На Дороге
Шрифт:
Купца он оставил напоследок.
«Сладкая?», — прошептал «голос» в голове. Купец встрепенулся, не понимая, откуда звук. «Почудилось… Что-то ребят не слышно, они должны уже действовать!», — забеспокоился купец.
«Скажи, сколько за такую дадут на невольничьем рынке?», — приятная мысль была не ко времени, но купец ответил «себе»: «Смотря какого покупателя найдешь, если выставить на аукцион, можно вес девчонки и в серебре взять! А уж ежели девица …», — купец потёр руки.
«А ты себя любишь…такое сокровище хочешь присвоить!», — купец возмутился
Алеон никак не мог решить, как именно убить степняка — выпустить кишки, или расчленить… Оба способа виделись одинаково славными, но оба были слишком кровавыми. Алеон не хотел замараться…
Спор решила дерзкая фантазия о Сильвии. Рука непроизвольно перерезала купцу горло. Оставалось только сожалеть о своей несдержанности…
Элладиэль, не принимавший участие в расправе, брезгливо перешагнул через труп, даже не взглянув на мертвого. Алеон подумал, что для Владыки степняков и вовсе не существовало. Он весь растворился в слежке за Сильвией.
— А ты прям лань! — не отставал музыкант, Сильвия остановилась:
— Как тебя зовут?
— Лиро! — радостно заулыбался юноша.
— Лиро, нам с тобой не по пути! Ты — замечательный музыкант, и без меня заработаешь куда больше! А со мной нельзя!
— Что ты так мечешься, оглянись! Нет никого!
— Если ты чего-то не видишь, это не значит, что его и вовсе нет! — парировала девушка.
Неожиданно музыкант упал как подкошенный. Сильвия подбежала к нему, затравленно оглядываясь по сторонам.
— Что с тобой? — она осмотрела мальчишку. Музыкант жалобно простонал:
— Все хорошо… это просто слабость. Я давно не ел. — мальчишка смотрел глазами, полными беззащитной тоски. — Иди, не переживай! Я справлюсь… Попробую справиться.
Элладиэль брезгливо скривился: «Не трогай его, девочка, он же блохастый!».
«Вот скотина наглая!», — взъерепенился Алеон. Оба эльдара смотрели на разыгрывающуюся сцену с нескрываемой брезгливостью и злостью. Парень дурил их Сильвию. Ел он только перед выступлением. В прочем, в деньгах и правда нуждался. «Девочка, оставь «это» и иди дальше!», — выдохнул Элладиэль.
— Ладно, давай я помогу тебе дойти. Куда ты там шел? — смирившись с неизбежностью, вызвалась Сильвия. К воротам она все равно не успела бы. «А степняков не видно…». В конце концов, она…она может и отпор им дать! Наверное…
Сильвия с содрагание вспомнила о страшных когтях дракона… Но, вдруг ей все это привиделось? Вообще все — ее обращение, когти, весь Поднебесный?! Есть же галлюцинации от голода?
Может, она больна и все ей только кажется?
Однако, степняки на базаре точно были реальными. Как бы то ни было, Сильвия твердо решила, что живой им не дастся.
— Куда? — девушка тяжело вздохнула мыслям, помогая музыканту встать. Ойкнула от натуги, чувствуя, что мальчишка не такой уж и лёгонький. Однако, он был очень слаб, и чтобы помочь, она взяла еще и сумку трубадура.
— Здесь недалеко, чудное местечко! Тебе понравиться, обещаю! — в последнем Сильвия сильно сомневалась.
— Лань быстроногая, а тебя-то как величать?
— Сильвия. — ответила спутница, не задумываясь.
Элладиэль чуть не застонал, а Алеон тяжело вздохнул. Ну кто же называет свое настоящее имя первому встречному?! Это же элементарные правила безопасности!
Сильвия и трубадур дошли до городской харчевни. Повеяло теплым кислым смрадом. Отчего девушку замутило. «Гастриты, конечно, вызываются бактерией, но провоцируются нарушением системы питания и рационом», — очень старое воспоминание возникло в голове. Девушка встала как вкопанная, шаря в поисках еще хотя бы одного обрывка.
— Ты чего стоишь потерянная? Пойдем, я угощаю! — музыкант с силой потянул за руку, забыв, что еще недавно играл умирающего.
Элладиэль и Алеон вошли вслед за музыкантом и танцовщицей. Элладиэль жеманно поднес край плаща к лицу, закрывая нос. Алеон усмехнулся, издевательски глядя на Светлого эльдара.
«Владыка, быть может, Вам пора домой?», — лучезарно улыбаясь, предложил полукровка
«Быть может!», — парировал Элладиэль. И вдруг сделался видимым, только вот… бродягой. От Владыки откровенно смердело! Бродяга почесал патлатую голову, порассматривал содержимое под ногтями, словно вошь нашел, а потом лихо сел за один из столов в таверне:
— Эля мне и сушеной рыбы! — зычно гаркнул бродяга, привлекая к себе внимание всех, в том числе и Сильвии.
Алеон так и остался невидимым. Спутанный чарами Владыки, он смотрел на преображение в полном недоумении. Такого полукровка никак не ожидал! Но Владыка даже не глянул на спутника, он выковырял муху из поданной ему чарки, залпом выпил и потребовал еще. Да так, чтобы вся таверна слышала. Но музыкант и Сильвия были слишком заняты беседой и не обращали на пьяного балагура внимания. Тогда бродяга затих и тоже сосредоточился на чужой беседе.
— Здесь варят отменную похлебку, она даже с мясом! — расписывал музыкант прелести местной кухни. — Я закажу.
— Не надо! Я не ем мяса. Просто хлеба.
Бродяга оторвался от эля и долгим взглядом посмотрел на Сильвию.
«Сильвия не ест мясо?», — вопрос был адресный. Алеон растерялся, понимая, что его спрашивают.
«Всю жизнь больше всего любила мясо и хлеб!», — уверенно нашелся полукровка.
— Ты не ешь мяса? Да…, зверей очень жаль…, - сокрушенно вздохнул музыкант. — А хочешь, я тоже больше не буду есть мясо?!
Сильвия улыбнулась словам собеседника:
— Ты ешь. Зверей жалко, конечно, но тебе без мяса будет сложно. Мне просто нельзя.
Алеон наконец догадался, почему Сильвия не прикасалась к добыче, которую он пытался подкинуть голодающей в лесу.
Принесли похлебку. Сильвия старалась не смотреть в сторону миски. Рот наполнился слюной:
— У вас есть каша? — не выдержала девушка. Голод подступал до красного марева перед глазами. До тошноты.
— С утра что-то оставалось, — пренебрежительно фыркнула хозяйка, — сейчас принесу.