На грани доверия
Шрифт:
– Опять глупости, – Надя от возмущения даже встала, – ты сделала этот абсурдный вывод на основании, что муж стал с тобой более ласковым?
– Он словно вину заглаживает, Надечка, – Вика надела очки, прищурила один глаз.
– Ну, знаешь, бурная фантазия – моя привилегия. Но ты решила меня превзойти. Вадим просто не способен на предательство.
– Хорошо, может, ты и права, – примирительно сказала Виктория, – а мне приятно, что ты такого высокого мнения о моём муже.
– Ты не меньше восхищаешься Николя, – хитро улыбнулась Надя, –
– Так Фертовский и, правда, великолепен.
– Кто тут великолепен? – в дверях появился Николай.
– Ты, кто же ещё? – отозвалась Виктория. Он подошёл к Наде, поцеловал её в губы, затем чмокнул Вику в щёку.
– Викуся, как всегда, поёт тебе панегирики, – весело пояснила Надежда.
– Да, я придерживаюсь мнения, что мужчины рода Фертовских хороши.
– Ну, Зорины ничуть не хуже, – пряча улыбку, сказал Николай. Занял место рядом с Викторией. – Надюша, сваришь мне кофе? – попросил жену. Та кивнула.
– Николя, вот скажи мне, – Вика легонько притронулась к его локтю, – вы с Надей живёте семь лет, почему чувства между вами такие же сильные, как в первое время? Это же видно сразу. Хотя у вас тот же надоедающий быт, проблемы – без них никак не обойтись, иногда просто ни на что нет настроения. А вы по-прежнему смотрите друг на друга с любовью и какой-то особой нежностью. В чём сила этой любви, в чём ваш секрет?
– Секрет счастья? – подумав, отозвался Николай, – внимание друг к другу. Часто с годами люди, живущие вместе, становятся родными. Но не редко так, что и возникает ощущение некой собственности, успокоенности, что никуда не денется моя вторая половинка. Я могу, наконец, расслабиться. Как? Командовать, поучать, авторитарно давить, требовать, упрекать, обвинять, предъявлять бесконечные претензии. Ведь, Виктория, если вслушаться в разговоры женщин или мужчин между собой, то очень часто о своём супруге или жене, кроме критики, ничего не услышишь. Скорее, будут кичиться успехами своих детей, чем жены или мужа. Гораздо реже можно услышать, что мой супруг или супруга очень хороший, что я счастливо живу, что мне повезло. А мы с Надей? Мы уважаем друг друга, стараемся понять, найти компромисс, даже пожертвовать чем-то своим. Это работа над отношениями, работа чувств, эмоций, души.
В какой-то момент мы становимся частью друг друга. И не забываем, что должны быть, обязательно должны быть маленькие удовольствия от поцелуя, доброй улыбки, сердечного комплимента, тёплых мыслей. Любви тоже нужен ежедневный хлеб, – Фертовский замолчал, затем продолжил, – я стараюсь ориентироваться на слова Иоанна Златоуста: «Жена есть пристань и важнейшее врачевство от душевного расстройства. Если эту пристань ты будешь соблюдать свободой от ветров и волнения, то найдёшь в ней великое спокойствие, а если будешь возмущать и волновать её, то уготовишь сам себе опаснейшее кораблекрушение». Ну, как-то так, – улыбнулся Фертовский своей особенной лучезарной улыбкой.
Вика вздохнула. Какое же это утешение – мужская мудрость, всё-таки она
У Николая зазвонил телефон, извинившись, он вышел.
– Надя, у тебя лучший в мире мужчина, – вслед ему сказала Виктория.
– И твой Вадим не хуже, не сомневайся, – твёрдо сказала Надежда. – Может, вам двоим сменить обстановку, куда-нибудь съездить, – предложила она, – но только не в Беляниново, а в незнакомое место. Набраться впечатлений, устроить себе каникулы или даже второй «медовый месяц», а почему бы нет?
– Надо же, а ведь недавно Зорин как раз заговорил об отдыхе у моря. Но мы оба пришли к выводу, что в ближайшее время ничего не получится, у него в разгаре учебный год, у меня вечные справки и отчёты. Можно, конечно, запланировать на следующий год, но до него столько ждать. А хочется сейчас, – она вздохнула, – ох, не знаю, что и делать. Поговорить с Зориным?
– Конечно, поговорить, Вика!
Глава 23
Мира смотрела в книгу, но текста не видела. Обе пары в университете всё думала о Зорине. Особенно о последней их встрече. Что-то такое изменилось в их странной преподавательско-студенческой дружбе. И Мира осознавала, что произошло это после того, как она дала Зорину прочесть свой роман. В том, что роман произвёл на него впечатление, она не сомневалась. Но вот что за всем этим последует?
– Книга, наверное, очень интересная, – услышала Мира над собой голос, – вы уже десять минут смотрите в одну точку, – она подняла голову.
– Не рада вас видеть, Дмитрий, – съязвила, досадуя, что он опять появился в поле её зрения, да ещё вырвал из раздумий о Зорине.
– Зато обо мне этого не скажешь, – отозвался молодой человек, – я рад вас видеть, Мира.
Пожилая женщина, сидевшая рядом с Мирой, поднялась с места и направилась к выходу, на освободившееся место Дмитрий не сел, предпочёл стоять, нависая над Мирой, словно давил.
– Послушайте, – начала было она.
– Как себя чувствует Беня? – не дал ей закончить фразу Дмитрий.
– Идёт на поправку, – вынуждена была сообщить Мира – все-таки с пудельком Дмитрий ей помог.
– Это приятная новость, – едва заметно улыбнулся молодой человек.
– Да что вы говорите?! Ваша жизнь так скудна на хорошие новости, что радует здоровье чужой собаки? – Мира решила, что от её колкостей он скорее отстанет.
– Беня мне не чужой, я его спас, – скромно заметил Дмитрий и, наконец, сел рядом с Мирой. Она почувствовала запах его парфюма.
– За что вам большое спасибо. Но и только, – Мира громко захлопнула книгу.
– «Словарь Ламприера» – автор Лоуренс Норфолк, – вслух прочёл Дмитрий, – том увесистый, не читал.
– Меня это не удивляет, – девушка пожала плечами.
– Ну, почему же? – опять не обиделся он. – У Норфолка я не читал «Словарь Ламприера», зато удосужился продраться сквозь дебри «В обличье вепря». Занятная головоломка, – усмехнулся, заметив, как Мира удивлённо вытаращила на него глаза.
Конец ознакомительного фрагмента.