На грани развода

– Будем разводиться, – жестокие слова мужа хлещут невидимой плетью.

Перевожу оторопелый взгляд с родного лица на чемодан у входа. И обратно.

– Разводиться? – непонимающе повторяю.

– Да, Кать. Я долго думал и принял решение. Наш брак мне теперь в тягость.

Даже дышать свободно не получается. Как это в тягость?!

– И давно?

– Прилично.

Шагаю назад, опираюсь о стену.

– Ты бросаешь нас с сыном?

– Не с сыном.

Последняя фраза сбивает с толку окончательно.

– И что тебя не устраивает? – сжимаю руки в кулаки, не осознавая, что ногтями впиваюсь в ладони.

– Многое.

– Например?

– Например, я у тебя всегда на последнем месте. Как будто лишний в семье. Ты раньше выглядела по-другому: ярко, маняще. А сейчас носишь только спортивную одежду и балахоны. Ты перестала для меня прихорашиваться, как только наступает вечер, ты сразу спать. Даже волосы распущенные перестала носить.

В недоумении оглядываю короткий шёлковый чёрный халатик… Красиво же смотрится…

Про сон просто снос головы.

А ничего, что я встаю в пять утра?! Наощупь перехватываю пряди резинкой, а потом еле продираю глаза и к плите, завтрак ему готовить?! Уже почти выплевываю эти слова, но нечто необъяснимое заставляет меня сдержаться.

– Что-то ещё? – поджимаю губы. Очень больно все это слышать.

– Да куча всего, Кать! Обсуждаем только… Кирюхины успехи на футболе! Да то, что ты опять что-то на работе не успела, поэтому придётся снова тебе сесть на телефон вечером!

А ничего, что мне Кирилла из сада забрать надо?! Естественно, я все дела подстраиваю под это. И приходится дома ещё наверстывать!

– Слушаю тебя внимательно, продолжай, – бросаю разрешение с барского плеча, складывая руки на груди.

– Я собирал вещи, ты даже не заметила. Ну я мужик, Кать. А не машина по перемалыванию завтрака. Хочется хоть какой-то лёгкости от тебя, – давай, мужик, не стесняйся, я готова выслушать, – игривости, инициативы. Внимания в конце концов! А не то, как у нас последний год! Раньше по-другому все было.

Воздух напряженно просачивается в легкие. Раньше – это когда я дома в декрете сидела…

– А поговорить об этом нельзя было? По-нормальному? А может быть, у тебя и другая женщина уже появилась?

– Катюш, иногда очень хотелось, чтобы появилась, – муж заглядывает в глаза уверенно. – Но нет.

Мне хочется закричать от бесстрастного выражения его лица. Встряхнуть Женю немного. Потому что происходящее кажется нереальным. Но внутри что-то переламывается, и я вдруг резко цепляю резинку и стягиваю ее с волос. Отбрасываю в сторону и даже не смотрю, куда она приземлилась. Немного нервно поправляю длинные пряди. И начинаю улыбаться.

В меня вселяется бес. Иначе не объяснить те слова, что я произношу в состоянии аффекта

– Ты прав, Жень. Наша жизнь давно превратилась в рутину. Я рада, что мы друг друга правильно понимаем.

– Правильно понимаем? – его брови мгновенно взлетают вверх.

– Да. Меня это все тоже достало. Ты стал такой скучный, что мне даже не хочется для тебя, – как он это сказал… ах да! – прихорашиваться.

Женя молча моргает. Неверяще пилит взглядом.

– Ты это серьезно? – челюсть его отваливается.

– Ну да. Остальные вещи когда заберёшь?

– То есть тебя даже не волнует, где я буду ночевать?

– Жень, – беззаботно пожимаю плечами и заставляю свой голос стать медовым, с ноткой иронии, – ну это же твое мужское решение. Разберёшься по ходу дела.

Муж потрясенно оглядывает меня с ног до головы. Как будто видит впервые. А я словно случайно стараюсь немного ослабить пояс, и полы халата чуть-чуть, но раздвигаются.

– Раз мы поговорили и все выяснили… Мне ещё Кирюше сырники жарить, ты не мог бы поскорее… – серьезно киваю на дверь.

– Кать, я не понял, – шокированно и очень эмоционально тянет муж, – у тебя мужик, что ли, появился?!

А я понимаю, что все сделала правильно. Потому что его глаза в эту секунду загораются от возмущения. Беззаботности и равнодушию в них вдруг не стало места.

– Жень. Ты же разводиться со мной собрался. Значит, мы теперь чужие люди. А я личную жизнь с посторонними не обсуждаю.

– Ты что, мне изменяешь?! Катя!

Женя резко подаётся вперёд и хватает меня за руку.

– Ну что ты, Женя, я замужняя женщина, мне принципы не позволяли.

Пытаюсь увернуться.

– То есть предложения были?!

Широкий разлет плеч, ярость в карих глазах, стильная аккуратная щетина… Мой муж привлекательный мужчина. Но в эту минуту я не чувствую былого притяжения. Его слова ранили слишком сильно.

Освобождаю руку и отодвигаюсь назад.

– Кстати, насчёт сына, – роняю тихонько, внимательно изучая ногти с отросшим розовым покрытием. – Ты же не против, да, если он будет жить со мной? – и тут же округляю глаза, поднимая «сконфуженный» взор, – ты только не подумай ничего. Видеться можете в любое время!

Сердце грохочет в груди. Я не верю в то, что сейчас происходит. И ещё меньше в то, что я сейчас делаю.

– А ну-ка пошли поговорим, – хватает за талию, резко притягивая к себе.

Я… кажется, сейчас совершенно не готова его слушать дальше. Мне необходимо слегка отдышаться.

– Нет, погоди, – упираюсь в широкую грудь, но муж не пускает. – Поговорили уже. Ты хотел уйти? Вперёд. Чемодан не забудь.

Больше не чувствую тяжести сильных рук. Горячих ладоней…

– Вот так, значит? – его подбородок выезжает вперёд. На скулах ходят желваки.