На границе двух миров
Шрифт:
Тассадар только вяло кивнул, даже не скосив глаза на своего непосредственного начальника.
Пара минут прошла в странном молчании. Оба знали, о чем пойдет разговор, знали, что будет сказано и какое решение в итоге принято.
— Знаешь, люди — стайные существа, — наконец начал Тассадар. — Они делят мир на "своих" и "чужих". Первых — защищают любой ценой, вторых — уничтожают в случае опасности или наличия у них чего-нибудь ценного. Убийство "чужого" — не преступление, а долг каждого члена стаи. Защита "своих" — оправдывает любые средства. Допустимо все — предательство, убийство, воровство, шантаж — лишь бы защитить тех,
Я… хочу полететь за ним, друг. Плюнуть на все и всех, сесть в звездолет и отправиться переворачивать весь человеческий сектор вверх тормашками.
Феникс вздохнул — Претору не нравилась роль, отведенная ему в этом разговоре. Однако, говорить неудобную правду, которую ты сам не отваживаешься произнести вслух — долг каждого друга. Если он, конечно, настоящий.
Феникс был настоящим.
— Мы — не они, Тассадар, — не глядя на друга, начал он. — Внутри Кхалы для нас нет "чужих" — только "свои". Мы не ставим личные цели выше целей общества и не оправдываем родителя, спасающего сына любыми средствами. Мы не отправляемся в одиночное странствие неизвестной длительности в то время, когда наш народ столкнулся с врагом, равного которому еще не встречал. Лучший Вершитель, сильнейший псионик поколения не покинет своих подчиненных, когда они готовятся к войне на уничтожение.
…Может быть, он даже хочет, чтобы ты его нашел. Может быть, он не ненавидит всех нас. Может быть, однажды, потратив годы, ты встретишь его.
И все эти "может быть" — против одного единственного "абсолютно уверен": я абсолютно уверен, что ты нужен своему народу.
Феникс замолчал — теперь слово было за Тассадаром. Последняя реплика спектакля, финал которого был предрешен еще до его начала:
— Бывают такие моменты, когда я жалею, что мы — Перворожденные, любимые дети богов…
Глава 6.1. Исполняя приказы
— Учебный проект N5047, курсант-практикантка Селендис, испытание 17. Начинай.
Нервно пробежавшись тонким длинным языком по внезапно пересохшим губам, Селендис протянула облаченную в доспех руку в сторону мишени — огромного змееподобного манекена зерговской твари, получившей название "гидралиск"*.
— Ну, — пробормотала она себе под нос. — Как говорил Саша… Жахнем!
Дуло толстого ствола орудия, наспех "прикрученного" к доспеху правой руки, на мгновение засветилось мягким голубоватым светом, а затем — выплюнуло ослепительный сгусток мерцающей плазмы, оставив в манекене оплавленную дыру размером с голову.
— Испытание успешно, — с явно различимым облегчением в голосе произнес престарелый техник-Кхалай, выглядывая из-за спешно возведенного щита. — Даже не взорвалось ничего…
— Взрываться перестало еще десять попыток назад, — беззлобно буркнула практикантка, довольно разглядывая результаты полутора лет работы. — А последние две — вообще чисто отработали. Стала бы я иначе прикручивать эту штуковину к руке?
— Да черт тебя знает… как по мне, у тебя вообще башки нет, даже для Тамплиера.
Селендис только грустно улыбнулась на это заявление. В свое время она с искренним удивлением осознала одну простую истину, давно известную ее более опытным коллегам: когда ты действительно чего-то хочешь — любой, даже самый
— Ну, поздравляю, второй курс Технической Академии ты успешно закончила, неофициально, конечно, — продолжил Аданиум. — Твоя идея, твое воплощение, моя теория и общее руководство. Только… на вооружение твою придумку никто не возьмет. Сама знаешь, "Оружие — это Тамплиер", а твой пехотный вариант Драгунской пушки слишком… самостоятелен. По сути, там только автономный элемент питания прикрутить, и все — Дар станет не нужен, знай только на кнопку жми, как… люди какие-то, прости Зел Нага.
Селендис лишь чуть дернула головой в отрицающем жесте, не отводя глаз от правой руки, где с тихим скрежетом выходили из пазов крепления пушки:
— Я делала ее не для этого.
Старый Кхалай пару мгновений задумчиво разглядывал свою нежданную ученицу, а затем, пробормотав себе под нос что-то вроде: "Я имею право знать", спросил:
— А для чего?.. Даже если забыть о том, что Тамплиеры криво смотрят на такое распыление сил, я ведь знаю — вне этой лаборатории ты тренируешься на убой, каждый миг и час, отрываясь лишь на еду и сон. Ты и так уже, кажется, самый молодой член Золотой Армады за все время ее существования.
— Это назначение выдали мне авансом, — не оборачиваясь, тихо ответила Селендис. — Как и мое ученичество. Все, что я делаю — лишь пытаюсь за них расплатиться.
Аданиум помолчал пару секунд в ожидании продолжения, и уже было открыл рот, чтобы ответить, как его ученица заговорила вновь:
— Изначально… я просто хотела быть ближе к одному… протоссу. Хотела быть уверена, что, когда мы встретимся вновь, то больше не будем такими разными, что… сможем понять друг друга. Но знаешь… — девушка обернулась, и Аданиум с удивлением увидел на ее лице лукавую улыбку. — Это и правда оказалось интересно!
Аданиум, после ухода ученицы, еще долго стоял напротив мишени, задумчиво вертя в руках с нуля собранное практиканткой оружие, и вспоминал, с чего все начиналось.
Впервые он услышал о ней два года назад, когда последний корабль Золотой Армады был спущен со стапелей аиурской верфи "Наследие", тем самым вновь официально возвращая флот в строй в полном составе.
Когда никому не известная второкурсница Академии Тамплиеров получает назначение в элитные войска, а в дополнение к этому — статус личной ученицы не кого-то там, а известного всему Аиуру Вершителя Тассадара, это мгновенно становится известно всем. От этого момента — всего один шаг до осторожных расспросов на тему: "Это кто вообще такая?", закономерно заканчивающихся прямым запросом информации от Академии. В конечном итоге, всего два дня потребовалось огромному флоту, чтобы разузнать практически все о любимице командования.
Селендис, возраст восемь лет, второй курс Академии, уровень Дара — выше среднего, боевой класс — зилот. Оценки хорошие, преподаватели довольны, воспитывалась в приюте для детей касты.
Хорошая девочка, способная и толковая… И этого было совершенно недостаточно, чтобы привлечь внимание сильнейшего псионика поколения. Ни у кого не возникло бы вопросов, возьми Тассадар под свое крыло такого же как он — обладателя Дара редчайшей силы, делающего своего обладателя практически всемогущим в сфере своего влияния, но… он выбрал ее, из десятков, сотен тысяч молодых Тамплиеров, отдавших бы правую руку за такую возможность.