На грани возможного
Шрифт:
Неважно, насколько мрачными казались дни, завтра будет лучше.
— Хочешь послушать музыку? Мама одолжила айпод, но я его вернул. — Майло достал его из кармана и показал ей. — Я даже не забыл его зарядить.
— Только если не Элвиса.
Он усмехнулся.
— Ты не сможешь меня обмануть. Я знаю, что ты его обожаешь.
Они провели час, лежа рядом друг с другом, по наушнику для каждого, слушая Aerosmith. U2. Pink Floyd. Journey. The Beatles. И, конечно, «Love Me Tender»
Песни, на которых она выросла, которые любил дедушка. Он танцевал с ней, когда она была маленькой девочкой, а бабушка смотрела, делая вид, что не замечает, но кивала головой в такт мелодии.
Те же песни Ханна когда-то пела Майло. Музыка соединила их, как нить, ведущая навстречу друг другу.
К тому времени, когда солнце село и за окнами сгустилась тьма, слезы Квинн высохли, оставив соленые дорожки на ее щеках. Майло крепко спал, прижавшись к ее боку и удовлетворенно посапывая.
Глава 48
Лиам
День сто четырнадцатый
На руках Лиама осталась кровь.
Ему пришлось убить солдат, находившихся на борту вертолета. Как только они выстрелили, стали врагами. Они напали на невинных людей. Они убили Молли. За это они заслужили свою огненную смерть.
Фолл-Крик избавился от угрозы «Черного Ястреба», но ценой больших потерь. Город снова погрузился в хаос и теперь вынужден собирать себя по частям.
Это не конец.
После еще одного бесконечного дня, проведенного за укреплением боевых позиций, консолидацией ресурсов и разбором обломков, Бишоп объявил перерыв.
Страх, неуверенность и ужас образовали внутри Лиама тугой узел. Сокрушительная усталость грозила захлестнуть его, но на данный момент надвигающаяся опасность отступила.
На несколько драгоценных минут он ощутил себя человеком, а не солдатом.
Мужчина с женщиной, которую он любил.
Лиам сидел на диване Ханны с Шарлоттой. От нее пахло чистотой, пищевой содой и лосьоном. Он покачивал коленом, и Шарлотта хихикала, издавая чистый и богатый звук как звон колокольчиков.
Дождь барабанил по крыше. Ветер обдувал углы дома и трепал ветви деревьев.
В гостиной в камине потрескивал огонь. Свечи, расставленные по комнате, наполняли воздух ароматом ванили и лаванды.
Призрак растянулся перед камином, пыхтя, словно весь день бежал марафон, а не дремал.
Его кажущаяся праздность обманчива. Когда его люди бодрствовали и были начеку, он отдыхал. Когда они спали, он оживал, проводя ночи в патрулировании своих владений, защищая свою стаю.
Из коридора доносилось пение Ханны, когда она по обыкновению укладывала Майло спать. Квинн тоже была здесь.
Обнаружив детей спящими в кровати Квинн, Лиам привел их в дом Ханны.
Ханна настояла на том, чтобы Квинн осталась у нее. Оставаться в одиночестве вредно для здоровья и небезопасно.
Шарлотта ворковала, расплываясь в улыбке. Пухлыми руками она потянулась к нему, хватаясь за его лицо. Ее кривая вязаная шапочка упала на диванную подушку, а шоколадно-коричневые волосы встали дыбом.
Она выглядела очаровательно. Просто прелестно.
— Сейчас слишком тепло для этой шапки, — сказал Лиам. — Ты так выросла. Думаю, мне придется связать тебе другую. Может, на этот раз розовую? Я слышал, что маленькие девочки любят розовый цвет.
Она обхватила своими крошечными пальчиками один большой палец, затем другой и посмотрела на него широко раскрытыми яркими глазами. Ее лицо сияло, все ее существо излучало радость.
Его сердце сжалось и расширилось за один вдох.
Если она сможет вырасти в безопасности, значит, он справился со своей задачей. Если он защитит малышку и ее мать, неважно, что случится с ним. Этого будет достаточно.
Шарлотта зевнула и прижалась к его груди. Ореол ее шелковистых темных волос щекотал ему шею. Лиам откинулся назад, его позвоночник напрягся, но он проигнорировал это, поглаживая ее по спине.
Через минуту она уже спала.
Ханна прошла по коридору.
— Они оба уснули.
— Они, наверное, будут спать двенадцать часов. Особенно Квинн. Не позволяй ей просыпаться рано для нашей тренировки. Это может подождать. Ей нужен отдых.
Ханна устроилась рядом с ним на диване. Ее волосы были убраны назад в беспорядочный хвост. Под глазами темные круги, кожа бледная.
Лиам считал ее самой красивой женщиной из всех, на кого он когда-либо смотрел.
— Я все время думаю о Молли, — призналась Ханна, и ее лицо помрачнело. — Я не могу поверить, что ее больше нет.
Прижимая Шарлотту к груди, свободной рукой Лиам притянул Ханну к себе. Она растворилась в его объятиях, как будто всегда принадлежала ему.
Ханна подняла на него глаза, волна горя исказила ее черты. В ее глазах блеснули слезы.
— После всего потерять еще и Молли. Я уже так скучаю по ней.
Лиам чувствовал себя опустошенным. Как будто внутри него открылась еще одна дыра, рана, которая никогда полностью не заживет. Молли была невероятным источником знаний, но, что еще важнее, она стала для него близким другом. Он проникся к ней глубокой симпатией.
Такая язвительная, независимая, умная женщина. Колючее сердце Фолл-Крика.
— Без нее здесь как-то не по себе.
— Все кажется… каким-то менее значительным.
— Я хотел бы вернуться назад и все изменить. Я мог бы остановить это, спасти их…