На холмах любви
Шрифт:
Казалось, что в комнате когда-то жила женщина.
– Эту комнату обставила моя покойная матушка, надеясь, что у нее когда-нибудь будет дочь, – объяснил Дэвид, догадавшись, о чем думает Элизабет.
Оставшись одна, девушка выглянула в окно. Из него открывался замечательный вид на горы. Пейзаж все еще был окрашен в осенние цвета – золотой и красный. И так странно выглядели рядом с разноцветными деревьями зеленые сосны. Элизабет не могла оторвать восхищенного взора от этой красоты.
Поблаженствовав в горячей ванне, она переоделась, чтобы сойти к обеду. По какой-то необъяснимой причине
Стук в дверь прервал ее мысли. В комнату вошла Анна. Всю дорогу до Эшкерка Дэвид Керкленд почти не отходил от Анны, и девушки давно уже не имели возможности пошептаться наедине. Глядя на кузину, Элизабет почувствовала в ней перемену. С тех пор как умер Саймон, которого Анна любила безумно, девушка потеряла вкус к жизни. Теперь она словно ожила. Бет не была наивна, она понимала, что не последнюю роль в «оживлении» ее сестры сыграл лорд Блейкли.
– У тебя удобная комната? – спросила Элизабет, подозревая, что Анне было бы удобно и в темнице, лишь бы поблизости находился Дэвид Керкленд.
– Да, Бет! А твоя? Мы с тобой так давно не говорили наедине. Ты еще не смирилась со своим будущим замужеством?
– Я никогда не смирюсь с замужеством, к которому меня принуждают, – возразила девушка. – И я не забываю, что лорд Эшли не похож на Дэвида Керкленда, иначе он был бы дома, а не воевал.
– Дэвид сказал, что он ведет семейные дела. У них есть свои корабли. Его дядя и двоюродный брат служат капитанами на этих кораблях.
– Если бы их доходы были связаны с морем, лорда Эшли должны бы интересовать корабли, а не военное дело.
– Дэвид сказал, что генерал Монтроз и Роберт очень дружны. Вот почему Роберта всегда интересовало военное дело. Если Роберта убьют, Эшкерк наследует Дэвид. Он обещал отцу оставаться дома.
– Дэвид сказал то, Дэвид обещал се, – передразнила сестру Элизабет. – Кажется, Дэвид Керкленд стал для тебя много значить.
Румянец, появившийся на щеках Анны, подтвердил подозрения Бет.
– Да, наверное. – Она тихонько вздохнула. – Ох, Бет, он мне действительно нравится. С тех пор как умер Саймон, со мной такого не бывало. Дэвид такой ласковый, такой умный и...
– ...такой высокий и красивый, – подхватила сестра.
– Скажи мне честно, Бет, как ты думаешь: я ему нравлюсь?.. Он такой привлекательный!
– А что, разве его брачный договор не заключен заранее, как у лорда Эшли?
– Он был составлен, но бедная девочка умерла еще ребенком. Когда Роберт поднял шум из-за того, что его заставляют жениться, Дэвид пригрозил, что уйдет в монастырь, если его тоже будут принуждать.
Девушки засмеялись. Да, несладко приходится старику лэрду с его бунтарями-сыновьями.
– Ну, если это так, почему бы Дэвиду Керкленду не заинтересоваться тобой? – Элизабет обняла кузину. – И кроме того, если меня заставляют выйти за неотесанного горца, будет только справедливо, если ты разделишь со мной мое несчастье.
– Несчастье! – фыркнула Анна. – Я так не думаю, Бет. В конце концов Роберт Керкленд – брат Дэвида. Должно же быть у них что-то общее. А я не могу представить себе, что
– Et tu, Brute! [19] – вздохнула Элизабет и театральным жестом схватилась за сердце.
Девушки рассмеялись и пошли к обеду.
Дэвид разговаривал с красивой маленькой белокурой дамой. Заметив вошедших, молодой человек повернулся к ним.
– А, вот и они, – проговорил он, обращаясь к своей маленькой собеседнице. – Леди Элизабет и леди Анна, позвольте представить вам мадемуазель Дезире дю Плесси.
Молодая дама приветливо улыбнулась, ее взгляд задержался на Элизабет. Та почувствовала, что не нравится незнакомке, но не поняла почему. Если эту женщину интересует Дэвид, угрозу для нее представляет Анна, а не она, Элизабет. Однако девушка уже где-то слышала имя блондинки. Может быть, встречала ее на каком-нибудь балу?
19
И ты, Брут! (лат.) – Так сказал Цезарь, увидев своего друга Брута среди убийц.
Бедная Анна! Ну и соперница ей досталась! Такая красотка затмит любую женщину. Стоит ей глазом моргнуть, и любой муж забудет свою жену.
И имя-то какое необычное. Дезире дю Плесси. Где же она слышала его?
И вдруг... Элизабет вспомнила слова Уолтера Кэмпбелла: «А что вы скажете о вашем нареченном? Эшли не скрывает своей связи с Дезире дю Плесси... Она уже много лет его любовница».
Глаза Элизабет расширились. Немыслимо! Невероятно! Эта женщина – угроза не для Анны, а для нее самой! Это – любовь ее будущего мужа!
Дэвид заметил, как Элизабет изменилась в лице, и догадался, что она поняла, кто такая Дезире. Однако Бет сразу же овладела собой. Никто не догадается, что ей известна тайна француженки. Керкленд был восхищен поведением девушки.
«Молодчина эта Элизабет», – подумал он.
А Дезире дю Плесси тихо вздохнула. Будущая жена Роберта – сила, с которой не так-то просто будет справиться. Знай ее мысли Элизабет, это ее утешило бы.
На следующий день лорд Керквуд слег в постель. Его состояние быстро ухудшалось. Дэвид послал гонца отыскать Роберта и сообщить ему о болезни отца. Элизабет каждый день по нескольку часов проводила у постели старика. Они вместе смеялись, когда он рассказывал ей о своих юношеских шалостях, о любовных похождениях, о ратных подвигах. Старый лэрд рассказывал девушке и о ее матери, на которую Бет была очень похожа.
Дни шли. Миновало две недели. За такое короткое время Элизабет привязалась к графу. Сердце ее сжималось при мысли о том, что вскоре она потеряет его.
Роберта все не было. Элизабет начинала злиться на молодого безмозглого болвана Керкленда. Единственное, чему она была рада, – так это тому, что Роберт разлучен со своей любовницей, которая, к великому сожалению, теперь пребывала у нее под носом. Днем Элизабет ездила верхом вместе с Дэвидом и Анной, а чаще – с Тимзом, который по-прежнему был безраздельно предан ей.