На Грани. Книга 2
Шрифт:
— Кто это с вами?
Сейчас скажет «сестра», подумала Тэсс…
— Жена, — ответил Парн.
— Дайте-ка взглянуть, — нагло хохотнув, потребовал один из стражников.
— Свою заведи да гляди сколько влезет.
После такой отповеди девушка испытала к Парну чуть ли не благодарность, а охранники пропустили их через ворота.
Въехав в город, мужчина ссадил спутницу на землю.
— Значит так, я тут недалече планирую остановиться, на Скользкой улице в таверне «Три факела». Ежели понадоблюсь, спросите меня там. А сами-то куда направитесь? Поди, сразу в королевский дворец? — съехидничал он напоследок.
— Вас это не касается, — Тэсса надменно вскинула голову. — Прощайте, дэн Парн.
Найти в себе силы поблагодарить неприятного провожатого она все же не смогла. Проводив рыцаря глазами, девушка поняла, что не смогла бы ответить на его последний вопрос, даже если бы очень
Глава 13
Элвир со вздохом придвинул к себе очередную стопку бумаг. Сюда бы сейчас кого-нибудь из многочисленных завистников, пусть полюбуются, на что похожа жизнь второго лица в государстве. Хотя это, разумеется, невозможно. Как могут жадные до власти и почестей придворные увидеть королевского наперсника за работой, если сами еще почивают и видят сладкие сны? Зато ему, Элвиру Торну, приходится просыпаться чуть ли не с крестьянами, а засыпать позже вертопрахов, шляющихся по балам и прочим ночным развлечениям. Хоть бы уже скорее, что ли, Валтор начал свой поход на Элар. Сидеть в седле куда приятнее, чем за письменным столом, да и сражаться с противниками на поле боя лучше, чем с кипами документов, разбор которых не терпит отлагательств. По-хорошему, бумажной возней стоило заниматься верховному канцлеру Фрэлому Табрэ, но тот, при всем своем уме, порой принимал решения, руководствуясь не целесообразностью, а кодексом собственных принципов и убеждений. В обычное время с этим можно было смириться, просто указывая канцлеру на его ошибки и переубеждая его. Но сейчас времени на споры не было, как не было его и на то, чтобы отслеживать и перепроверять наиболее значимые решения Табрэ. До начала военной кампании надлежало привести дела в такой вид, чтобы оставшимся в столице государственным сановникам нужно было лишь следить за ходом событий, но не направлять их в необходимое русло. Так уж случилось, что и сам канцлер, в другое время непременно возмутившийся бы вмешательством в его сферу, на этот раз не возражал. Слишком уж занят был Табрэ делишками своего беспутного сынка и хлопотами, которые тот доставлял. Искель Табрэ, смазливый рифмоплет, постоянно волочился за какой-нибудь из красавиц двора. Временами красавицы попадали под его обаяние, хотя Элвир искренне не понимал, что могли девицы находить в этом пустом и довольно жалком человеке. Да и слащавые стишки, посвящаемые его избранницам, казались Торну откровенно ужасными. Однако Искель все-таки пользовался определенным успехом у женщин. Сына верховного канцлера уже не раз вызывали на поединки братья, женихи, а то и мужья соблазненных дам, раза три младший Табрэ довольно серьезно пострадал, но, к сожалению, это не послужило ему уроком. Отец даже женил свое беспутное чадо в надежде, что тот остепенится, но не тут-то было. Последней жертвой Искеля стала Грианна Лард, единственная наследница одного из самых знатных и богатейших родов Дайрии. Было время, когда отец Грианны — эн Лард, ведавший государственной казной — даже мечтал посадить свою дочку на трон, надеясь просватать ее за молодого короля. Валтор сию смелую авантюру не одобрил, а теперь бедняге Ларду сложно было подыскать для своей малышки хоть сколько-нибудь сносного супруга. Несмотря на огромное состояние и имя Лардов, никто из уважающих себя аристократов не желал воспитывать ребенка распутного поэта. Сохранить плод бурного романа молодого Табрэ и прелестной эньи Лард в тайне не удалось, и теперь об этом судачил весь двор. Оба отца: и верховный канцлер, и главный казначей — пребывали в отчаянии из-за поведения своих отпрысков и ужасно ссорились между собой. В такой ситуации эн Фрэлом не мог с прежним энтузиазмом предаваться государственным делам, и потому Элвиру пришлось взвалить их на себя, затронув отчасти и казначейское ведомство.
Дверь хлопнула, и в проеме показалась высокая фигура короля. Глянув на стол, заваленный бумагами, его величество сочувственно усмехнулся.
— Ты вообще хоть изредка спишь? — поинтересовался Валтор.
— Судя по всему, отсыпаться мне предстоит в седле и на полях сражений, — вздохнул Торн. — Так что пусть мой государь не ждет от меня ратных подвигов.
— Твой государь и так ощущает вину, глядя, как ты трудишься не покладая рук.
— Ну, ты тоже не бездельничаешь, — усмехнулся в ответ Элвир.
— И все же, мне полегче приходится, чем тебе. Хотя сегодня вечером прием латирских послов. Чтоб увильнуть от беседы с посланцами царицы Армиры, столь нежно любимой моим батюшкой, я бы согласился провести целый день за бумагами, а то и неделю. Порой я думаю, может, проще жениться на латирской царевне, чем в сотый раз придумывать вежливые обоснования отказа?
— Ну
— Ты же знаешь, что я на это отвечу.
— Знаю, — Торн кивнул. — Латирэ и так наш давний союзник, а с помощью грамотно продуманного политического брака можно заручиться новым. Я слышал этот довод много раз, но по-прежнему уверен, что на самом деле причина твоего отказа — слишком длинный нос царевны.
Валтор рассмеялся.
— Ну разумеется! Хотя если сравнивать внучку Армиры с сантэрскими принцессами, то длинный нос Ирианы покажется пикантной деталью, придающей лицу латирянки оригинальность.
— О да! — Элвир тоже развеселился. — Обе дочери короля Далериона — те еще красотки, что не мешает менее разборчивым, чем ваше величество, правителям регулярно свататься к ним.
— Даже выбери я одну из них, Сантэр вряд ли изменит своей стародавней дружбе с Эларом, больше похожей на пресмыкательство. И потом, я считаюсь самым завидным коронованным женихом по нынешним временам, — Валтор облокотился о край письменного стола. — А посему мне позволительно быть капризным. Впрочем, принцессы нынче какие-то… — он скорчил недовольную гримасу.
— А как же валэйнская блондиночка? — лукаво осведомился Торн.
— Блондинки — это больше в твоем вкусе, — отмахнулся король. — И потом, если бы я планировал взять в жены привлекательную особу, не обремененную моральными принципами, брак с которой не сулит никаких политических выгод, то с тем же успехом мог бы сделать королевой энью Лард. Кстати, как обстоят дела с этой податливой красоткой? Нашли ей мужа?
— Мне-то какое дело? — фыркнул Элвир. — Пусть этим занимается ее папаша. С меня хватит и того, что я за него просчитываю последствия уменьшения земельного налога.
— А я и не предлагаю заняться этим тебе, — с нажимом на последнее слово произнес Валтор. Для нас с тобой найдутся дела поважнее.
— Еще бы, — согласился он. — Ты так и не передумал переносить начало кампании? Все играешь в благородство, давая врагу время укрепить границы?
— Сам отлично знаешь, что никаких благородных мотивов в моих действиях нет. Благородство и политика — вещи плохо совместимые. А Элару по-хорошему стоило начать укреплять границы более полугода назад, после официального разрыва дипломатических отношений. Не моя беда, что король Йеланд не озаботился этим вопросом, так же, как не занялся формированием полноценной регулярной армии. Уверен, даже объяви мы войну Элару по всем правилам, причем за год, братья Ильды продолжали бы беззаботно веселиться, уповая на былую мощь и славу своей страны.
— Точнее, нашей страны, как любил говаривать покойный король Аритэр, — поддержал Элвир.
— Да, настало время воплотить в жизнь чаяния отца и деда — объединить государство, расколотое больше трех веков назад двумя честолюбивыми глупцами, нашими общими предками.
— Ну, война и объединение еще не сегодня, — Торн решил слегка остудить королевский пыл.
— Знаю, — вздохнул Валтор. — Сегодня — латирские послы. Надеюсь, донесу до них мысль, что в разгар политических передряг мне не до женитьбы. Да и на самом деле думать о браке до решения вопроса с Эларом — сущая глупость.
— Не поспоришь. Ладно, ваше величество, пора мне возвращаться к своим привычным развлечениям, — он кивнул на письменный стол.
— Если бы не твои полководческие таланты, Элвир, — задумчиво проговорил король, — я бы на время войны оставил бы тебя в Тиарисе, полностью избавив себя от тревог. Ты — единственный, на кого я могу полностью положиться.
— Ты меня еще на трон усади вместо себя, — хмыкнул Торн. — Нет уж, уволь. Пусть Табрэ этим занимается.
— Эн Фрэлом неплохо справляется со своими обязанностями… как правило. Но он все-таки канцлер, он не привык принимать самостоятельные решения, и я не совсем уверен, что принятые им решения всегда будут разумными и практичными.
— С подобной ответственностью куда лучше справится Риз Нолан, — осторожно начал Элвир. — Хотя я понимаю, что против данной кандидатуры могут возникнуть серьезные возражения.
— Риз Нолан? Тот, что ведает тайной сетью осведомителей?
— Именно. Он не так родовит, как верховный канцлер, кроме того, он на пятнадцать лет моложе, и все же временный представитель короны из него выйдет лучше, чем из Табрэ. Эн Риз, в силу своей осведомленности о тайнах чужих дворов, привык за показным фасадом видеть истинную суть явлений, он куда лучше сопоставляет причины со следствиями и умеет просчитывать риски и преимущества того или иного решения. А еще при всем своем честолюбии эн Риз лишен мелочного тщеславия и спеси, кроме того, честен, хоть и не готов безоговорочно следовать каждой букве рыцарских кодексов. Конечно, если ты оставишь дела на Нолана, Табрэ возмутится до глубины души…