимое, но сумка была практически пуста. Сильвия ничего не взяла из Поднебесного. На дне она нашла несколько сухарей, съела один.
Оглядела горизонт и вернулась в лес, следуя одной ей ведомой логике.
Глава Четвертая
Сны дракона. На дороге. Город.
Может, все привиделось? Может, не было ничего?
Сильвия неотрывно смотрела на муравьев, копошившихся у босых ног.
«Ничего не было… Только… где же тогда сапоги, княгиня?», — Сильвия усмехнулась забавному, и вместе с тем крайне неудобному факту — в Поднебесный она попала разутой и бежала оттуда босой. Неведомое альтер эго об обуви не позаботилось, оно вообще ни о чем не позаботилось…
А может, она просто обезумела? Сошла с ума и в бреду горячки сбежала…
Только откуда?
От степняков, с погребального костра мужа, или из Излаима? Ни там, ни там не носили таких красивых платьев. Сильвия разглядывала рукав сильно потрепанного, грязного, но по-прежнему прекрасного шелкового исподнего. Альтер эго сочло, что это вполне себе платье. «Хотя бы не голая», — утешилась Сильвия, понимая, что не помнит и часа после злоклятой Ночи. Выходит, её альтер эго было предоставлено само себе все это время.
Воспоминания о самой Ночи были мутными, неясными и отталкивающими, а главное неправдоподобными. Как вообще все это могло произойти?! Почему именно с ней?
И что делать теперь?
Теперь бежать. Бежать и прятаться. Сильвия снова отчетливо вспомнила лицо, искаженное отвращением и ужасом. Элладиэль найдет и убьет. Странно, что еще не нашел. А если не он…Но об этом Сильвия старалась не думать вовсе. Клятва осталась смутным воспоминанием, странным и нелепым. Как вообще можно дать клятву в таком состоянии?! И почему камень ее принял?! Но он принял. Выходит, она клялась, на самом деле этого желая.
Сильвия снова покрутила камень в руке, отпуская цепочку. Он вел ее как проводник, но молчал, когда она спрашивала о себе. И только на один вопрос маятник[1] послушно отвечал. Сильвия снова его задала:
— Я ли это была? — камень уверенно завращался вправо, отвечая «да».
Сильвия тяжело вздохнула. Искаженное брезгливой яростью лицо встало перед глазами. Он убьет ее. Всенепременно. Найдет и убьет. Как теперь вернуться к детям? Там будут искать в первую очередь. Не стоит впутывать детей.